Путь Пилигрима - Гордон Диксон

– Довольно неплохо,- задумчиво произнес Лаа Эхон.- Этот меня понял и правильно ответил, хотя понять его можно с трудом…

Он прикоснулся к ремню на поясе, и вокруг командующего и Шейна возникла мгновенная серая завеса включенного прибора для уединения. Было видно, как практиканты в изумлении всматриваются в пространство, откуда для их зрения внезапно пропали Шейн и Лаа Эхон.

– Не хочу хвалить тебя перед этим мелким скотом, Шейн-зверь, что пагубно для дисциплины,- проговорил Лаа Эхон,- но дела у тебя идут хорошо, и я выражаю удовлетворение тем, что ты так сильно преуспел за короткое время.

Шейн лежал ночи напролет, обдумывая способ заставить Лаа Эхона сказать нечто, о чем он мог бы доложить Лит Ахну как о свидетельстве «нездорового» мышления. Лучшая идея на этот счет еще не созрела к этому моменту, но было ощущение, что над ним возымела власть духовная сущность, являющаяся настоящим Пилигримом, о котором он говорил. Он поймал себя на том, что отвечает, не оставив себе времени на обдумывание.

– Я польщен тем, что непогрешимый господин доволен мной,- сказал он.- Не могу не сказать, что доволен практикантами, которых непогрешимый господин отобрал для работы со мной. Вижу, что они обучаются гораздо быстрее, чем можно было вообразить. Формирование собственного Корпуса курьеров-переводчиков для непогрешимого господина - это только вопрос времени. Я вижу, как они перемещаются между меньшими офисами, подчиненными непогрешимому господину, и когда в одном из этих офисов испытывают трудности при общении со зверем, не знающим алаагского и говорящим на языке, не известном ни одному из местных скотов господина, я вижу, как практиканты предлагают свои услуги чиновникам этих офисов…

– Молчи!- произнес Лаа Эхон.

Как Шейн и ожидал, интонация голоса алаага не изменилась, но, как он также предвидел, взгляд Лаа Эхона сфокусировался в точке между бровями Шейна. Миланский командующий навис над Шейном - недвижимый, и Шейн тоже не двигался. Подобно хищнику и добыче, стояли они в оцепенении друг напротив друга.

Шейн ничего не говорил. Лаа Эхон тоже держал долгую паузу.

– Зверю не подобает строить планы использования моего скота,- наконец произнес Лаа Эхон.- Зверю не подобает выходить за рамки приказа. Я сам спланирую использование этого скота. Их использование уже у меня в голове, и ты узнаешь об этом, когда тебе поручат играть свою роль в этом. Ты понимаешь меня, Шейн-зверь?

– Зверь понимает, непог…

– У тебя не может быть представления о должном их употреблении. Я уже говорил тебе - ты не должен учить их трюкам курьеров-переводчиков, которым сам научился под присмотром Лит Ахна. Как тот, кто может сделаться Первым Капитаном в случае необходимости, я имею собственный взгляд на будущее, свои планы по использованию скота. Тебе понятно, Шейн-зверь?

– Этот…

– Хорошо, потому что мои потребности и предполагаемое использование сильно отличаются оттого, что может быть у другого. В самом деле…- Взгляд Лаа Эхона все еще сверлил лоб Шейна, но теперь он, казалось, проникал через кожу и кости и был направлен куда-то вглубь,- то, что у меня на уме, раньше невозможно было себе представить. В сущности, я скажу тебе вот что: те, кого ты обучаешь, будут проводить много времени в моих Губернаторских Блоках, разбросанных по всей планете, поскольку я радикально изменяю структуру взаимоотношений между алаагами и скотом. Правда, за последние несколько дней возникли небольшие проблемы с эффективностью этих учреждений, и все же этот подход настолько разумен, что вряд ли его выполнение может притормозиться надолго.

Он остановился, и, как однажды раньше, у Шейна осталось впечатление, что командующий хотел сказать больше, но остановил себя. Шейн понял, что взгляд Лаа Эхона опять направлен на него, и только на него.

Лаа Эхон прикоснулся к прибору уединения на поясе, и моментально они стали видимы практикантам, которые разинули рты при их появлении. Затем, так же неожиданно, как появился, Лаа Эхон повернулся и вышел из комнаты.

– Рамарко,- позвал Шейн, уставившись на дверь, которая сама открылась перед Лаа Эхоном, когда тот выходил из класса, а теперь закрылась за ним,- возьмите на себя класс. Я могу отсутствовать до завтрашнего дня, если не дольше. Но в любом случае до моего возвращения вы отвечаете за дневные занятия и корпус в целом.

Он вышел.

Он отметился на выходе из здания штаба и пошел в сторону дома. Было дневное время, и солнце сияло - облаков было мало, но температура упала и ветер стал более пронизывающим, чем в такое же утро несколько дней тому назад, когда он вернулся домой и нашел Питера и Марию на балконе.

Пока шел, он заметил еще большее количество людей в страннических плащах. Их было даже больше, чем вчера, но все же не так много, как представлялось необходимым для похода к зданию миланского штаба. С другой стороны, их было достаточно, чтобы предположить, что алааги обратят внимание на их присутствие. Хотя разрешение покинуть Лаа Эхона и отправиться в Дом Оружия имело преимущество перед обычным приказом, удерживающим его здесь, в Милане, существовала одна ситуация, в которой это разрешение было бы недействительным.

Это могло произойти в случае, если бы местная алаагская власть объявила военное положение - по сути дела, сам Лаа Эхон. Неразумно было предполагать, что Лаа Эхон объявит военное положение только для того, чтобы не дать ему уехать, принимая во внимание все дополнительные затруднения, которые этот приказ принес бы алаагам, служащим под его началом; но было бы не так уж невероятно ожидать, что присутствие большого количества одетых пилигримами зверей станет поводом для объявления военного положения. Теперь, когда у него есть что доложить Лит Ахну о Лаа Эхоне, Шейн должен как можно быстрее выйти из-под власти нынешнего хозяина. Дойдя до дома, он поднялся по лестнице.

– Я покидаю Лаа Эхона,- отрывисто сообщил он Марии, как только вошел в квартиру.- Я собираюсь свернуть работу на том основании, что мне надо вернуться в Дом Оружия,- я тебе об этом рассказывал.

– Да,- сказала Мария.- И мы уезжаем завтра?

– Я уезжаю завтра. Ты едешь сегодня ночью, отдельно от меня,- сказал Шейн.- Я хочу, чтобы ты полетела рейсом в другое место, не в Миннеаполис, чтобы Лаа Эхон не смог тебя найти и использовать в качестве рычага против меня.

– А разве он может?

– Может что?

– Использовать меня в качестве рычага против тебя?

– Конечно, он…- Шейн неожиданно умолк. Он шагнул к ней и обнял ее.- Ты ведь знаешь.

– Иногда,- сказала она.- Иногда я не знаю ничего. Иногда я в недоумении.

– Что ж, больше не удивляйся. И пожалуйста, начни звонить сразу же. Найди рейс сегодня вечером - используй фамилии из тех фальшивых документов, которые достала нам организация Питера, для бронирования билетов для тебя и меня.

– Так куда же мне лететь?

– В…- Шейн заколебался.- Скажу тебе вот что. Питер ведь отправился в Лондон позавчера, верно?