Король орков - Роберт Энтони Сальваторе

Змея отчаянно захлопала крыльями, и меч Дзирта наконец-то прорвал оборону, едва не оторвав крыло в том месте, где оно соединялось с телом змеи.

Ярость дроу не утихала, он продолжал рубить змею, затем плотнее обмотал ее вокруг лезвия, разбежался и с резкого разворота швырнул высоко в воздух.

В середине падения змея начала трансформироваться и превратилась в гнома, который тяжело упал, кубарем прокатился по земле и, выпрямляясь, ударился спиной о ствол дерева.

Дзирт немного расслабился, сознавая, что только дерево помогает этому удивительному созданию держаться на ногах.

— Ты… снова… позвал пантеру, — слабым, прерывающимся голосом произнес гном.

Дзирт ничего не ответил.

— Блестящий маневр! — поздравил его гном.

На миниатюрном личике гнома появилось озадаченное выражение, и он поднял дрожащую руку. Из широкого рукава его одеяния хлынула кровь. Она совсем не впитывалась в ткань, и на рукаве после атаки дроу не было видно ни одной прорехи.

— Хм, — произнес гном и посмотрел вниз.

Дзирт тоже опустил взгляд: из-под края одежды также текла кровь и скапливалась в лужице на земле у маленьких башмачков гнома.

— Отличная одежда, — заметил гном. — Ты встречал более могущественного колдуна?

Дзирт молча с любопытством смотрел на удивительное создание.

Джек-гном пожал плечами. От этого движения оставшаяся тонкая полоска кожи на плече не выдержала и лопнула, и левая рука вывалилась из-под одежды.

Джек посмотрел на нее. Дзирт тоже. Потом они посмотрели друг на друга.

И Джек снова пожал плечами. И упал лицом на землю. Джек-гном умер.

Бренор попытался выпрямиться, но боль в перебитой руке постоянно вынуждала его сгибаться и опускать левое плечо. Прямо напротив него король Обальд сверкал глазами и крепко сжимал рукоять своего гигантского меча. Затем пылающее лезвие стало понемногу опускаться к земле, и волшебное пламя погасло.

— Ну и что теперь? — спросил Бренор, ощутив на себе взгляды всех собравшихся орков.

Обальд обвел взглядом толпу, не позволяя воинам приближаться.

— Это ты пришел ко мне, — напомнил он дворфу.

— Я слышал, ты хотел поговорить, вот и пришел.

По лицу Обальда было ясно, что его слова прозвучали не слишком убедительно. Король орков оглянулся на гору и жестом подозвал к себе жреца Накклза, гонца, еще даже не приближавшегося к владениям Бренора.

Бренор тоже взглянул вверх по склону, отметил потрепанный вид шамана, но с удивлением захлопал глазами, когда к жрецу присоединился еще один орк в роскошной военной форме, несший на руках нечто, вызвавшее у дворфа искренний интерес. Двое орков спустились к своему королю, и второй, генерал Дакка, бросил к ногам Обальда свою ношу — окровавленного и ослабевшего хафлинга.

Орки вокруг оживились, ожидая продолжения битвы.

Но Обальд утихомирил их, подняв руку, и посмотрел в глаза Бренору. В этот момент лежащий на земле Реджис пошевелился, и Обальд нагнулся и с удивительной осторожностью поставил его на ноги.

Однако Реджис не мог стоять самостоятельно, у него от слабости тотчас же подогнулись колени. Обальд поддержал его и махнул рукой Накклзу. Шаман без промедления вызвал поток целительной энергии и направил его на хафлинга. Средство помогло лишь отчасти, но Реджис уже смог удержаться на ногах. Обальд подтолкнул его к Бренору, и снова в его движении не было ни малейшего намека на жестокость.

— Гргуч мертв, — провозгласил Обальд, снова посмотрел Бренору в глаза и добавил: — Его тропа не может стать нашей дальнейшей дорогой.

Генерал Дакка, стоявший с ним рядом, кивнул, и Бренор, так же как и Обальд, понял, что у короля орков имеется более чем достаточная поддержка.

— Чего ты хочешь, орк? — спросил Бренор, а потом, взглянув поверх его плеча, вскинул вверх руку.

Многие орки, включая Обальда, Дакку и Накклза, обернулись и увидели спокойно стоявшего Дзирта До'Урдена с ненатянутым луком в руке и пантерой Гвенвивар у ног.

— Чего ты хочешь? — еще раз спросил Бренор, когда Обальд снова повернулся к нему.

Конечно, ответ был уже известен дворфу, и этот ответ наполнял его сердце одновременно надеждой и ужасом.

Но он был не в том положении, чтобы торговаться.

— Эльф, для нее это будет не более чем блуза, — сказал Бренор, глядя, как Дзирт снимает с Джека-гнома его одеяние вместе с несколькими кольцами и другими украшениями.

— Отдай это Пузану, — посоветовал Бренор и подтолкнул Реджиса вперед, поскольку хафлинг еще тяжело опирался на его руку.

— Одежда… колдуна, — пробормотал еще не окрепший Реджис. — Это не для меня.

— И не для моей девочки, — заявил Бренор.

Но Дзирт только улыбнулся и засунул волшебное одеяние в заплечный мешок.

Откуда-то с востока снова послышались звуки сражения, напомнив, что, пока клан Карук не укрощен, нельзя надеяться на спокойствие. А еще звуки боя напомнили, что где-то там по-прежнему находятся их друзья. Несмотря на то что Обальд, расспросив Дакку, заверил их в том, что после бегства Волчьей Пасти от войск генерала четверо дворфов, эльф и дроу благополучно ушли за южную гряду, компаньоны не могли скрыть радости и облегчения при виде изрядно побитой и израненной шестерки.

Кордио и Шингл тотчас подбежали, чтобы взять Реджиса из рук Бренора, а Пуэнт, вне себя от счастья, пустился в пляс вокруг своего короля.

— Мы уже думали, что ты погиб, — сказал Торгар. — Да и себя уже считали мертвыми. А потом орки неожиданно отступили и дали нам уйти на юг. Я даже не знаю, почему это произошло.

Бренор оглянулся на Дзирта, посмотрел на Торгара, потом на всех остальных.

— Я и сам еще не уверен, что могу объяснить их поведение, — сказал он и тряхнул головой, словно это было ему совсем неинтересно. — Давайте доберемся до дома, а там будем думать.

Все это звучало прекрасно, только вот у одного из них не было дома, по крайней мере в этих краях. Дзирт отошел от Бренора и всей группы и махнул рукой Хралайну и Тос'уну, приглашая их присоединиться.

Кордио вернулся к своим обязанностям и принялся лечить сломанную руку Бренора, заработав на свою голову немало добродушных проклятий от пациента, а Торгар с Шинглом пытались определить, как восстановить треснувший щит короля. Этот знаменитый предмет никак нельзя было оставлять расколотым пополам.

— Это в твоем сердце или в твоем уме? — спросил Дзирт, когда трое отошли достаточно далеко. — Я имею в виду происшедшие в тебе перемены, — пояснил он, не услышав от Тос'уна моментального ответа. — Твое изменившееся поведение и открывшиеся перед тобой возможности — ты принимаешь все это сердцем или умом? Происходит ли все это благодаря твоим искренним чувствам, или тобой руководит привычный прагматизм?