Сто баксов на похороны - Борис Бабкин

– Он ничего не может. Просто не было по-настоящему серьезной причины, чтобы расправиться с ним. А так… как-то руки не доходят.

– Смотри, змея всегда жалит неожиданно. Лучше раздавить ее сразу, чем потом оглядываться на…

– Как говорит мой сын Нине, не учи меня жить.

– А твой Яков, он живет в Лондоне? – спросил Али. – Или учится там и приезжает…

– Можно сказать и так. Сейчас он едет домой, и это настораживает. Значит, там что-то не совсем в порядке. Извини, тебе это ни к чему. Так что у нас с партией наркотиков? Мне вчера вечером из Воронежа звонили и сказали, что пока ничего нет. А ведь я обещал, что…

– Все будет. На этой неделе воронежские точно получат. Правда, цены немного изменились, и не в лучшую для покупателя сторону.

– Я скажу воронежским.

Дверь снова приоткрылась, заглянул Горец:

– Константин Федорович, вы мне нужны.

– Сейчас, – кивнул Михайлов. – Извини, Али, видно, что-то срочное и важное. По пустякам меня во время разговоров с партнерами не тревожат.

– Понимаю. – Али попрощался и вышел.

– Заходи, – позвал Михайлов. – Что у тебя?

– Плохие новости. Граната везде хвастается, что он…

– Заткнуть рот ты ему не можешь?

– Помните Гусева? Я убрал его без вашего одобрения, и чем это кончилось?

– Ладно. Откуда такие сведения? Я говорю о Гранате.

– Мне об этом рассказал один знакомый сотрудник вневедомственной охраны.

– Черт! – воскликнул Михайлов. – Хорошо еще не с Петровки.

– Граната воевал в Афгане вместе с этим охранником…

– Что же делать, такого специалиста теряем. Но своя рубаха ближе к телу.

Поняв, что получил приказ на устранение болтливого исполнителя, Горец вышел. Ему встретилась средних лет стройная женщина в брючном костюме.

– Саша, – остановилась она, – как настроение у Константина Федоровича?

– А почему тебя это волнует?

– Звонил Рубин, на Константина Федоровича выходить не решился.

– Что там? – резко спросил Горец.

– Свиридов продал дом и куда-то уехал. Его искали почти весь день. Люди Рубина и, разумеется, милиция. После обеда приехала какая-то семья и вселилась в дом. Оказывается, он продал все…

– Вот как, – недовольно буркнул Горец. – А что он сказал про Бочонка и парня, который был с ним?

– Их нет нигде.

– Пусть Рубин возвращается. Оставит там пару ребят покруче и выезжает.

– И сколько же ты заплатил ему? – с интересом спросила женщина разгружавшего «Газель» мужчину.

– А вам что за дело? – усмехнулся тот. – Сколько просил, столько и дали.

– Да ты же, Валерка, – подошла к машине полная женщина, – известный жмот. Весной хотел дом купить. Помнишь, Шурка, продавщица, продавала? – обратилась она к пожилой. – Дом хороший, и земли двадцать соток. Сад огромный. И просила всего пятнадцать тысяч. Так он, – она кивнула на снимавшего с кузова кресло мужчину, – не купил. Если, говорит, за восемь, возьму.

– Тебе-то что надо? – уже недовольно посмотрел на нее он. – Я же говорю: сколько просил, столько и дали. Отвалите отсюда. Чего все лезут? – Он понес кресло в дом.

– Господи, – сказала пожилая, – ведь ничего из дома Олег не взял. И корова, и два порося у него. Куры, утки. Три гуся. Что же он так? – вздохнула она.

– Достали мужика, – подал голос подошедший небритый мужчина. – Вы все ходите, сочувствуете, да эта мафия, мать ее! – Он сплюнул. – Да еще того и гляди посадят. Вот и рванул в разные стороны. И правильно сделал. Здесь или спился бы, или повесился.

– Так его уже оправдали, – вмешался остановившийся пожилой мужчина на велосипеде. – Эти гады, которые его «Ниву» в канаву спихнули, ему же в рот еще и водки налили. Вот и был он виноватый. А теперь на-кась выкуси. Найдут этого бандюгу, который за рулем сидел, и пойдет он, гусь лапчатый, в тюрьму. За такие дела и пожизненное давать надобно.

– А что мы можем? – пожал плечами подполковник милиции. – От подписки о невыезде его освободили. Он свободный гражданин и вправе поступать так, как ему хочется. В розыск как пропавшего его объявить мы тоже не можем. Такого заявления ни от кого не поступало. Тем более человек продал свой дом и усадьбу. Выписался и уехал. Так что, – пожал он плечами, – Свиридов волен поступать, как он того хочет. Он жив, и все нормально. Если бы…

– Кому ты это объясняешь? – усмехнулся смотревший в окно полковник. – Себя успокаиваешь – жив, и все. Ведь поверь мы Свиридову сразу, все было бы иначе.

– Ты уезжаешь? – спросила Орлова вошедшего в комнату Рубина.

– Пора, – кивнул он.

– А как же я? Оставишь жить или убьешь?

– Живи, ты нам здорово помогла.

– Глупо все получилось. Хотела добиться для водителя «Нивы» справедливости, а получилось, что…

– Все получилось как нельзя лучше. Ты спасла несколько жизней, не говоря уже о своей. И не советую поступать по-другому.

– Конечно, нет, – услышав в его голосе угрозу, поспешила сказать Орлова. – Просто я на тебя немного обижена.

– Пока, – махнул он рукой. – И еще, – задержавшись в двери, повернулся он. – Забудь, что ты меня знаешь. – И тут же вышел.

– Тебя я не забуду, – прошептала Орлова. – Женщину нельзя оскорблять безнаказанно. Знаешь, сколько я вытерпела страха? И я сделаю все, чтобы отомстить.

Подойдя к окну, увидела, как Рубин садится в машину.

– Найден труп Щербакова, – проговорил в передатчик молодой мужчина в штатском. – Убит двумя выстрелами в голову. И две пули в груди. Его нашли водители, – повернувшись, посмотрел на стоявший у обочины «КамАЗ».

– Это точно Щербаков?

– Так точно, он. Никаких сомнений.

– Последний след оборвали, – услышал он недовольное высказывание дежурного. – Так, – громче проговорил он. – Запротоколируй показания нашедших труп – и пусть едут.

– Они ни в какую, – усмехнулся оперативник. – Мол, наслышаны, что со свидетелями бывает. Нашли, показали, и все. Никаких показаний давать не будем, а что-то писать – тем более.

– Запиши данные, и пусть катятся.

– Вы должны найти преступников! – говорил стройный молодой мужчина. – Моего отца убили, и я требую…

– Александр Андреевич, – вздохнув, прервал его сидевший за столом прокурор. – Мы делаем все, чтобы найти убийц. Несколько человек уже арестованы, скоро они предстанут перед судом и понесут заслуженное наказание. Почему вы сразу не заявили о том, что вашей матери порезали лицо? Вот так и бывает: молчите, а потом, когда время уходит, заявляете.

– Вы только что сказали, что убийцы отца задержаны и понесут наказание. Неужели вам непонятно, что настоящие убийцы – это те, кто…