Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса - Генри Воллам Мортон

Даже не говоря о блистательной фразе «поверенные Божьи», это изречение ценно тем, что является полностью исчерпывающим по теме «Роберт Бернс». Да и для чего, скажите на милость, нужно описывать жизнь поэта? Я понимаю: его личность столь привлекательна, что как магнитом притягивает биографов. Но стоит ли пытаться улучшить то, что уже сделано превосходно? Стихи Бернса являются лучшей его биографией. И, читая их, мы и впрямь ощущаем себя «поверенными Божьими».

Покидая маленький белый домик, я думал: если бы Бернсу представилась возможность вернуться на землю — ненадолго, на часок, чтобы успеть написать одно-единственное стихотворение, то он наверняка провел бы этот час в своем родном доме на обочине Аллоуэйской дороги. Хотел бы я прочесть это стихотворение…

5

Поклонников Бернса можно считать счастливчиками по сравнению с другими литературными пилигримами. Если бы вы задались целью совершить тематическое путешествие «По следам Шекспира», вам пришлось бы плутать в потемках.

Иное дело с Бернсом: уж здесь-то никаких неясностей, вы движетесь по маршруту в ослепительном сиянии топографических фактов. Графства Эйршир и Дамфрисшир буквально усеяны названиями, связанными с «бернсианой» (ужасное название, столь милое сердцу издателей). Когда вам надоест обходить здания, освященные встречей с великим бардом, вы можете для разнообразия заняться возложением венков на могилы героев произведений Бернса. Никогда еще поэт не оставлял столько памятных мест для грядущих поклонников.

«Бернсиана» начинается в Килмарноке. Здесь в 1786 году Джон Уилсон издал первый том стихов Роберта Бернса. Старая церковь Килмарнока (позже, правда, перестроенная) стала той самой церковью, которую поэт описал в своем «Рукоположении». А местная гостиница «Ангел» фигурирует в том же стихотворении под названием «У Бегби». На церковном кладбище можно видеть эпитафию «Тэма Сэмсона», написанную самим Бернсом. В Кей-парке возведен Мемориал Бернса, здесь же находится музей, в котором хранится принадлежавшая поэту доска для игры в шашки.

Следующее созвездие названий сосредоточено вокруг Мохлина. Здесь раскинулись сто восемнадцать акров земли, которые Бернс приобрел вместе со своим братом Гилбертом. Поле, на котором трудился поэт, позже перекочевало в его стихи. Неподалеку располагается Бэллохмил-хаус, упоминающийся в двух стихотворениях — «Берегах Бэллохмила» и «Девушке из Бэллохмила». А еще чуть в стороне стоит Кэтрин-хаус, в котором Бернс обедал накануне своего знаменитого литературного триумфа в Эдинбурге.

В нескольких милях от этого места находится Тарболтон: в этом городке Бернс вступил в масонское общество и организовал собственный «Клуб холостяков». Здесь еще сохранилась мельница, которую поэт упоминает в стихотворении «Смерть и доктор Горнбук». А всего в полумиле от Тарболтона на холмах стоит замок Монтгомери, где таинственная Мэри Кэмпбелл — «Горянка Мэри», как любовно называл ее Бернс — работала на молочной ферме. Неподалеку от слияния рек Эйр и Фэйл установлен памятник поэту: здесь, по слухам, юный Бернс расставался со своей ненаглядной Мэри. Эта сцена очень любима горцами, ее можно видеть чуть ли не в каждой хижине Хайленда: Бернс замер на одном берегу реки, девушка на другом, и оба клянутся на Библии в вечной любви.

Рядом с Охинкруйвом стоит лес Леглен. Легенда утверждает, что именно в этом лесу скрывался Уоллес, и Бернс приезжал сюда, дабы выразить почтение национальному герою Шотландии.

Дальше мы попадаем в Эйр. Главные достопримечательности — гостиница «Тэм О'Шентер», а также Старый мост и Новый мост. В Аллоуэе, вы помните, стоит дом, где родился Роберт Бернс, возле него — музей и памятник поэту. Здесь же располагается прелестно изогнутый мостик Бриг-О'Дун и «старая церковь с привидениями». На церковном кладбище Керкосвальда вам продемонстрируют могилы «Тэма О'Шентера» и «сапожника Джонни» (прототипами послужили реальные люди по имени Дуглас Грэм и Джон Дэвидсон). Судьба уготовила этой парочке самый странный вид бессмертия: они оказались затянутыми в орбиту славы поэтического гения, подобно мухам, законсервированным в куске янтаря.

Если город Эйр известен во всем мире как место рождения Роберта Бернса (деревушка Аллоуэй находится совсем рядом), то у Дамфриса своя стезя и своя слава: здесь мятежный гений обрел последний покой. В Дамфрисе вы сможете осмотреть дом поэта и его могилу, а также две таверны, куда часто захаживал Бернс — «Глоб» и «Дыра в стене» (то же самое, что у нас «Распивочная»). В нескольких милях от города располагается колледж Линклуден, возле которого Бернса посетило его знаменитое «Видение Свободы». Здесь же неподалеку стоит ферма Эллисленд, где поэт некоторое время жил и работал (в частности, сочинил уже упомянутые «Стихи о Мэри, которая ушла на небеса»).

И это лишь краткий путеводитель по местам «бернсианы». Не сомневаюсь, что ревностные поклонники поэта найдут много иных достопримечательностей в графствах Эйр и Дамфрис — да тут можно сносить не одну пару башмаков, если поставить целью посетить каждый берег, каждый ручей или «хауфф» (постоялый двор), так или иначе связанные с именем Бернса. По сравнению с такой топографической избыточностью Вордсворт в Озерном краю выглядит просто кратковременным постояльцем. Имя Бернса настолько прочно ассоциируется с этой частью Шотландии, что все прежние знаменитости вынуждены скромно удалиться из памяти потомков.

Благодарение Богу, что хоть Вальтер Скотт проживал не здесь, а в Твидсайде. В противном случае человеческий разум был бы не в состоянии разобраться в хитросплетениях этого литературного Хэмптон-Корта, а географическая карта Шотландии оказалась бы безнадежно запутанной!

6

В Дамфрисе уже стемнело, когда я вышел на улицу с тем, чтобы прогуляться до старого моста. Полагаю, это самый древний шотландский мост. Он был построен примерно в тринадцатом веке по приказу вдовствующей королевы Деворгиллы, той самой, которая основала оксфордский Баллиол-колледж. До чего же странные связи существовали между городами в древнем государстве!

Река Нит несла свои темные воды под живописным шестиарочным мостом, а чуть поодаль стоял выстроенный под другим углом, но выполняющий те же функции новый мост. Забавно, что все три «бернсовские» реки (Эйр, Дун и Нит) могут похвастать такой, в общем-то необычной, картиной: два моста, стоящие бок о бок — старый и новый.

Я проследовал через старый скотный рынок к Хай-стрит, на которой, как я помнил, стояла любимая таверна Бернса под названием «Глоб». Мне рассказывали (правда, так и не смогли показать письменных свидетельств), что как-то раз Бернс вышел из таверны, основательно нагрузившись на очередной пирушке. Он якобы поскользнулся на ступеньках и рухнул прямо в сугроб. В результате поэт подхватил сильнейшую простуду, которая и приблизила его смерть.

В наше время «Глоб» производит впечатление своеобразного храма: здесь культивируется дух веселых дружеских попоек, которые так любил «поэт-пахарь». Дамфрисские выпивохи, подобно жрицам-весталкам, пронесли через многие века алкогольный энтузиазм своего кумира. После того как я заглянул в бар и отдал дань местной традиции, меня повели осматривать заведение. В таверне царил всепоглощающий, почти фанатичный дух преклонения перед Бернсом. На протяжении нескольких поколений она принадлежала одной и той же семье, которая из уважения к великому поэту не хотела ничего менять в таверне. Даже вынужденное расширение бара воспринималось как оскорбление памяти Бернса. Это почитание носило самый искренний характер и никак не было связано с финансовой стороной дела. Результат превзошел все ожидания: в этом коммерческом заведении я чувствовал себя намного ближе к поэту, чем в торжественной обстановке старой аллоуэйской хижины. Разница была примерно та же, как между покинутым храмом и живой церковью.