Разве я могу быть счастлив без тебя - Селена Касс

— Кто это сделал? — разочарованная услышанным, спросила Селия. Она попыталась зайти Еве за спину, но та успела вовремя развернуться, — Сейчас же прекрати вертеться, и ответь на мой вопрос. — она схватила Еву за руку, и в который раз попыталась развернуть к себе спиной.

— Я не хочу говорить об этом, — Ева отшатнулась назад, ближе к кровати, но Селия упрямо последовала за ней.

Ева не понимала, чего Селия от нее хочет. Почему ее так заботят то, что у нее было на спине?

— А я хочу узнать. И ты ответишь мне. Иначе, я спрошу у Одина. — прищурившись, сказала Селия.

Ева еще сильнее побледнела, представив, как женщина выполняет свою угрозу, и чем это может обернуться. Один, конечно же подумает, что она жалуется Селии, чтобы получить ее покровительство. Но ведь это совсем не так. Она никогда не посмела бы так поступить.

Понимая, что для нее же лучше будет дать женщине ответ, она посмотрела на нее, и сказала.

— Это всего лишь шрамы, и не более. — спокойный голос, с которым она смогла она произнести это, удивил даже ее саму. Волнуясь, она сжала руки перед собой, ожидая ответа на свои слова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Неужели это сделал Один? — изумленно спросила Селия. Конечно, она очень хотела избавиться от Евы, но только не калечить. И то, что это могло быть дело рук Одина, пугало ее еще больше. Неужели, он стал настолько жесток?

Ева устало вздохнула. Может Один и был жестким, но руку на нее никогда не поднимал, и говорить обратное она не собиралась.

— Это не он. — просто ответила она, а затем внимательно посмотрела на стоящую напротив, Селию— А вы, наверное, были бы рады, будь это так? Вам было бы легче, узнай вы о том, что Один избивает меня?

— Нет, — резко выпалила Селия, — Я никогда не хотела, чтобы он стал настолько жестоким и мог поднять руку на женщину. Кто это сделал?

— Никто, — Ева отпрянула от Селии, и низко наклонив голову, закрылась от нее. — Да и вам не за чем это знать.

Селия искренне поразилась упрямству в голосе Евы. Но вместе с этим, она не могла отрицать и то, что ей понравилось, что девчонке и в голову не пришлось жаловаться. Даже тогда, когда она сама дала ей для этого прекрасный повод, показав свою заинтересованностью.

Почему Ева не воспользовалась такой прекрасной возможностью?

— Ты права, — с показной усмешкой сказала Селия, постаравшись взять себя в руки, — Собирайся, мы идем с сад. Насколько мне известно, где-то в этом месте он точно должен быть. Нужно собрать траву для лечения воина, пострадавшего при пожаре, и мне понадобится твоя помощь. Надеюсь, там есть хоть что-то полезное.

Она отошла к небольшому сундуку, на крышку которого был небрежно брошен теплый, подбитый мехом плащ.

Еве прикрыла глаза и облегченно вздохнула, наконец избавившись от пристального внимания к себе. Оправив платье, она последовала за Селией.

Улица встретила их осенним холодом, пробирающимся даже под платье Евы, которое до этого казалось ей очень даже теплым. Но сейчас, ей пришлось обхватить себя руками, чтобы хотя бы немного согреться. Она шла за Селией, раздумывая над тем сколько еще сможет выдержать. Ноги дрожали от голода, и холод только усугубил ее состояние. Наверное, если бы сейчас она смогла решиться на просьбу, то непременно сделала это.

— Почему ты не взяла с собой плащ? — проворчала Селия, переступая через заросшую сорняками грядку.

— У меня нет плаща, — прошептала Ева, не переставая дрожать всем телом.

Селия нахмурилась, но говорить ничего не стала. В голове мелькнула мысль сказать об этом Одина, но она быстро это пресекла. Скоро Ева покинет это место, и значит не ее забота, будет у нее теплая одежда или нет.

Они двигались все глубже в запущенный сад. И лишь в самом его конце Ева увидела несколько грядок, отличающихся от остальных, аккуратностью и порядком. Растения на них выглядели ухоженными. В основном же сад конечно был очень запущенным. Даже когда замком управлял Гаррик, Еве так и не довелось побывать здесь, как, наверное, и многим другим девушкам.

К удивлению Евы, у одной из грядок, скрытых от посторонних глаз высоким деревом, она увидела Лиру. Так же, как и у Селии на ее плечи был накинут плащ, но уж очень напоминающий мужской. Девушка стояла на земле, на коленях и методично срывала траву. Оборвав еще несколько высоких стебельков, она подняла голову, и увидела приближающихся Еву с Селией.

Вскочив на ноги, Лира торопливо отряхнула землю с рук, и подошла к ним.

— Здравствуйте, госпожа! — она вежливо поклонилась Селии, а затем посмотрела на Еву. — Все в порядке?

Ева с трудом улыбнулась и заставила себя кивнуть подруге. Но Лира слишком хорошо знала ее, чтобы поверить. Подозрительно оглядев ее с ног до головы, она спросила у Селии.

— Госпожа, могу я поговорить с Евой?

Селия недовольно скривилась, но потом все же одобрительно кивнула и отошла в сторону, оставляя девушек в одиночестве. Сейчас, ей тоже необходимо подумать обо всем, что она узнала и увидела, а также о словах той служанки Ингрид. Могла ли она оболгать Еву?

— Что происходит? — Лира схватила Еву за руку, и крепко сжала, чтобы она посмотрела на нее.

Ева отвернулась, не зная, что сказать. Если она расскажет Лире, что происходит, то та непременно решит вмешаться. А этого нельзя было допустить.

— Ничего. Все в порядке.

Она перехватила руки Лиры, уже сама сжала их в ответ, надеясь, что сможет обмануть подругу. Но та, прищурившись, недовольно посмотрела на нее, будто подозревая, что подруга что-то скрывает. Вот только что именно?

— Почему ты так легко одета? — проворчала она, еще раз оглядывая Еву. Ей не понравилось, что подруга была всего лишь в платье, без всякого плаща поверх него. Погода с каждым днем ухудшалась и ухудшалось, даже в воздухе пахло снегом. Похоже, зима будет ранней.

Она и сама не ожидала такого холода, и уже собиралась выскочить на улицу, но Джеймс вовремя остановил ее. К ее удивлению, он отпустил ее в сад, только когда она согласилась принять его плащ. И сейчас, она была этому только рада.

Ева усмехнулась. Уже второй раз ее спрашивают об одном и том же. У нее никогда прежде не было ни плаща, ни чего-то похожего на него. Только старые потрепанные платья, совершенно не спасающие от холода.