Исчезновение - Майкл Грант

По ступеням к ним поднималась Диана.

– Да-да, Сэмми, убей меня, – передразнил Кейн. – А заодно, – прожги дыру прямо в Астрид. Давай, пальни своей хвалёной силой.

– Отпусти её, Кейн, – сказала Диана. – Хоть раз в жизни поступи по-мужски.

– Отпусти её, Кейн, – повторил Сэм. – Это конец. Нам пятнадцать лет, всё, финиш. Я не знаю, что с нами будет, но если нас ждёт смерть, зачем тебе умирать, взвалив на душу ещё одно убийство?

– Ничего-то ты обо мне не знаешь, – невесело засмеялся Кейн. – Это ведь не ты рос, не зная, кем являешься на самом деле. Тебе не нужно было самому придумывать себя, воссоздавать свою жизнь по собственной воле.

– Моя жизнь была не лучше. Те же ложь и утайки. Как у тебя.

– Твоё время вышло, Сэм, – Кейн посмотрел на часы. – Ты у нас старший, помнишь? Прежде, чем ты исчезнешь, должен тебя предупредить: я собираюсь выжить, Сэмми. Собираюсь остаться тут, вместе с твоей обожаемой Астрид. УРОДЗ станет моим.

– Сэм, – начала Диана, – чтобы побороть исчезновение, надо…

Кейн не дал ей договорить. Он взмахнул рукой, и Диана отлетела прочь, приземлившись на газон у фонтана.

Однако при этом он отвлёкся и уронил Астрид.

Сэм выбросил вперёд руку с растопыренными пальцами.

ОДИН ТОЧНЫЙ ВЫСТРЕЛ.

Сэм мог бы убить Кейна, стоило только захотеть.

Однако мир померк. Астрид, лежащая на ступенях, стала бесцветной, почти прозрачной. Кейн сделался призраком.

Звуки стихли. Беззвучно раскрывались рты, Дрейк с Орком продолжали бесшумную драку. Все вокруг двигались точно в замедленной съёмке, кадр за кадром: человек, зверь, чудовище…

Тело Сэма онемело, словно уже умерло. Продолжал жить один лишь мозг.

«Время пришло», – сказал голос. Сэм узнал его, и будто в сердце вонзили нож.

Перед ним стояла мама. Прекрасная как всегда. Её волосы раздувал неощутимый для Сэма ветерок, голубые глаза были единственными цветными мазками в этом сером мире.

– С днём рождения, сынок.

– Нет, – прошептал он, хотя его губы не шевельнулись.

– Совсем взрослым стал, – мама грустно улыбнулась. – Настоящий мужчина.

– Нет.

– Пойдём, – она протянула ему руку.

– Не могу.

– Сэм, я твоя мама, я тебя люблю. Пойдём со мной.

– Мам…

– Просто возьми меня за руку. Со мной ты будешь в безопасности, я уведу тебя из этого жуткого места.

Сэм медленно, словно в густом сиропе, покачал головой. Что-то не так было со временем. Астрид не дышала, никто не двигался. Мир вокруг застыл.

– У нас всё будет по-прежнему, – добавила мама.

– Ничего не… – он запнулся. – Ты мне врала. Никогда не говорила о…

– Я не врала, – она недовольно нахмурилась.

– Ты даже словечком не обмолвилась, что у меня есть брат. Не говорила, кто…

– Просто пойдём со мной.

В её голосе прозвучало нетерпение. Она потрясла ладонью, словно Сэм был малышом, отказывающимся «дать маме ручку», чтобы перейти дорогу.

– Идём, Сэм, сейчас же. Там ты будешь в безопасности, покинешь это место.

Он машинально протянул руку, по-детски среагировав на строгий мамин голос. Протянул, и… резко отдёрнул.

– Не могу, – прошептал Сэм. – Я должен кое за кем тут присмотреть.

В глазах матери гневно сверкнул зелёный огонь, она моргнула, и он исчез. Зато в блёклый сюрреалистичный мир вступил Кейн. Мама улыбнулась ему.

– Медсестра Темпл? – удивлённо спросил он.

– Мама, – поправила она. – Пришло время обоим моим мальчикам вернуться ко мне. Уйти со мной подальше отсюда.

Кейн смотрел на неё, точно зачарованный, не в силах отвести взгляда от мягкой улыбки и пронзительно-голубых глаз.

– Почему? – тонким мальчишеским голоском спросил он.

Мать не ответила. Лишь на долю секунды ледяная голубизна сменилась ядовитой зеленью.

– Почему он, а не я? – повторил свой вопрос Кейн.

– Настало время пойти со мной, – продолжала настаивать мать. – Мы будем жить одной семьёй, далеко-далеко отсюда.

– Ты первый, Сэм, – сказал Кейн. – Иди со своей матерью.

– Нет.

– Иди, Сэм, – лицо Кейна потемнело от ярости. – Иди. Иди же с ней! – он уже кричал.

Казалось, ему хочется схватить Сэма и подтолкнуть к женщине, которую не вполне можно было назвать их общей матерью. Однако движения его были дёрганными, разболтанными, точь-в-точь – схематично нарисованный человечек, да ещё во сне.

– Джек тебе всё-таки рассказал, – глухо произнёс Кейн, отказавшись от попыток приблизиться к Сэму.

– Никто мне ничего не говорил. Просто у меня остались незаконченные дела.

– Идите оба ко мне, – сердито потребовала мать, протягивая к ним руки. – Идите!

– Нет, – Кейн медленно покачал головой.

– Сэм, ты уже большой и вообще хозяин в доме, – в голосе женщины появились льстивые нотки. – Мой сын. Настоящий мужчина. Мой.

– Нет, я свой собственный мужчина, – ответил Сэм.

– А я твоим никогда и не был, – усмехнулся Кейн. – Припоздала ты, матушка.

Лицо матери пошло рябью. Кожа рассыпалась, словно картинка пазла. Ласковые губы начали таять и уменьшаться, пока совсем не исчезли. На месте улыбки появилась пасть с оскаленными зубами, глаза вспыхнули зелёным огнём.

– Вы всё равно будете моими, – с неожиданной злобой произнёс монстр.

– Что ты такое? – с ужасом спросил Кейн.

– Что я такое? – издевательски передразнил монстр. – Я – твоё будущее. Ты придёшь ко мне в темноту, Кейн. И придёшь добровольно.

– Нет, – протестующе сказал Кейн.

Монстр захохотал. Смех, вырывающийся из пасти пираньи, звучал особенно жутко.

Чудовище медленно растворилось в пустоте. Мир уплотнился, ожил, вернулись краски. Орк и Дрейк обрели нормальную скорость. Воздух пах порохом. Астрид вдохнула.

Сэм и Кейн стояли друг против друга.

Окружающий мир вновь стал самим собой. Их мир. УРОДЗ. Диана неотрывно смотрела на братьев. Астрид застонала и открыла глаза.

Кейн стремительно воздел руки, выставив вперёд ладони. Но Сэм оказался проворнее. Прыгнув, он здоровой рукой схватил брата за волосы.

– Не заставляй меня, – предупредил Сэм.

Всем своим видом Кейн выказывал неповиновение. Даже не попытавшись вырваться, он прошептал: