Связанные - Олли Ярвинен

вообще ему могло прийти в голову, что это было стоящей идей? Нильсем, тем временем, перевёл дух и продолжал:

— Вечером заступил я на первую вахту. К ночи Бальдо оживился, мычал что-то, будто сказать что-то пытался. Я повязку снял; слышу, опять ему вступило: бормочет что-то невнятное, о духах, призраках, о дорогах из ниоткуда в никуда без начала и конца… Потом воды попросил; я сходил, а когда вернулся… Доспех, одежда — всё нетронуто, а вот сам Бальдо… — неожиданно для Эйдона Нильсем вдруг нервно огляделся по сторонам, будто ожидал, что невидимый противник ухватит его сзади. — Его как будто на тысячу кусков нарезали, капитан, да так мелко, как не каждая хозяйка сумеет; из порезов лишь капля крови выступила. Так он и сидел — и клянусь всеми Великими силами, был жив! Я ребят растолкал, но что тут сделаешь? А потом ветер поднялся, и… всё. «Развалился», лучше и не скажешь.

Повисло гробовое молчание. Гвардейцы смотрели кто куда: Анор и Вильён подняли глаза, с преувеличенным интересом разглядывая единственную башню крепости Формо; Нильсем с отсутствующим выражением уставился себе под ноги, как провинившийся новобранец.

— Клянусь капитан, мы не трусы, — наконец, Нильсем нашёл в себе силы нарушить молчание. — Мы похоронили, что смогли, собрали вещи и спустились в низину, поставили барьер. Думали переждать там до вашего возвращения… Вот только к вечеру я сам их увидел — призраков. Точно таких, как описывал Бальдо.

— Померещилось тебе, сотник, — Вильён равнодушно поковырял землю острым носком сапога. — Этот холм кого угодно заставит разумом свихнуться.

— Я тоже их видел, — неожиданно возразил Анор. — Двое, какой-то старик без лица и женщина с бесцветными глазами, и рука в лубках, как если бы ей её сломали. Через барьер прошли, как будто его и не было вовсе.

— Вот оттого и говорю, что примерещилось вам.

— Было это на самом деле или нет, — Нильсем мотнул головой, будто хотел вытряхнуть видение из головы, — но к тому времени Бальдо нас уже научил, к чему идёт дело. Долго не думал, приказал сниматься и выдвигаться за тобой.

Сотник замолчал, стиснув зубы и выжидательно разглядывая Эйдона, как если бы ждал от капитана какого-то решения. Тот не стал испытывать его терпение.

— Вельменно не требуют от нас невозможного, так что решение верное. Впрочем, как убедились мы с Мартоном, Шепчущий лес ничуть не безопаснее Сальвийского холма. А как вы прошли через болото? И как вообще поняли, что нужно двигаться в сторону Формо?

С мрачного лица Нильсема сошла тень, и когда он ответил, голос его вновь наполнился силой:

— А что с болотом, капитан? Топь, как топь, мало их, что ли, было? Но как вышли аккурат на вашу стоянку не спрашивай — загадка это. Но вышли так ровно, будто вело нас что-то.

Эйдон поймал на себе многозначительный взгляд Мартона. Тот факт, что гвардейцы свободно прошли через трясину, красноречивее всего говорил, что обитающих на болоте рах действительно покинул насиженное место.

— Ну а то, что идти нужно было в Формо, — вновь раздался бас Анора, — Так это сразу понятно было, ведь туда мы с самого начала и направлялись. Да и с чего бы вам двигаться на запад, к Великим горам?

«И верно», — согласился Эйдон. В целом, из рассказа своих гвардейцев он не узнал ничего нового, но теперь хотя бы ему больше не придётся гадать о том, куда направляться, когда они разберутся с убийствами в Формо. Вспомнив об этом, он вновь потянулся за трубкой — с этим делом нужно было покончить как можно скорее.

— Кстати, Нильсем, — обратился он к сотнику. — А вы случаем не забыли охранные амулеты?

— Мы бы голову скорее забыли, в таком-то месте. Один набор у нас был, ещё один забрали с холма. А что?

Однако ответить Эйдон не успел. Двери крепости отворились и на крыльце появилась тёмноволосая девушка в практичном дорожном костюме и ножом, лихо заткнутом за пояс.

— Это она, что ли? Вроде, ничего особенного, — Вильён сощурился, разглядывая Кирис оценивающим взглядом.

«Надеюсь, ты не потащила с собой свою спутницу?» — с надеждой поднял на неё глаза Эйдон. Он так и не решил, стоит ли рассказывать своим людям всю правду о том, что произошло в Шепчущем лесу.

Однако его надежды с дребезгом разбились, когда следом за Кирис из дверей вышла девушка в тёмно-синем платье с богато расшитым передником и с вместительной корзинкой в руках. Теперь можно было не сомневаться, что вельменно будет где-то рядом: Инара уже не раз успела продемонстрировать, что относится к своим обязанностям с пугающей серьёзностью, а значит так просто свою госпожу не оставит. Через мгновение подозрения Эйдона полностью подтвердились, и на крыльце с невероятным достоинством показалась и светловолосая аристократка, облачённая в тёмно-зелёный бархат. Она ненадолго замерла, чуть склонив голову к плечу и сложив холёные руки на животе; лицо приняло спокойное и совершенно непроницаемое выражение; зелёные глаза сияли на солнце так ярко, словно светились тёплым внутренним светом.

— Менно, — пару мгновений спустя поражённо выдохнул Вильён, и гвардейцы, словно приняв это слово за команду, одновременно склонились в поклоне.

— Откуда? — прошептал Нильсем.

— Сейчас никаких вопросов, — не разжимая челюстей, предупредил их Эйдон.

Между тем Кирис, которую, похоже, нисколько не тронула торжественность момента, принялась с помощью знаков и пары знакомых ей слов объяснять что-то Инаре.

— Никак языка нашего не знает, — Анор пытался говорить как можно тише, но его голос всё равно прогудел несколько громче, чем следовало. Вельменно обменялась с Кирис парой слов и, осторожно придерживая юбку рукой, принялась спускаться по ступеням.

— Мы закончили, капитан. Вы можете приступать, — объявила она, остановившись рядом с Эйдоном.

— Начнём незамедлительно, госпожа.

Вельменно качнула подбородком и заинтересованно, насколько её неподвижное лицо вообще могло выражать эмоции, обернулась к гвардейцам.

— Это те люди, о которых докладывали ополченцы?

С этими словами она неторопливо обвела гвардейцев взглядом, словно в поисках среди них старшего, пока, наконец, не задержавшись на Нильсеме чуть дольше, на остальных. Тот с готовностью отрапортовал:

— Нильсем Ль-Дален, госпожа. Сотник гвардии Его Величества Геррана II, к вашим услугам.

— Ль-Дален, — к удивлению Эйдона, вельменно на миг задумалась, а затем едва заметно качнула головой. — Мне знакома эта семья. На ваши плечи возложено непростое дело.

— Польщён, госпожа, и смею заверить: семья Ль-Дален с честью исполняет поручение, данное вельменно Шенье.

— Три века службы без нареканий — долгий срок. Я бы хотела, чтобы все младшие семьи были похожи на вас.

«Почти три с половиной века назад. Ты не могла этого не знать; выходит, это