Теория катастрофы - Ник. Горькавый

— Молодец, преодолел страх, — одобрила Маугли.

Никки и Джерри отправились дальше, слушая перепалки зябликов и синиц.

— Вот что интересно, — сказала Никки. — Я вижу по профессорам Колледжа — таким как Ван-Теллер, Франклин, Майсофт, — что учёные — очень хорошие люди. Дермюрреев, для которых наука лишь бизнес, очень мало.

— Зато встречаются Тхимсоты.

— Такие подлецы в науке столь редки, что их приходится использовать на всю катушку и перебрасывать с места на место по мере надобности: Тхимсот приехал сюда из-за тебя, а Фростман — из-за меня.

— Согласен — таких мало.

— Но в общественном мнении учёные — поголовно бессердечные злодеи или, невзирая на высокий интеллект, бытовые идиоты, которые варят в кастрюлях исключительно собственные часы. Главные герои массовых фильмов и книг безмозглы или умственно ординарны, даже при волшебной одарённости. Киношные «учёные» всегда проигрывают жизненное соперничество «простым парням». Зритель всё время видит, как интеллектуалы — убогие «ботаники» в очках — робко ездят на инвалидных колясках за мускулистыми суперменами и расшифровывают им пароли вражеских компьютеров. Насаждается убеждение, что интеллект и житейская адекватность, равно как интеллект и мужество, — несовместимы. Как же мы смогли выйти из пещер, если самые умные были трусливы и неловки? Антиэволюционная точка зрения.

Джерри рассмеялся:

— Это рыночная легенда для комфорта массового зрителя. Очередной компенсационный миф, примиряющий обычного человека с раздражающим существованием интеллектуалов. На самом деле средний учёный крупнее и здоровее среднестатистического человека, живёт дольше его и, уж конечно, удачливее и благополучнее, чем «простые парни». Интеллект является универсальным преимуществом в жизни. В ответ средний лузер мстит «яйцеголовым», оплачивая голливудские фильмы, льстивые к «простым ребятам» и недоброжелательные к «умникам». Пусть утешаются.

— Не думаю, что стоит потакать вкусам простаков и раздувать их до ранга общего мнения, — проворчала Никки. — Порция горькой правды полезна для здоровья социума. Когда дело дойдёт до реальных проблем, то все эти надувные киносупермены лопнут, и спасать лодку придётся непопулярным «умникам». Если они останутся к тому времени.

Они дошли до стеклянной беседки на конце дорожки и сели на скамейку. Джерри сказал:

— Кстати, скоро будет готов список из трёхсот ключевых «умников», от которых зависит наше общее будущее. Вернее, список из трёхсот технологий. Если они ещё не открыты, то их авторов определить достоверно невозможно.

— Хорошая новость. — Никки внимательно посмотрела на Джерри. — Но вокруг этого списка столько вращается событий… Люди списка вызывают острое сочувствие…

— Ты думаешь, что они достойны жалости? — хмыкнул Джерри.

— Да, ведь они ещё не знают, в какую ловушку попали…

Пока они беседовали, из лесу вышел рыжий олень с мягкими рожками-карандашами и стал спокойно щипать траву совсем рядом с беседкой.

— Интересно, — сказала Джерри, — олень совсем не боится человека за стеклом беседки. Думает, что человек в клетке — и не опасен?

Они смотрели вместе на оленя, и их головы слишком сблизились. Логическое течение мыслей нарушилось, и молодые люди сделали длинный перерыв на поцелуй. Если кто-нибудь ворчливо заметит, что они отвлеклись от учёбы, то таким людям надо не менее ворчливо возразить. Мягкие губы любимого человека — это важнейший урок, который никто не должен пропустить в своей жизни. Иначе душа человека вырастет перекошенная, с высушенной частью. Есть такие яблоки в неухоженных садах: с одного боку наливное и красное, а с другого — мёртвое и скукоженное. Сладкий ли сок зреет в этом однобоком плоде или горький стрихнин? Можно ли доверять человеку, который никогда не любил?

— Отец, я тебя просил не делать этого! Посмотри, чего ты добился, — теперь все считают нас виновными в покушении на королеву Гринвич.

— Не нужно со мной так разговаривать, сын! Сейчас от меня… от нас зависит сто пятьдесят миллионов человек. А скоро их будут миллиарды. Ты должен понять важные принципы управления династией и империей. Эффективное управление включает и жёсткую хирургию. Вялость и слабость губительны для власти. Если кто-то встаёт на пути нашей династии, он должен быть уничтожен!

— Нашей династии нанесён серьёзный урон из-за твоей негибкой политики. Сейчас нельзя управлять, попросту убивая своих соперников!

— На наших компаниях и заводах каждый день погибает десять человек. И меня хвалят за отличную организацию труда — в других династиях погибает больше людей. С определённой высоты зрения начинаешь относиться к смерти других спокойнее.

Король Дитбит повысил голос:

— Посмотри на наши успехи: мы пробили дорогу закону о геномодификациях. Вот-вот закончится апелляционный срок — и закон вступит в силу. Мы пойдём дальше — достигнем бессмертия, откроем путь к звёздам! Мы завоюем галактику. И ты всегда будешь стоять рядом со мной. Если я умру — ты меня заменишь. Если мы оба станем бессмертны, то ты будешь править половиной галактики.

— Мы будем решать, кому жить, а кому умирать? И люди навсегда потеряют свободу?

— Разве нужна свобода маленькому человеку? Ему нужен достаток, чтобы гордиться перед соседями. А для спокойствия — да, ему нужен император. Свобода, равенство, братство — во имя таких идеалистических лозунгов было пожертвовано множество жизней, но эти искусственные химеры так и не стали реальностью — они слишком чужды обычному человеку.

— Отец, не уводи разговор в сторону! Что ты собираешься делать с королевой Гринвич?

— Я пока возглавляю династию и не собираюсь давать тебе отчёт в своих действиях.

— Отец, ты делаешь большую ошибку, считая меня несмышлёнышем и не считаясь с моим мнением!

И младший Дитбит в гневе выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

Традиционный последний аргумент проигравшего.

Джерри зашёл в комнату Никки со странным выражением на лице.

— Что случилось? — поинтересовалась Маугли и поднялась с кресла, с удовольствием разминая ноги.

Юноша молча протянул тонкую папку.

Никки раскрыла её и увидела на листках бумаги заголовок «Список-307».

— Молодец! — воскликнула Никки и всмотрелась в текст. И её брови удивлённо полезли на лоб.

— Вот так подарочек… — сказала она, перевела глаза по листку ниже и присвистнула.

— Мы оба в этом списке, — сердито сказал Джерри.

— И ты там первый.

— А ты — вторая.

— Это не принесёт нам счастья.

— Мы этого не знаем.

— Я это предчувствую.

— Нелегко быть самыми важными людьми на Земле…

— Я уже раздавлена.

— Не паникуй. Я тут из-за теории отца, ты — из-за… многого.