Пепел и Лунный свет - Редгрейн Лебовски

– Отмотать время назад, – с болью призналась она.

– Ничем не могу помочь.

– Прекрасно.

– Послушай, вопреки твоим мыслям, ты ничего мне не должна. – Он склонил голову к плечу. – Я понимаю твои чувства…

– Не смей! Не смей читать меня словно раскрытую книгу. – Адель попятилась. – И засунь свою чертову жалость…

– Так вот что, по-твоему, движет мной? – Он выгнул брови. – Жалость?

– Я не бедная голодающая девчушка, которую постоянно нужно спасать!

Встретившись с ней взглядом, Исайя произнес:

– Знаю. Ты одна из самых сильных женщин, которых я встречал.

Адель смахнула злые слезы.

– Ты должен был прожить другую жизнь.

– Прости, но не тебе это решать.

– Вот и отлично! Потому что с меня хватит. – С этими словами она направилась прочь из комнаты. Лучше бы Адель дала волю эмоциям и накричала на него; бросалась всем, что попадется под руку, или же просто разрыдалась. Любое действие было предпочтительнее тихого горя и чувства вины. – Хватит…

– Подожди! – Исайя вынырнул перед ней. Схватив Адель за плечи, он развернул ее и прижал к двери. – Решим все сейчас.

– Ты уже придумал, как вернуть время вспять?

– Мои действия никогда не были продиктованы жалостью. И ты это знаешь.

– Как скажешь.

– Просто подумай. – Исайя надавил чуть сильнее. – Пожалуйста.

– Я навсегда останусь перед тобой в долгу.

– Мне этого не нужно.

– Достаточно. У нас полно работы, пора возвращаться в Шу. – Адель покачала головой. – Я велела ведьмам закончить оружие до рассвета.

– Посмотри на меня, – произнес он и, когда она послушалась, продолжил: – Помнишь, ты как-то спрашивала, почему я здесь, с тобой? Ты знаешь ответ, просто подумай.

Ее безразличный взгляд блуждал по лицу Исайи, словно ища подсказки.

– Так почему, Адель?

– Без понятия.

– Это не так.

В ее глазах вдруг промелькнула тень понимания, и они расширились.

– Ты ведь не хочешь сказать… – выдохнула она.

– Хочу.

– Исайя…

– Я бы никогда не стал прикасаться к тебе и тем более целовать, если бы…

– Не испытывал ко мне чувств, – закончила она повисшую в воздухе фразу.

– И это тебя пугает? – осторожно произнес он.

Адель определенно не была любовью с первого взгляда, и даже не со второго. Но чем дольше Исайя находился рядом с ней, тем сильнее проникался симпатией, которая незаметно для него самого переросла в нечто большее. Поначалу он собирался скрывать свои чувства, уверенный, что сейчас они неуместны, но продолжать это не имело смысла. Если позволить Адель сейчас уйти, она снова закроется в себе и будет страдать от бессильной злости и чувства вины, а он бы очень этого не хотел.

Исайя не представлял, что именно Адель чувствовала к нему, но отчаянно надеялся: она не сочла их близость за обычное развлечение или способ отвлечься от ужасов умирающего мира. Они достаточно долго держали друг друга на расстоянии вытянутой руки, присматривались и притирались, чтобы испортить все неправильными выводами.

Адель открыла рот и закрыла его, явно не находя слов.

– Ты ничего не должна отвечать, – поспешно заверил Исайя. Сердце сжалось. – Я лишь пытаюсь объяснить, что дело совсем не в жалости.

– Нет.

– Что «нет»?

– Это меня не пугает, – прошептала она.

Чтобы осознать смысл слов, понадобилось несколько секунд. Тревога сменилась облегчением: Адель не отвергла его робкой попытки открыться.

– Хорошо, – Исайя кивнул.

– Но как же я на тебя зла.

– С этим я справлюсь, – он улыбнулся.

Адель провела кончиками пальцев по его щеке.

– Я что-нибудь придумаю.

– О чем ты?

– Неважно. – Приподнявшись на цыпочках, она оказалась так близко, что их носы соприкоснулись. – Я не хочу продолжать этот разговор.

– Тогда чего ты хочешь? – его голос предательски надломился.

– Покажи мне…

– Что именно?

– Ты уже доказал свои чувства, теперь покажи мне их.

Произнося каждое слово, губы Адель касались его собственных, одаряя невесомыми поцелуями. Исайя шумно вдохнул, не в силах совладать с эмоциями, и отстранился. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: он понял все правильно. Аккуратно расстегнув пуговицу на вороте рубашки Адель, он взялся за вторую, третью…

– Подними руки, – приказал Исайя, и когда она подчинилась, плавным движением стянул рубашку.

А потом…

А потом в этом мире не осталось ничего, кроме них двоих.

* * *

Первое, что ощутила Адель, вернувшись в Новый Шу, – приближение Луки Драгомира. Замок волшебниц был высоко в горах, и силовой импульс Инкарната Черной дыры его не достигал, но в городе чувствовался вполне отчетливо. Воздух стал тягучим, словно кисель. Тело наполнили знакомая тяжесть и дрожь в костях, а все инстинкты вопияли об опасности. Но Лука был еще далеко. Ему понадобится день или два, чтобы добраться до границы Лунного королевства, где он и встретится с Адель.

На крыльце она остановилась, не спеша входить. Голова гудела от беспокойных мыслей, на душе скребли кошки, и больше всего на свете хотелось взвыть от беспомощности.

Колдовской огонь, освещавший двор по ночам, окрашивал Тишину в зеленые тона, и от этого она казалась еще более зловещей. Близилась полночь, город давно спал, и только в окнах их дома горел свет. Бросив взгляд на дверь, Адель вздохнула. Она не представляла, как посмотрит в глаза Джентльменам и господину Бартоломью, когда те узнают о новой сущности Исайи, которая страшным проклятием останется с ним на сотню лет. Они ожидали, что, став человеком, их друг вернется к прошлой жизни, а вместо этого их ждет встреча с королем ведьм.

– Мы не должны сообщать им сейчас, – произнес Исайя, словно прочитав ее мысли. Остановившись на верхней ступеньке, он задумчиво наблюдал за ее сомнениями.

– Во-первых, твой правый глаз намного темнее обычного, они сразу заметят, – ответила Адель. – А во-вторых, Малахия и Инкарнаты планет почувствуют изменения в твоей магии и потребуют объяснений.

– Парням скажем, что виной всему Гнилость. Она влияет на Землю, а вместе с ней и на меня. С королем и остальными я все улажу, о них не волнуйся.

– Предлагаешь соврать?

– Да.

– Хорошо, – она кивнула.

– Тогда покончим с этим. – Исайя взял ее за руку и, увлекая за собой, открыл дверь.