Легенды нелегальной разведки. Из истории спецслужб - Иосиф Борисович Линдер

политические мероприятия, она часто выполняет и секретные поручения, осуществляя нелегальные встречи с «гостями из Москвы» и другими товарищами. Среди тех, с кем Мондини нелегально встречалась, были и представители советского посольства. Однако на официальных мероприятиях в посольстве Тереза никогда не замечала этих людей.

В канун Рождества 1960 года из ЦК КПСС поступило секретное распоряжение о возвращении Терезы в СССР. Она вернулась на свою вторую родину через Прагу в конце марта 1961-го и была принята высшим руководством страны. Ей восстановили советское гражданство, и уже менее чем через месяц, в первых числах апреля 1961 года, она поступила на службу в Госкомитет по телевидению и радиовещанию в редакцию Иновещания.

Вся жизнь этой хрупкой женщины была посвящена служению тем идеалам, которые воспитали в ней родители и наставники, а работа ее все время проходила под грифом «Совершенно секретно». Даже в наши дни некоторые ее дела остаются засекреченными. Война таких людей, как Тереза Мондини, продолжалась не четыре года, а неизмеримо дольше, а у некоторых она никогда не заканчивается.

Маркус Вольф

Последняя встреча

Район Шпрееуфер, «Берег Шпрее», находится практически в сердце старого Берлина. Здесь, в центре Николаифиртель, исторического квартала, которому скоро будет 800 лет, красуется церковь Святого Николая, которую после возведения в 1220–1230 годах много раз восстанавливали после множества войн, достраивали и в конце концов, как утверждают знатоки, придали ей тот вид, какой она имела во второй половине XV века. Неподалеку, всего в десятке метров от вод Шпрее, занял свое место бронзовый Святой Георгий, вечно побеждающий столь же вечного дракона.

Небольшой берлинский жилой квартал, состоящий из немногих сохранившихся после Второй мировой войны отреставрированных зданий, но по большей части все же новых, стилизованных под позднее Средневековье и немецкое Возрождение, вызывает двойственное чувство. С одной стороны, воссоздан узнаваемый германский стиль определенного периода, с другой — слишком наглядна неподлинность историзированного облика. Неспроста многие западные немцы называют этот квартал «Хонеккер-Голливуд», подразумевая искусственность здешней застройки. Но это, как говорится, дело вкуса.

Перед «кварталом Николая» находится отличающаяся степенностью вида Ротес Ратхаус — Красная ратуша, чуть дальше — одна из первых протестантских церквей, в которой проповедовал великий реформатор католического христианства, богослов, философ и в то же время обычный земной человек — Мартин Лютер. Благодаря этому беспокойному, искренне верующему новатору со сложной судьбой появилось новое течение в христианстве — лютеранство, а также первый перевод Библии на местное «эсперанто», народный немецкий язык, понятный для всей Германии, где бытовало более чем две сотни существенно отличавшихся друг от друга диалектов. Именно этому человеку цивилизация обязана традицией праздновать Рождество и Новый год с зеленой елью. А над всем и вся возвышается сооруженная здесь же знаменитая Берлинская телебашня, вытянувшаяся во все свои 368 метров.

Если отойти от всяких исторических экскурсов, это просто уютный центр бывшего Восточного, а теперь снова единого Берлина. Небольшие и очень домашние локалы — «местечки», как часто называют здесь кафе и рестораны, — занимают чуть ли не все первые этажи зданий, а летом — пространство перед ними. Здесь можно найти и демократичный ресторан «Мамаша Хоппэ» с традиционной берлинской кухней, и стейк-хаус, и китайский ресторан, и кафе для перекуса на скорую руку во время короткого отдыха посреди рабочего дня, и рестораны с итальянской и французской кухней. Кстати, именно во французском ресторане чаще всего мы с ним и обедали. Это заведение располагается всего в нескольких шагах от скромного и малоприметного дома, где жил человек, с которым в этот день мне в очередной раз предстояло встретиться.

Об этом человеке, родившемся в 1923 году, известно многое и неизвестно практически ничего. Сын крупного деятеля немецкой культуры — фонд имени его отца существует в Германии и сегодня, — мальчиком он с родителями оказался в СССР, где учился, совершенствуя свои знания во многих областях. В частности, он окончил закрытое учебное заведение Коминтерна, а потом поступил в Московский авиационный институт. А когда понадобилось, вернулся в Германию, и при создании Министерства государственной безопасности ГДР по рекомендации своего учителя и старшего наставника был назначен главой разведки (наставник пошел к молодому руководителю «боевым замом»). Много лет мир знал его как «человека без лица». Потом скрывать облик начальника разведки ГДР стало излишним — в тесном мире спецслужб его знали все.

В 1989-м рухнула Берлинская стена, а вместе с ней прекратила свое сорокалетнее существование и ГДР. Правда, когда Германия стала единой, Восток довольно долго называли с уничижительным оттенком — «новые земли». Но он, немец, продолжал жить на своей родине. Вполне ожидаемо последовала череда утомительных процессов с предъявлением ему политических обвинений. Но все эти процессы были безрезультатными. Обвинения рассыпались, оставив болезненный осадок в душе уже немолодого человека, честно и высокопрофессионально выполнявшего свою работу во благо государства, которого уже не было на политической карте современного мира. Вышла серия книг его авторства, интересных, отличающихся тонкой подтекстовкой и оригинальной манерой изложения, что могут оценить все, кто владеет немецким языком. Впрочем, и в переводе на русский его книги не утратили литературных достоинств, демонстрируя читателю живость интеллекта и многогранный талант автора.

Я нажимаю кнопку нужного звонка на хорошо знакомой двери.

— Das bin ich.

— Ja. Kommen Sie bitte rein[21].

Негромкий щелчок электронного замка, я прохожу в подъезд и поднимаюсь на верхний этаж. Дверь квартиры открывается, и хозяин впускает меня в небольшую уютную квартирку. Мы проходим по маленькому коридору налево в рабочий кабинет и располагаемся, как всегда: хозяин квартиры садится за письменный стол, а я опускаюсь на мягкий диван, к которому приткнулся журнальный столик.

Мы беседуем об общих знакомых, о написанных и готовящихся к изданию книгах. Идею написать совместную книгу об Эрнсте Волльвебере мы обсуждаем уже достаточно продолжительное время; постепенно вырисовывается структура и направление развития сюжета. Рассказать об уникальном человеке, руководителе нескольких сетей законспирированных коминтерновских и антифашистских структур, действовавших перед началом и во время Второй мировой войны, одном из основоположников спецслужб послевоенной ГДР, было бы крайне интересно. Как любая яркая и одновременно противоречивая личность, Волльвебер притягивал и настораживал множество людей, которые его знали. Он остается одним из малоизвестных солдат секретных войн кровавого ХХ века.

Правильное, умное лицо когда-то яркого красавца, на которого засматривались многие женщины, теперь отмечено чертами мужчины в возрасте — морщинами, которые придают солидность и дополнительное обаяние его образу. Разговор идет деловито и неспешно, с той немецкой обстоятельностью, которая была характерна для представителей «старой германской школы» что на востоке, что на западе