Гильдия убийц - Личия Троиси

— К какому времени относятся твои сведения? — Это спрашивал король Пограничной Области Болот, который до сих пор молчал.

Казалось, Идо было трудно говорить.

— Прошло уже десять лет.

— А почему ты мне никогда об этом не рассказывал, никогда не говорил о своих контактах? Помощь Ниал и Сеннара была бы нам очень кстати во многих ситуациях. — Это был Харепа, племянник старого короля Земли Моря — Дубэ узнала его.

— Она умерла. — Голос Идо задрожал. — Ниал умерла больше двадцати лет назад. С тех пор Сеннар почти не писал мне. Можно сказать, что с тех пор мне не удавалось связаться с ним.

Ниал и Сеннар пропали почти сорок лет назад из Всплывшего Мира, однако их присутствие ощущалось на этой земле, измученной долгими годами страданий. Но даже полубоги должны идти навстречу своей судьбе, и теперь Ниал была мертва.

Дубэ видела, как Лонерин сжимает кулаки и склоняет голову. Она понимала. Даже она никогда не оставалась равнодушной к этой старой героической истории.

— Сын Ниал и Сеннара переехал жить сюда. Я не знаю куда, и Сеннар не знал. Я не знаю, жив ли он, не знаю, на кого он похож, но он вернулся во Всплывший Мир. Полуэльфы не исчезли. Гильдия ищет его, это несомненно. Его или кого-то еще из его племени.

Трагедия начинала приобретать очертания.

— Но Сеннар еще жив, не так ли?

Идо кивнул.

Дубэ понимала его боль. Он был долгие годы учителем Ниал. Ничто не может расторгнуть такую крепкую связь.

И тут слабым голосом заговорил Фольвар:

— Сеннар знал Тиранно, он собирал сведения о нем, перед тем как уехать отсюда. Может быть, он знает.

Идо пожал плечами:

— Возможно. — И он снова заговорил: — Наш добрый Фольвар кажется мне уставшим, и наша юная гостья тоже. — Он посмотрел с симпатией на Дубэ. — Мы многое узнали, может быть, пора отправляться спать. Завтра возобновим совещание и решим, что делать.

Заседание было прекращено, и каждый отправился в свою комнату. У Дубэ тоже была своя комната, не так далеко от комнаты Лонерина.

Они пошли вместе.

— Ты держалась молодцом, — сказал он. — Особенно когда защищала свою правоту. Если мы их и убедили, то это — только твоя заслуга.

Дубэ пожала плечами:

— Я не собиралась никого убеждать.

Лонерин улыбнулся:

— Но Астер пугает и тебя, правда? — Улыбка застыла на губах Лонерина. — Извини меня.

Дубэ покачала головой. Это не имело значения.

Они попрощались перед дверью комнаты.

— Ну, до завтра.

Дубэ кивнула. У нее не было причин оставаться здесь, но она еще не пришла в себя и хотела знать, чем все кончится. Ведь теперь это касалось и ее.

Кроме всего прочего, у нее шла кругом голова от той мысли, которая неотступно сопровождала ее до самого сна: Сеннар был жив… Сеннар был один из самых великих ныне существующих магов. Великий маг. Может быть, тот, кто ей поможет.

И зал, и сами собравшиеся — все было как в первый день. Казалось, что и ночи не прошло. Может быть, только Фольвар выглядел менее уставшим, и лица у всех были не такими изможденными. Лонерин держался прямо, его бледность не так бросалась в глаза. Однако атмосфера оставалась напряженной. Дубэ чувствовала это кожей.

Она спала недолго. Всю ночь думала о Сеннаре, о его знаниях, о знаке. Он был для нее единственной надеждой. Однако она думала и о Всплывшем Мире, о его судьбе, об Астере. Она не могла забыть его лицо, мерцавшее в шаре, там, в недрах земли. То было лицо, не выражавшее ни гнева, ни злобы, совершенно отличное от того, каким она его себе представляла. Однако оно было ужасным.

Стояла полная тишина, и, как и в первый день, молчание было прервано хозяйкой дома — Дафне. Но первым взял слово Идо:

— Я полагаю, что для всех нас ночь оказалась тяжелой, не так ли?

Он окинул всех присутствующих насмешливым взглядом.

— Я не сомкнул глаз. И много размышлял. Сейчас я выскажу вам свое предложение. — Он вздохнул. — Фольвар хорошо сказал вчера. Сеннар должен знать. Не будем забывать, что в свое время он и Ниал свергли Тиранно. Я предлагаю отправиться к нему и попросить помощи у него.

Харепа покачал головой:

— У нас нет времени, ты понимаешь? Сейчас, когда Гильдия вынашивает свой план…

— У вас есть какое-нибудь предложение о том, как остановить Иешоля? Напасть на Гильдию? Но как? Дохор остановит нас еще до того, как мы подойдем к Дому. А по поводу магии? Какие есть предложения о том, как уничтожить дух Астера?

Тишина стояла такая, что казалась почти осязаемой.

— У нас есть оружие.

Совет молчал.

— Нет только одного — сына Ниал. Надо найти его и спрятать в надежное место. Без него весь план рухнет. Это наш единственный способ защиты.

Многие закивали. Дубэ восхищалась Идо. Он был способен воодушевлять, успокаивать, вызывать восхищение. Она находила в его словах и жестах отзвуки славного прошлого неукротимого воина. Не все былое кануло в Лету: он продолжал сражаться за то, во что верил, теперь — почти в одиночку.

— Другие предложения?

Дубэ медленно подняла руку. Она и сама не знала, что ей придало смелости. Она действовала импульсивно, может быть, под воздействием этих слов, которые вызвали у нее неведомые ей раньше чувства, а может быть, просто от отчаяния, которое всегда двигало ею.

Собравшиеся с удивлением смотрели на нее. Идо дал ей слово.

— Я хочу предложить себя в качестве гонца к Сеннару.

В зале все начали растерянно перешептываться.

— Мы и так оказали тебе слишком много доверия, но не думаешь ли ты, что это будет уже слишком? — заговорил Фест. — Это деликатнейшая миссия, от которой зависит наше существование, и ты, думаю, простишь, если мы не окажем такого доверия именно тебе.

Дубэ опустила голову.

— Но я отправлюсь не только из-за Всплывшего Мира. Может быть, Сеннар сможет вылечить меня. Конечно же это — самая веская для меня причина. И я отнесу ему ваше послание.

— А кто гарантирует нам, что ты вернешься? — спросил Венна, король Пограничной Области Болот.

Идо покачал головой:

— Ты не можешь идти одна, ты понимаешь или нет? Если ты умрешь? Нужен по крайней мере еще один человек.

— Я могу пойти.

Дубэ ждала этого. Она не знала почему, но была уверена, что так и произойдет. Лонерин должен всегда быть в первых рядах, она поняла это, он должен был действовать, чувствовать, что приносит пользу.

Идо позволил себе полуулыбку.