1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 1. Апрель-июнь - Харуки Мураками

— Как там малышка Цубаса? — спросила она.

— С ней-то все в порядке, — отозвался Тамару. — Мадам каждый день приходит с ней пообщаться. Кажется, они подружились.

— Ну, слава богу.

— А вот с другого фронта не очень веселые новости…

Аомамэ невольно напряглась. Если Тамару назвал что-то «не очень веселым» — ожидай наихудшего.

— Собака померла.

— Какая собака? Бун?

— Да… Прошлой ночью околела.

Что за ерунда, удивилась Аомамэ. На вид собаке было всего лет пять или шесть. Слишком рано ей умирать своей смертью.

— Но я ее видела совсем недавно! Такая здоровая была…

— Она померла не от болезни, — сообщил Тамару бесстрастно. — Сегодня утром ее разорвало на куски.

— Разорвало на куски?

— Все внутренности были раскиданы в разные стороны. Все части тела — тоже. Пришлось сходить за полотенцами и целый час собирать все по кусочкам. Беднягу словно вывернули наизнанку. Или взорвали миниатюрной бомбой изнутри.

— Какой кошмар…

— Собака-то ладно, — продолжал Тамару. — Кто умер, того не вернешь. Для охраны можно и другого пса найти. Меня тревожит другое: что же именно там произошло? Обычному человеку такое сотворить не дано. К примеру, засунуть бомбу в желудок здоровенной псины. При появлении любого чужака она всегда заливалась таким лаем, словно распахивались ворота в преисподнюю. Кому и как это удалось, ума не приложу.

— М-да, действительно…

— Все постояльцы приюта в шоке и панике. Собаку нашла дежурная, которая должна была ее покормить. Несколько минут женщина блевала не переставая и лишь потом нашла силы вызвать меня по телефону. Я расспросил всех, кто там был, не случалось ли ночью чего— нибудь странного. Нет, говорят. И никаких звуков, похожих на взрыв, никто не слышал. А уж эти женщины от любого хлопка проснулись бы все до единой, точно. Они и так живут там тише воды… Иными словами, эта «бомба» была беззвучной. Вся ночь прошла на редкость тихо. И собака ни разу не тявкнула. Только утром оказалась вывернутой наизнанку.

— Похоже, что-то странное происходит…

— Именно, — подчеркнул Тамару. — Происходит что— то очень странное — и, как мне подсказывает чутье, это пока цветочки. Ягодки еще впереди.

— В полицию не сообщали?

— Только полиции не хватало, — мрачно хмыкнул Тамару. — К нашим бредовым версиям прибавят своих, еще бредовее, век потом от них не отвяжешься…

— А что говорит мадам?

— Ничего. Мой отчет выслушала и кивнула, только и всего. Все, что касается безопасности, — моя работа. С начала и до конца…

Тамару выдержал тяжелую паузу. Видимо, задумался о навалившей ответственности.

— Завтра в полпятого, — сказала Аомамэ.

— Завтра в полпятого, — повторил Тамару и повесил трубку.

В четверг все утро шел дождь. Не очень сильный, но по характеру весьма надоедливый. Как зарядил со вчерашнего обеда, так ни разу и не прекращался. Только подумаешь: «Ну наконец-то кончается», а он снова хлещет пуще прежнего. Хотя была уже середина июля, «сливовые дожди» все никак не сдавали позиций. Небо словно накрыли плотной свинцовой крышкой, и весь окружающий мир потемнел, пропитавшись тяжелой влагой.

Ближе к обеду Тэнго надел плащ и шляпу, собираясь пойти в магазин, как вдруг обнаружил в почтовом ящике толстый коричневый конверт. Без штемпелей, без марок и даже без адреса. Лишь на обратной стороне конверта выведено шариковой ручкой: «Тэнго». Почерк такой, будто царапали гвоздем по засохшей глине. Явно писала Фукаэри. Тэнго вскрыл конверт, и на ладонь ему выскользнула кассета «TDK» на шестьдесят минут. Совершенно канцелярского вида — без футляра, без наклеек, без единой пометки. Ни письма, ни простенькой записки в конверте тоже не оказалось.

Немного поколебавшись, Тэнго решил отложить поход в магазин и послушать кассету. Поднес ее к глазам, осмотрел на просвет и легонько встряхнул. Несмотря на загадочность ситуации, то была самая обычная кассета, каких миллионы. И взрываться от проигрывания, похоже, не собиралась.

Тэнго снял плащ, принес кассету на кухню и вставил в магнитолу на столе. Положил рядом ручку и блокнот для заметок. Затем рассеянно огляделся, убедился, что ему никто не мешает, и нажал на «пуск».

Сначала ничего слышно не было. Тишина тянулась довольно долго. И лишь когда он решил, что кассета, скорее всего, пуста, в динамиках послышался какой-то невнятный грохот. Судя по всему, придвинули стул. Затем кто-то откашлялся (или вроде того). И наконец раздался голос Фукаэри.

— Тэнго-привет, — произнесла она монотонно, будто проверяя микрофон на включение. Насколько Тэнго мог вспомнить, его имя она произнесла вслух впервые.

Фукаэри еще раз кашлянула. Похоже, она слегка волновалась.

— Письма-я-пишу-плохо. Поэтому-наговорю-на-пленку. Лучше-так-чем-по-телефону. Телефон-наверно-прослушивают. Погоди-сейчас-воды-выпью.

Тэнго услышал, как Фукаэри берет стакан, отпивает глоток, ставит стакан на какой-то стол. В ее речи, как и прежде, напрочь отсутствуют интонации и знаки препинания. Но теперь, записанная на пленку, эта речь звучит еще более марсианской. Ирреальный голос из другого пространства-времени. А поскольку это монолог, ей волей-неволей приходилось выдавать одно предложение за другим.

— Я-слышала-никто-не-знает-где-я. Наверно-волнуетесь. Не-волнуйтесь-я-в-безопасности. Хотела-вам-это-сказать. Вообще-то-нельзя. Но-я-подумала-лучше-сказать.

(Пауза в 10 секунд.)

— Велено-не-говорить-никому. О-том-что-я-здесь. Сэнсэй-объявил-меня-в-розыск. Но-полиция-искать-не-будет. Слишком-часто-дети-убегают-из-дома. Так-что-пока-прячусь-здесь.

(Пауза в 15 секунд.)

— Я-сейчас-далеко. Если-не-выходить-наружу-никто-не-найдет. Очень-далеко. Эту-пленку-доставит-адзами. По-почте-нельзя. Надо-быть-осторожной. Погоди-проверю-запись.

(Щелчок, небольшая пауза — и снова голос Фукаэри.)

— Нормальная-запись.

Где-то вдалеке Тэнго различил детские крики, смех и какую-то музыку. Звуки эти как будто доносились с улицы, из распахнутого окна. Похоже, рядом детский сад или что-то вроде.

— Спасибо-что-пустил-переночевать. Так-было-нужно. Чтобы-больше-узнать-о-тебе. Спасибо-что-почитал-мне-книгу. Гиляки-очень-хорошие. Почему-они-ходят-не-по-дороге-а-по-трясине-на-обочине.

(Тэнго мысленно прибавил к этой фразе знак вопроса.)

— По-дороге-ходить-удобно. Но-гилякам-проще-ходить-по-лесу. Чтобы-ходить-по-дороге-нужно-научиться-ходить-по-другому. А-тогда-и-все-остальное-тоже-придется-делать-по-другому. Я-не-смогу-жить-как-гиляки. Не-хочу-чтоб-меня-били-мужчины. И-не-люблю-когда-много-червей. Но-по-дороге-мне-тоже-ходить-не-нравится. Погоди-опять-попью.