Кома. Выжившие - Олег Ростов

всё ли на месте. Обнюхивает даже.

— Оль, она ощупывает плечи и грудь.

— Ну да. А ты что хочешь, чтобы ещё что тебе ощупала? Марк, ты кобель натуральный. Она маленькая ещё!

У меня челюсть на пол грохнулась. Я даже слов не нашел, что сказать. Софья тоже смотрела на Олю удивлённо.

— Оля, ты что такое говоришь?

— Да ладно, Софья. Я же пошутила! — Ольга засмеялась. — Забавно было смотреть на Марка, как он рот раскрыл, глаза вытаращил и застыл, как памятник. Я даже отсюда слышала, как мысли в его голове ворочались со скрипом, потом зависли! Да, дорогой?

Кто был рядом, все засмеялись.

— Ну ты, Лёль, даёшь. Блин, я уж всерьёз стал за тебя опасаться.

В этот момент, Андрейка закричал с крыши клиники, где был его пост наблюдателя.

— Дядь Марк! Там к нам какой-то японский микроавтобус подъехал!

Все замолчали. Я посмотрел вверх.

— Не понял? Какой на хрен ещё микроавтобус? — У нас не было микроавтобусов. И наши союзники на них не ездили. Может это Халтуринские? Но нет, они на БТР должны были приехать. Дьявольщина, у меня только был Глок. Автомат и карабин в комнате! — Так, всем внимание! — Заорал я. — У нас гости! В ружьё! — Рванул к воротам, выхватывая пистолет из кобуры. За мной побежал Илья, так же выхватывая пистолет. И Оля. А вот у неё в руках была СВТ-40. Молодец солнышко. Всегда при оружии!!! В этот момент опять закричал Андрейка.

— Дядя Марк, там мужик вышел с автоматом и там ещё Люся!

Я ускорился. Твою душу. Если чужие, а Люся привыкла людям доверять и её не дай бог грохнут. Подбегая к воротам, услышал мужской вопль. Успел открыть калитку, как грохнуло пару выстрелов. Я даже видел, как мужик стрелял в Люсю. Убью тварь такую. Почему-то страх за Люсю подстегнул меня. Но то, что произошло дальше, чуть не вогнало меня в ступор. Автоматная очередь захлебнулась. Сам «калаш» вылетел из рук мужика и улетел в кусты кувыркаясь. Одновременно последовал удар и мужик отлетел на пару метров, перевернувшись через голову. Тут же услышал яростное шипение Люси. Увидел её. Она была злая, как мегера. В её руке сверкнул нож и она прыгнула на лежавшего в отрубе мужика.

— Люся! — Заорал я. — Люся, нельзя!

Она приземлилась на мужчину. Левой рукой схватила его за горло, в правой был нож, подаренный ей мной. Она замерла, занеся оружие над жертвой. При этом продолжала зло шипеть. И тут я увидел, как на её майке, на правой стороне груди расползается кровавое пятно. Всё-таки ублюдок зацепил Люсю. Мля!!! Я подскочил к ним. Она продолжала яростно шипеть, удерживая мужика на земле.

— Люся, отпусти его! — Подошел к ней. Увидел как ромб в её глазах расширился. Опустился рядом с ней на колени. — Люся, сестрёнка, отпусти его. Он не опасен. Пойдём со мной. — Протянул руку. Ей нужно было оказать медицинскую помощь. Кровь уже начала заливать ей грудь. Она перестала шипеть. Я продолжал протягивать ей руку. — Люся, пойдём со мной. — Из ворот выскакивали парни с оружием. В микроавтобусе ещё были люди, смотревшие на нас испуганно. — Оля, со мной пошли. Люсю прострелили, мать их, бл..ь!

Мы пошли в клинику. Я вёл девчонку за собой. Она шла, держа нож в одной руке, второй держалась за мою руку и иногда скулила. Ей было больно. Мне самому от этого было больно. Ольга шла за нами. Прошли в операционную. Софья, увидев окровавленную девчонку, чуть в обморок не упала. Я быстро снял ремень и майку с Люси. В правом плече была дырка. На спине выходное отверстие. Гораздо большее, чем входное.

— Люсь, садись. — Сказал ей и взяв за талию посадил на операционный стол. Она продолжала сжимать в руке нож. — Люся, нож отдай мне. — Протянул руку. Она смотрела мне в глаза. Ромб в её глазах увеличился. Но нож отдала. Я положил его на стол рядом с собой. — Люся, Оля сейчас тебя подштопает. Потерпи. Прошу тебя. — Говорил ей. Гладил её по голове. Поцеловал в лобик.

— Марк, я не знаю, подействует ли на неё анестезия? — Сказала Ольга.

— Солнышко, делай, что должна.

Ольга поставила укол Люси. Та спокойно отреагировала. Потом Ольга зашила ей рану на спине. На плече просто заклеила лейкопластырем и перевязала Люсе всю грудь. Малая смотрела на меня удивлённо.

— Марк, у меня такое ощущение, что она боли совсем не чувствует? — Сказала супруга.

— Лёль, у них понижен болевой порог, это раз. Второе, ты ей поставила анестезию. Сама делай выводы.

Соня попыталась увезти Люсю к ним в комнату. Но девочка не захотела. В этот момент к нам подошёл один из парней. Он ел бутерброд. Люся, увидев бутер, протянула к нему руку. Парень завис.

— Толя, отдай бутер Люси. — Сказал я. Он протянул его девочке. Она схватила и затолкала его в рот. — Сонь, она есть хочет!!!

Тут же была моя мать.

— Так, Марк, веди Люсю в столовую. Там от вчерашнего много осталось, сейчас мы её накормим.

Люся сидела за столом и ела. При этом залезла на лавку с ногами. Метала всё до чего дотягивалась в рот — мясо, рыбу, хлеб, курицу, колбасу, одним словом, всё, что мы ей давали. Тело у неё было поджарым. Маленькие груди, плоский животик и мышцы. Люся сидела голая. Майку мы на неё одевать не стали. Её вообще решили выбросить. Она была залита кровью девочки. В какой-то момент, Люся есть перестала. Сидела за столом, чуть покачиваясь. Её глаза стали закрываться. Движения стали вялыми. Я понял, что она засыпает. Взял её на руки. Она свернулась у меня в руках, сжалась в комок. Унёс её в их с Соней комнаты.

— У Люси начался, так называемый, откат. — Пояснила Софья, идя рядом со мной. — Ей нужен покой, так она быстрее восстановится.

— Сколько она будет спать? — Спросил её.

— Я не знаю, Марк. Всё зависит от того, как быстро она восстановится. Насколько серьёзные повреждения у неё.

— Нам сегодня нужно быть в эшелоне.

— Я знаю. Не проснётся, повезём её спящей.

— Знаешь, я сказал Георгичу, чтобы он определил место в купейном вагоне вам с Люсей. Будете там вдвоём. Купе рядом с моим.