Перерождение - Джастин Кронин

— Как не сказал? Сказал и членам экспедиции — он же не один ездил! — и нашей матери. Вероятно, Полковнику и Старику Чоу. Зандера точно в известность поставили, раз тайник устроили здесь, на станции…

— А Санджею не рассказали, — вмешалась Алиша.

— Нет. — Тео нахмурился и покачал головой. — Боюсь, Санджею сообщили бы в последнюю очередь. Пойми меня правильно, Санджей — хороший человек, но он всегда был против экспедиций, особенно после гибели Раджа.

— Точно, — кивнул Арло, — тогда погибли Радж и еще двое.

— По-моему, Санджею очень не нравилось, что его родной брат ездит с нашим отцом. Не знаю, чем папа ему не угодил, но после гибели Раджа неприязнь переросла во вражду. Санджей настроил против папы Семейный совет, фактически сместил с председательского поста и, заняв его место, наложил вето на экспедиции.

Питер поднес чашку с самогоном ко рту, вдохнул резкий запах и поставил чашку на стол. Он не мог понять, что его больше расстроило: что отец таил от него секрет или что этот секрет таил Тео?

— Зачем вообще они спрятали винтовки? — спросил он. — Почему в Колонию не привезли?

— Сам подумай, к чему они в Колонии! По моим подсчетам, вы с Атишей расстреляли тридцать шесть патронов и убили двух вирусоносителей. Двух! Из какого числа? Передай отец винтовки Охране, на сколько бы их хватило? На год? Люди бы палили по каждой тени! Черт подери, в половине случаев они палили бы друг в друга! Отец именно этого и опасался.

— Там много всего осталось? — полюбопытствовала Алиша.

— Где? На базе? Понятия не имею, я же никогда ее не видел!

— Но ты знаешь, где она?

Тео отхлебнул самогона.

— Понял, куда ты клонишь, но ничего не получится. Наш отец мыслил очень своеобразно, не мог смириться с тем, что кроме жителей нашей Колонии на Земле никого нет. Он надеялся найти других, а окажись у них оружие… — Тео не договорил.

— Он надеялся собрать армию! — вскочив, выпалила Алиша и обвела друзей. — В этом дело? Демо хотел собрать армию и дать бой пикировщикам!

— Желание безумное, бессмысленное и безумное, — с горечью проговорил Тео. — У старой Армии было оружие, — и где она? Почему не вернулась за нами со всеми своими «пушками»-ракетами-вертолетами? Я скажу почему: вирусоносители ее уничтожили!

— Мне затея Демо нравится, — заявила ничуть не смущенная Алиша. — По-моему, она замечательная!

— Я так и знал! — с горечью засмеялся Тео.

— И я тоже уверена, что мы на Земле не одни! — не унималась Алиша. — Кроме нас наверняка еще кто-то есть.

— Неужели? С чего ты так уверена?

— Не знаю… — неожиданно смутилась девушка. — Просто уверена, и все.

Тео нахмурился и покачал чашку с самогоном, точно хотел полюбоваться переливами мутной жидкости.

— Верить можно во что угодно, только от этого иллюзия реальностью не становится, — тихо сказал он.

— Наш отец в эти иллюзии верил, — напомнил Питер.

— Да, верил — и поплатился за них жизнью. Говорить об этом не принято, но так оно и есть. Когда несешь Вахту милосердия, многое в голову приходит. Наш отец не умирать поехал. Те, кто так думает, совершенно его не понимали. Он уехал, потому что больше ни секунды не мог мучиться неизвестностью. Отец поступил очень смело, очень глупо и нашел ответ на свой главный вопрос.

— В Милагро он видел Приблудшего!

— Да, возможно, но мне кажется, папа видел то, что хотел. Впрочем, какая разница? Один Приблудший погоды не делает!

Отчаяние Тео потрясло Питера до глубины души. Казалось, брат не просто потерял надежду, а предал отца.

— Раз есть один, значит, есть и другие, — заметил Питер.

— Знаешь, кто там точно есть? Пикировщики! Этого никакие винтовки не изменят.

За столом воцарилась тишина. В воздухе дымкой повисли незаданные вопросы. Сколько времени осталось до того, как погаснут прожекторы? Чинить-то их никто не умеет.

— Я не верю тебе, Тео! — заявил Арло. — И сам ты своим словам не веришь! Если надежды нет, то в чем вообще смысл?

— Смысл? — Тео задумчиво глянул на самогон. — Хотелось бы мне знать! Наверное, в том, чтобы выжить. Чтобы прожекторы зажигать, пока есть возможность. — Он поднял чашку к губам и залпом осушил. — Кстати, о смысле. Скоро рассвет. Калеб пусть спит, а вот ремонтников есть смысл разбудить. Нужно убрать трупы.

Трупов оказалось четыре: три во дворе, и один, Зандера, на крыше. Зандер распластал обнаженные конечности на манер морской звезды и смотрел в небо. Точнее, смотрел бы, да патрон Питера раздробил ему макушку — теменная область висела на лоскуте кожи. Утреннее солнце уже подвялило труп, и над чернеющей плотью поднималась серая дымка.

К внешности вирусоносителей Питер давно привык, но одно дело смотреть на них со Стены, а вблизи — совсем другое. Сильнейшее впечатление производило и невыразительное лицо с размытыми, как у ребенка, чертами, и мощные конечности с цепкими пальцами и острыми когтями, и мускулистый торс, и длинная шея, и зубы, напоминающие стальные клинки. Финн натянул резиновые сапоги и перчатки, взял вилы с длинным черенком, аккуратно стащил с шеи Зандера ключ от станции и бросил в металлическое ведро. Ключ облили самогоном, подожгли и оставили на солнце, надеясь, что яркие лучи уничтожат микробы, с которыми не справилось пламя. Арло с Реем обернули окоченевшее тело в брезент, оттащили на край крыши и сбросили во двор.

Когда за забор выволокли все четыре трупа, солнце достигло зенита и нещадно палило турбинное поле. Питер стоял против ветра и смотрел, как Тео поливает трупы самогоном. Он чувствовал себя никчемным, но из-за боли в ноге помогать не мог. Охраняла отряд Алиша с винтовкой в руках. Калеб наконец проснулся и вместе с Питером наблюдал за происходящим. На ногах у него были высокие кожаные сапоги.

— Сапоги Зандера, — пояснил он и виновато пожал плечами. — Запасная пара. — Думаю, он не стал бы возражать.

Тео вытащил из сумки серные спички и опустил маску. В левой руке он держал незажженный факел. Старая рубаха, давным-давно купленная в Лавке, потемнела от пота не только под мышками, но и на груди. Ворот протерся до дыр, рукава пришлось отрезать, зато на нагрудном кармане до сих пор красовалась вышитая надпись «Армандо».

— Кто-нибудь желает сказать прощальное слово?

Питеру хотелось что-нибудь сказать, только что именно? Сколько он ни смотрел на окоченевший труп, тревожное чувство не пропадало: до сих пор казалось, что в конечном итоге Зандер ему поддался, что зубастый вирусоноситель по-прежнему был Зандером. Только ведь каждый из уничтоженной четверки в свое время был человеком. Возможно, одного из них звали Армандо.

— Ладно, я скажу, — кивнул Тео и откашлялся. — Зандер, ты был хорошим инженером и хорошим другом. Ты в жизни никого не обижал, и мы тебе за это благодарны. Покойся с миром! — Тео чиркнул спичкой, зажег факел и поднес его к сложенным штабелем трупам.