Зотерианец: Зов Крови - Юрий Стерх

Мы перешли к следующей комнате. Пусто, никаких сокровищ. Только с десяток низких кроватей, грубо сколоченных из прочного дерева, по всей видимости — дуба.

А вот напротив... Да, там было на что посмотреть.

Я заглянул в чуть приоткрытую дверь, и мой взгляд сразу же зацепился за массивный стол и кресло с высокой спинкой у дальней стены. Пропустив Декара вперед, я зашел за ним следом, внимательно шаря глазами по сторонам.

На стенах имелось множество рыцарских щитов различных форм, над ними — горшковые тамплиерские шлемы, между которыми много различного оружия: мечи, боевые цепы, топоры... Под толстым слоем пыли что-то тускло блеснуло. Неужели всё это из чистого золота? Я подошел ближе и смахнул паутину с первого попавшегося щита. Точно! Золото! Этот щит был сантиметровой толщины и богато инкрустирован крупными драгоценными камнями.

Ого! Шлемы, оружие, всё золото и драгоценные камни.

Я осмотрелся. В поле зрения попал стол на массивных, похожих на греческие колонны, ножках. Этот стол сразу привлек мое внимание тем, что на его закутанной в паутину столешнице находилась какая-то массивная шкатулка и огарок свечи толщиной с мою руку. Готическое кресло с массивными подлокотниками стояло так, что мне почему-то тут же захотелось в него сесть.

Я глянул на Декара. Тот замер возле входа как статуя, не проявляя никаких эмоций. Иногда его непредсказуемое поведение выбивало меня из колеи.

Прислушавшись к себе, я не ощутил опасности, угрожающей мне, и если это кресло стоит именно так, то значит, в него надо просто взять и сесть!

Со всей осторожностью, на которую только был способен, я опустился в древнее кресло, каждую секунду ожидая, что оно вот-вот развалится под моим весом. Кресло жалобно скрипнуло, но всё-таки выдержало. Немного расслабившись, я посмотрел перед собой и сразу же заметил то, ради чего это кресло поставили именно таким образом. Прямо перед моими глазами находился предмет, который мог быть посланием, оставленным нам самим Гутом де Биером. На стене висел ростовой пехотный щит треугольной формы. Я вскочил с кресла и направился к нему.

Одним движением смахнул паутину и воскликнул:

— Вот оно! Декар, смотри…

Этот щит, как и другие, был изготовлен из чистого золота и так же, как и другие, примерно сантиметровой толщины. На нём было искусно выгравировано послание на родном языке зотэрианцев — Зотеле.

Инструменты для гравировки лежали тут же на полу под щитом. Мне пришлось присесть на корточки, чтобы рассмотреть их во всех подробностях. Рядом с изящной золотой чашей, наполнений драгоценной стружкой, лежал насквозь проржавевший штихель и маленький, покрытый благородной патиной, бронзовый молоточек.

В легком волнении я быстро очистил щит от паутины и уставился в испещренную ровными строками поверхность, на которой был вырезан следующий текст:

«Приветствую тебя, мой неизвестный потомок!

Если ты читаешь эти строки, то мое послание об этом тайнике до тебя дошло, и это, вне всякого сомнения, точно ты.

Мое имя Гут де Биер.

Это имя я взял себе после того, как отправился в Святую Землю защищать Гроб Господень. Раньше мое имя было Бьерн, и я жил на берегах залива Вике.

В этом послании я опишу события, которые произошли со мной двадцать лет назад, а до этого я тридцать лет верой и правдой служил Ордену бедных рыцарей Иерусалимского Храма Соломона. Еще чаще нас называют тамплиерами.

Следуя древней традиции нашего рода, я должен оставить после себя клад, полный золота и драгоценных камней. Смиренно выполняю этот обет в конце своего жизненного пути. Но прежде я хотел бы коротко описать то, что произошло со мною в те далекие годы моей, полной опасностей жизни.

Наберись терпения, мой друг, и дочитай всё до конца, это очень важно.

После вхождения моего внука Сигурда в силу (ты должен понимать, о чём я) я решил, что мне пора отправиться в Святую Землю на защиту Гроба Господня.

Не буду здесь описывать свои подвиги, это займет слишком много места и времени, тем более что история моей жизни подробно описана и хранится в одной из шкатулок, которую ты обязательно найдешь здесь в сокровищнице. А затрону я лишь небольшой период моей жизни, посвященный служению Ордену тамплиеров.

Пятьдесят лет назад я подался на службу к храмовникам. Тогдашний Великий магистр Ордена — Гильом де Боже, отметив мой ум и воинские умения, приблизил меня к себе, сделав своим тайным советником и телохранителем.

До самой смерти, пока стрела мамелюка не пронзила его грудь, я сражался рядом с ним плечом к плечу и был посвящен во многие тайны нашего Ордена. Это я перенес его, смертельно раненого, со стен Акры в казарму, пытаясь оказать ему необходимую помощь. Но рана была слишком тяжелой, и мне не удалось его спасти. Он умер у меня на руках, как истинный христианский воин с верой в Господа и на поле брани.

Следующим Великим магистром Ордена стал Тибо Годен. Так как человек он был завистливый, а мой ум, сила и умение сражаться не давали ему покоя, то отношения у меня с ним сразу не сложились. Он отдалил меня от дел, объясняя это перед братьями тем, что для простого храмовника у меня слишком много полномочий и привилегий.

Используя свой дар, я бы и сам с легкостью мог стать магистром, но Первый закон нашего рода гласит — не выделяться, и для меня он свят! Я, как и все мои предки, чту мудрые законы нашего рода и всегда следую им неукоснительно.

Поэтому, я решил и в этот раз оставаться в тени и не привлекать к себе пристального внимания братии.

К счастью, Тибо правил Орденом всего год и скончался в своей постели от лихорадки. Я бы мог его спасти, но не стал. Взял на себя такой грех перед Господом, о чём нисколько не сожалею.

Затем в Ордене избрали Великим магистром тамплиеров Жака де Моле. Это был очень сильный и набожный человек. У меня ни разу не получилось применить к нему свой дар. Как будто его защищал сам Господь!

Помня мои прошлые заслуги перед Орденом и зная, что многие решения покойный де Боже принимал, только посоветовавшись со мной, он приблизил меня к себе, сделав своим доверенным лицом и телохранителем.

Пятнадцать лет он правил Орденом, отстаивая его жизненные интересы перед всеми европейскими монархами. При нём Орден достиг небывалого расцвета. Сокровищницы ломились от золота, а земли, принадлежавшие Ордену, расширялись и находились не только в христианском мире, но и распространялись на