Белое солнце дознавателей - Тайга Ри

Нос под кади чесался – слишком много разных запахов масел и духов, и я чихнула, думая, хватит ли у Дана мозгов. Если не хватит… значит мне достался более тупой жених, чем я предполагала. Должен же он заинтересоваться, зачем невеста выставила на туалетном столике зелье от расстройства желудка, насекомых, которые заводятся в волосах и рвотное.

Зеркало окружила двойным защитным плетением – стандартным, это не должно вызвать вопросов – шкатулки с украшениями – личное имущество. От слуг убережет и дождется Иссихара.

Верхний свет погасила щелчком пальцев, бесшумно пересекая границу комнаты в полной темноте. И у меня было дурацкое ощущение, что я вернусь сюда совсем не так скоро, как мне хотелось бы.

* * *

Высшие верят в Великого, Немеса, Мару и Ниму. В то, что души умерших поднимаются вверх по спирали перерождения, некоторые уходят безвозвратно, возвращая силу роду, некоторые выбирают продолжать служение – вне – жизни – храня и оберегая членов рода.

Но эта идея всегда представлялась мне странной – если алтарный камень разрушен – всё? Нет пристанища? И они оставляют потомков своих на волю судьбы? Или хранят до тех пор, пока помним?

Поколение за поколением, перечисляя вслух имена, которые вспыхивают звездами на куполе алтарного зала?

Или хранят даже тогда, когда не помним? Когда забыли, кто мы и откуда.

Невесомый шелк мягко обвивался вокруг ног, пока я спускалась по ступенькам в нижний холл. Одной рукой придерживая подол, чтобы не запнуться.

Кантор стоял ко мне вполоборота – спиной, чуть склонив голову в вежливом внимании в сторону сира Зу, который говорил неторопливо – губы двигались медленно, с паузами, седая голова казалась припорошенной свежим снегом.

Глаза леди Тир вспыхнули триумфом и одобрением, когда она увидела на мне выбранный ею наряд – я опустила ресницы, благодаря – ее усилия не пропали даром.

Марша…застыла, на доли мгновения, и сразу взяла себя в руки. Фей выглядела нерадостной – тревожная морщинка между бровей, руки, прижатые к груди – ей не нравилось, что происходит, хотя я успела шепнуть ей – «Всё хорошо. Всего несколько дней».

Дуэньи шептались, слуги ждали, почтительно склонившись, охранники переминались с ноги на ногу, изредка посматривая в окно – на Юге темнело быстро.

– Э… Блау? – Тир замер на доли мгновения, но удержал лицо лучше Фейу – шагнул вперед и склонился, целуя воздух над костяшками пальцев. – Сегодня ты выглядишь истинной леди, – пробормотал он тихо.

– Господа, – я склонила голову, разом приветствуя всех присутствующих. Легкая ткань на лице колыхнулась от дыхания – всё – таки в кади есть свои преимущества – нужно контролировать только выражение глаз. – Готова следовать указаниям рода Корай.

Сир Зу не отреагировал никак, кроме вежливого поклона, что само по себе было указанием одобрения. Мистер Це, еще недостаточно закаленный в боях за невозмутимость, был откровеннее – глаза вспыхнули удовольствием – и поклонился он глубже и радушнее, приложив руки к груди.

– Паланкин ждет вас, леди.

– Леди прибудет верхом.

– Недопустимо, – седая голова Зу качнулась в неодобрении – и так я позволила себе слишком много, отказавшись от присланных даров. – Указания Главы рода недвусмысленны, вы и так нарушили…

– Я – леди Блау, и следую указаниям главы рода Блау, – парировала я тихо – подвески и браслеты качнулись и зазвенели в такт. – Посетить. Прибыть. Засвидетельствовать почтение.

Я шевельнула кончиками пальцев – родовой перстень вспыхнул тьмой, и сила поползла вверх, клубясь, обвивая белый шелковый рукав ханьфу.

– Какие цвета у родовой силы клана Корай, сир Зу?

Старик молча смотрел прямо на меня – мерялись взглядами мы почти мгновение.

– Я повторю свой вопрос. Мне не сложно. Какого цвета родовая сила у клана Корай?

– Синий, – проскрипел он неохотно. – Глубокий синий, как полуночное небо.

– Это – синий? – сила вспыхнула облаком так, что темные языки взвились вверх – сбоку зашевелились – Тир резко шагнул вперед, но я собиралась вести себя хорошо. – Это. Синий? – повторила я с нажимом.

– Черный. Это – черный, леди.

– Тогда вы видите знак принадлежности роду Корай? – я вытянула вперед руки – чтобы было видно артефакты на пальцах, на тонких запястьях тускло – серым блеснули тяжелые и широкие наручи Арритидесов.

– Нет, леди.

– Тогда по какому праву вы отдаете указания и решаете за леди чужого клана? Невест забирают из дома, – продолжила я тише. – В присутствии Главы рода и Наследника. Это – проявление должного уважения, или… род Корай не уважает род Блау?

– Был не прав, – седая голова склонилась, но черные глаза сверкнули насмешкой – этот спектакль был рассчитан на тех, кто оставался за спиной. И я и Зу знали, что первое, что мне объяснят на территории семьи – это каким правилам подчиняется юная леди, ступившая на порог гарема. Правилам, которые нерушимы уже много сотен зим.

Вестник Акселю улетел сразу, как я осталась одна, с вопросом: «Знает ли он, какого демона здесь происходит?» Акс не знал. Дядя действительно считает моего брата слишком незрелым… или достаточно тупоголовым, чтобы вовлекать его в свои интриги. Или считает, что Акс разрушит всё? Брат получил требование прибыть завтра в клан родичей – проведать любимую и единственную сестру.

Фифу вывели из конюшни практически сразу – конюхи выполнили указания – всё было готово: праздничная попона с гербом Блау, сбруя, и даже шоры – все было в родовых цветах.

Небольшая заминка возникла с паланкином и сопровождением – красный и пустой он привлекал бы слишком много внимания, следуя за нами, и потому Зу распорядился отправить его позже и кружным путем, чтобы избежать лишних вопросов.

Вечер был в самом разгаре, но дневной зной ещё дрожал маревом в горячем воздухе, а белые камни мостовой обжигали жаром – тройка охранников разделилась, растянув купол тепла над всеми разом – и сразу повеяло прохладой. Я с благодарностью опустила ресницы, оценив жест – южане были гораздо терпимее к перепадам погоды, чем дети Севера.

Когда мы уезжали, я не оглядывалась – копыта Фифы бодро отстукивали дробь по мостовой, но знала, что ворота поместья ещё открыты – и взгляд Тира я чувствовала спиной – шея покрылась мурашками.

Пожалел, что отдал? Передумал?

Вторая цепочка, звенья которой уходили вниз, прячась под одеждой, была тонкой, витой и непривычно тяжелой. Перед самым выходом из комнаты, слуга передал мне маленький сверток, завернутый в простой белый платок с монограммой Тиров. «Сир Кантор просил надеть. Передано добровольно. Снять сможет только леди» – это всё, что сказал слуга. И большего мне не требовалось.

Когда я развернула белоснежный шелк – величиной почти с пол ладони, с вязью рун и древних символов, шестиконечная, точно такая, какую я видела на площади последний раз – в моих руках сияла Звезда Давида.