Большой шухер - Леонид Влодавец

— Ну и взяли бы презерватив, — заметил Агафон, — а зачем эти штуки вытащили?

— Ну, — насупился Олег, — это Лидка захотела подушиться. Духи-то французские, кажется. Вернее, коробка из-под них. Кто знал, что там такое окажется?

— Чего «такое»? — переспросил Агафон.

— Да кубик и шайба… Лидка открыла коробочку, а они там лежат. Она сперва подумала, будто этот кубик — вторая упаковка для духов. Стала открывать, а он не открывается. Ни пазов, ни кнопок, ни защелок.

— Ты извини, друг, — произнес Агафон, — но я так понял, что вам был презерватив нужен, поскольку у вас настроение на секс было.

— Ну да! — сердито сказала Лариса. — Мы сперва дотрахались, а потом уж Лидке подушиться вздумалось.

— Ой, ну что ты говоришь? — смущенно пробормотала Лида.

— Застеснялась, — осклабилась Лариса, — скромная. Можно подумать, что не ты первая к Олегу спать пошла…

— Девушки, — перебил Агафон, — это все не по делу. Подробности интима мне по фигу. Кроме того, я так и не услышал, отчего эти штуковины виноваты в том, что Налим вас трупами увидел?

— А я знаю?! — заметно повышенным тоном произнес Олег. — Просто Лариска заметила на одной грани кубика серый кружок. Чуть-чуть посветлее, чем остальное черное. Ну и говорит: «Надо это колечко положить на этот нарисованный кружок, и тогда все откроется». Ну, они и положили.

Лариса взяла кубик и шайбу, перенесла их поближе к Агафону. Затем показала более светлый кружок — точь-в-точь проекция шайбы с дыркой! — обозначенный на грани кубика. После этого она положила кубик этой гранью вверх, а на кружок, изображенный там, — наложила шайбу.

Произошло нечто неожиданное, у Агафона даже боль в руке прошла мгновенно. Шайба, наложенная на кружок, обозначенный на верхней грани черного кубика, начала вращаться наподобие грампластинки вокруг невидимой оси.

— Ладно, — сказал Агафон задумчиво, — занятную игрушку вижу. Что дальше?

— А дальше вот чего, — сказала Лариса и поставила мизинец в отверстие вращающейся шайбы.

Что-то ярко блеснуло, все на секунду зажмурились. Когда Агафон открыл глаза, то тут же их опять закрыл: на том месте, где сидела Лариса, он увидел не то небольшого динозавра, не то чудовищную жабу. А в уши ударил хохот четырех глоток. Смеялся даже Налим, заметно громче остальных. Должно быть, потому, что увидел со стороны, каким идиотом выглядел несколько секунд назад.

Справившись с легким обалдением, Агафон открыл глаза. Лариса сидела на своем месте, никаких динозавров и жаб не наблюдалось.

— Ну, как фокус? — усмехаясь, спросила Лариса. — Правда, клево?

— И как это получается? — удивился Агафон, начиная шевелить мозгами и припоминать разные легенды, слышанные в давние и совсем недавние времена.

— В том-то и дело, — вполне серьезным тоном ответил Олег, — что никто не знает. Мы случайно на это нарвались. Положили шайбу на обозначенный кружок, он и завертелся. Мы, конечно, обалдели, а мне вдруг показалось, что этот кубик — мина. Думаю: «Раскрутится сейчас, а потом как шибанет!» Ну и решил снять, потянулся «клешней». А ею не больно ловко работать. Лидка решила помочь и сунула палец в середину. Только не мизинец, а указательный. Попробуй, увидишь, что выйдет…

Лариса пододвинула кубик с вращающейся шайбой поближе к Агафону. Тот не без опаски вытянул указательный палец и самым кончиком его притронулся к поверхности кубика, проглядывавшей через отверстие в шайбе. Ничего особо ужасного не произошло. Ни удара током, ни ожога не почувствовалось, только в ушах чуть-чуть щелкнуло, примерно так, как в радионаушниках от далекого грозового разряда. А в глазах на секунду мелькнула вспышка. Потом, в течение нескольких мгновений, перед глазами в неимоверно быстром темпе замелькали картинки, которые Агафон не только запомнить, но и воспринять не успевал.

Когда Агафон с опаской открыл глаза, то увидел, что все изменилось до неузнаваемости. Изба исчезла. Вместо нее появилось помещение, напоминавшее холл пятизвездочного отеля с огромными окнами, за которыми просматривалась не убогая деревенька, а залитый полуденным солнцем океанский пляж, усыпанный загорелыми купальщиками, пальмы, цветущие деревья. Ощутилась прохлада от работающего кондиционера, разгоняющего тропическую жару, нос почуял незнакомые, не деревенские запахи, до ушей долетели шум волн, веселые визги и крики с пляжа… Но вместе с тем все, кто до этого был в избе, оставались на своих местах, только сидели не на деревянных лавках, намертво приделанных к стене вдоль окон избы, а на уютном кожаном диванчике-уголке. Олег, правда, остался на своей инвалидной коляске. Одежда у всех тоже таинственным образом поменялась. Откуда-то взялись яркие майки и шорты, пляжные тапочки…

— Блин! — пробормотал Агафон, потрясенный до глубины души.

Он видел, что и Налим крутит головой, явно обалдевая, а девчонки и Олег только посмеиваются.

Палец Агафона все еще находился на кубике, который лежал теперь на полированной поверхности низенького столика. Шайба по-прежнему вращалась. Агафон отдернул руку. Ничего не изменилось.

— Не понял… — пробормотал он. — Мы перелетели куда-то?

— А что, не видно? — прищурилась Лариса. — Поди искупайся, море рядом.

Агафон, конечно, никуда не пошел. А вот Налим сорвался с места. Он выбежал в стеклянную дверь, отделявшую холл от засаженного тропическими деревьями и цветами двора… И очутился на темном «мосту» избы. По инерции он все-таки выбежал во двор: никакого тропического полдня, пальм, пляжа с тысячами купальщиков не было и в помине. Был огородик с незасаженными грядками, заросший высокой травой участок вокруг бани, черемуха и рябины у забора, а за забором знакомая деревенская улица.

— Обманка! — Налим понял, что его одурачили. И легко догадался, что примерно так же его одурачили и тогда, когда они с Лузой увидели Лиду, Ларису и Олега в качестве окровавленных трупов с перерезанными горлами. Но кому бы пришло в голову, что это все понарошку?! Ведь «ниндзя»-то были настоящие, это точно! Надо быть очень большим чудаком, чтоб дурачиться в такой момент.

Конечно, когда разочарованный Налим вернулся в избу, где все уже было по-обычному, над ним посмеялись, но не очень сильно. Агафон даже не улыбнулся, на его лице было серьезное выражение, отражавшее сосредоточенную мыслительную деятельность.

Только что Олег объяснил ему, что для того, чтобы все вернулось к нормальному виду, надо вновь прикоснуться к кубику через дырку в шайбе и быстро убрать указательный палец. Так он и сделал. Однако в голове зудели мысли: что же это за хреновина? Откуда она взялась у Эльки Длинной? Не из-за нее ли отдал концы Ростик?

— Стало быть, это все дурь какая-то? — произнес он неуверенным голосом.

Налим, присев на лавку, беспокойно глянул на старшего товарища. Ему показалось, что теперь у Агафона разлад в психике.

— Не знаю, — честно ответил Олег. — Понимаешь, тут все зависит от пальца, которым дотрагиваешься. У меня их нет, поэтому я не пробовал. А вот Лариска все десять прикладывала.