📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДомашняяМассовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - Эдмунд Фелпс

Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - Эдмунд Фелпс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 132
Перейти на страницу:

что есть высшее из всех благ, осуществляемых в поступках? Относительно названия сходятся, пожалуй, почти все, причем как большинство, так и люди утонченные называют высшим благом процветание, а под процветанием и благополучием подразумевают то же, что и под счастливой жизнью. Но в вопросе о том, что есть процветание, возникает расхождение[224].

Если переводить eudaimonia как «процветание», то значение того, что Аристотель имеет в виду под «изучением», существенно расширится. Он, должно быть, думал, что можно чувствовать возбуждение при чтении жестких споров и ощущать дрожь от неожиданного открытия новых свидетельств за или против спорных идей. Также он, вероятно, полагал, что жизнь, направленная на поиски знания, приносит высочайшее удовлетворение. (Вероятно, так же думал и трезвомыслящий Томас Джефферсон, говоря, что люди имеют право на «стремление к счастью».) Поэтому Аристотеля необходимо истолковать по-новому. Он сторонник не столько исследования физического мира, сколько поисков, экспериментов, исследований во всех возможных областях — насколько такие исследования вообще были доступны в IV веке до н. э. Он представляется поэтому основополагающим мыслителем человеческого стремления к процветанию.

В некоторых виталистских произведениях герои — честолюбцы и исследователи, желающие проверить что-то или доказать что-то широкой публике. Конечно, успешная инновация также является публичным делом. (Изобретение отшельника вообще не является инновацией.) Но есть и другие виталистские образцы. В акцентировании Сеном «создания вещей» слышатся виталистские обертона. Еще один акцент обнаруживается в недавней работе американского социолога Ричарда Сеннетта. В ходе опросов он установил, что многие американцы хотели бы заняться делом, которое позволило бы «изменить мир к лучшему». Он приводит пример медсестры, которая предпочла «передовую» — отделение скорой помощи в больнице большого города — более выгодной работе временной сиделки. Сеннетт указывает на то, что у этих людей есть глубочайшая потребность в «ощущении деятельности» или, как раньше говорили, в «призвании»[225].

Последняя из книг по этой теме — «Путь к процветанию» Мартина Селигмана[226]. Он утверждает, что человек стремится к «благополучию». Однако благополучие, как и свобода, составлено из многих элементов и так же, как она, не может быть измерено — в отличие от элементов. (Селигман замечает, что «удовлетворенность жизнью», отображаемая в опросах домохозяйств, показывает наше актуальное настроение, но вряд ли то, «насколько осмысленны» наши жизни и «насколько мы увлечены своим трудом».) По Селигману, у благополучия следующие элементы: удовлетворенность жизнью, увлеченность, личные отношения, осмысленность и жизненные достижения (то есть самоценные достижения). Он доказывает, что каждый элемент вносит свой вклад в благополучие, к каждому из них человек стремится как к самоцели и каждый может быть количественно измерен. Столь подробный список ингредиентов хорошей жизни является, очевидно, плодом тщательных размышлений. Однако в нем не учитывается вклад витализма в «благополучие» или в конечные цели людей. Хотя Селигман постоянно и с воодушевлением применяет термин «процветание», он не признает процветания высокого уровня, то есть испытания, созидания и исследования, которые мы связываем с витализмом.

Является ли в настоящее время витализм частью господствующей этики? Выводы, сделанные на основе известных нам людей, не могут быть надежными. В рамках проекта «Всемирное исследование ценностей», инициаторами которого стали этнограф Рональд Инглхарт и его коллеги по Мичиганскому университету, в 1991–1993 годах впервые были изучены установки семей во многих странах. В ходе исследования задавался, например, такой вопрос: «Когда вы ищете работу, ищете ли вы возможности для проявления инициативы?» В США 52 % от общего числа респондентов ответили положительно, а в Канаде — 54 %. Если в том же вопросе стояли «возможности взять на себя ответственность», в С Ш А положительно отвечали 61 % респондентов, а в Канаде — 65 %. (Во Франции 38 % отдали предпочтение «инициативе», 59 % — «интересности» и 58 % — «ответственности».) У опрошенных также обнаруживается прагматическая версия аристотелевской этики. На «возможности интересной работы» положительно отреагировали 61 % в США респондентов и 72 % в Канаде.

Такие большие страны могут быть особым случаем. Насколько небольшие страны больше ориентированы на жизнь в рамках сообщества и меньше заинтересованы в успехе, чем крупные? Когда экономиста Гилфи Зоега в середине 1990-х годов спросили о том, каково отношение общества к новым предпринимателям Исландии, он сказал: «Людям это совершенно не режет глаз. Они думают только о том, как самим добиться успеха». Так что гипотезу о том, что витализм отражает основные стремления и что связанные с ним мотивы определяют нашу жизнь и наши достижения в обществе, можно считать вполне убедительной.

Как уже отмечалось, Аристотель считал, что этика является универсальной для всех людей в целом. Можно ли говорить о господстве сегодня аристотелевской этики в ее виталистском и прагматическом изводе? У нее никогда не было недостатка в соперниках. Говоря, очевидно, о своей стране, итальянский экономист Паскуале Лучо Скандиццо отметил, что поклонников хватает и у созерцательной жизни. Всегда были люди, мотивом которых было желание служить некоей группе или обществу, например «Врачи без границ», или стремление к благочестию, как у Баха с его кантатами. Также люди живут социальным предпринимательством, примером которого может служить карьера Флоренс Найтингейл, но иногда их жизнь сводится к сексуальным поискам или завоеванию, как в случае с Маркизом де Садом или Казановой; однако такие жизни не являются контрпримером силы витализма, это лишь особые его ответвления. Но, с точки зрения большинства людей, важной альтернативой аристотелевской позиции представляется материалистическая концепция хорошей жизни, которая, возможно, в некоторых странах выражена сильнее, чем в других.

С материалистической точки зрения большинство людей стремится заработать денег или получить прибыль, чтобы накопить богатство или власть. Богатство накапливается до тех пор, пока оно не сможет поддерживать высокий уровень потребления, досуга или того и другого вместе. Главный реформатор Китая Дэн Сяопин заявил, что «славно быть богатым». С точки зрения учения Кальвина, накопление богатства осуществляется по благословению Бога, и если человек достиг богатства — это признак божественного расположения: чем он богаче, тем больше расположение. В Америке обычно считается, что значительные богатства накапливались ради социальных целей, которым они могут послужить. Однако два наиболее известных примера отсылают к аристотелевской интерпретации, поскольку в их случае, видимо, двигателем выступало стремление к знаниям. Билл Гейтс, создав состояние в Microsoft, основал огромный благотворительный фонд, нацеленный на апробацию новых инструментов стимулирования экономического развития в бедных странах. Немецкий бизнесмен Генрих Шлиман всеми силами сколачивал огромное состояние — только для того, чтобы впоследствии потратить его на поиски древнего города Трои. Состояние, зарабатываемое предпринимателем, можно считать простым побочным продуктом его одержимости какой-либо странной идеей, например империей Макдоналдс, придуманной Рэем Кроком, считавшим, что ни у одного филиала не должно быть возможности проявлять какую-либо инициативу, что полностью противоречит идее Хайека о пользе восприимчивости к практическим суждениям и его акценту на низовой креативности. (Преемники Крока затем отказались от этой его навязчивой идеи.) Карьеры Джорджа Сороса и Уоррена Баффета, вероятно, строились на желании показать, что они лучше остальных знают толк в рынках активов и инвестициях. Однако у большинства людей накопление богатства, в том числе и значительных размеров, может подчиняться не-аристотелевским целям: безопасности, комфорту, красоте, гордости, почету и т. д. Согласно теории Фрейда, из которой следует, что карьеры, отличающиеся демоническим упорством и огромными амбициями, являются признаком некоей травмы, которую человек пытается вылечить за счет достижений. Гораздо хуже тем, кто, сколотив большое состояние, не знает, как применить его с пользой. Примером может быть высокий уровень самоубийств среди миллионеров в современном Китае[227].

1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 132
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?