Сценарий убийства - Д. У. Баффа

– Понимаю. Вы были ему другом. Но откуда такая уверенность?

– Джули знает откуда, – ответил Гриффин, уводя меня из гостиной, чтобы присоединиться к остальным. – Она возьмет вас к себе на студию и все покажет там.

– На студию? То есть… Вы что – сделали это? Вы отобрали студию у Майкла Уирлинга?

– Стэнли всегда говорил, что Майкл ничего не смыслит в кино. Оказалось, он вообще мало знает о бизнесе.

Когда мы добрались до студии, красное на горизонте небо пересекала последняя черточка оранжевого заката. У ворот студии стояли оставленные малярами лестницы. «Уирлинг продакшн» прекратила свое существование. Над синими, с золотом, воротами снова выгибалась дугой надпись, сделанная свежей краской: «Блу зефир».

– Это идея Льюиса, – сказала Джули, когда мы проехали через ворота. – На каменной опоре мы разместим мемориальную доску: «Основана Стэнли Ротом». Это моя идея, – добавила она. В глазах Джули стояли слезы. – Я не любила его, – тихо проговорила она. Над головой ветер раскачивал пальмовые ветви, их тени метались по узкой асфальтовой дороге. – Не то чтобы действительно не любила, но…

Свернув к бунгало, в котором Стэнли Рот жил и работал в долгие и трудные месяцы, пока шел суд, Джули заглушила мотор и повернулась ко мне:

– Ты не понимаешь. Я виновата. Ничего бы не случилось, не обещай я Стэнли держать все в тайне.

Я принялся было задавать вопросы, но Джули, выскочив из машины, уже ринулась вперед, к входу в бунгало. Догнав ее внутри, я смотрел, как она, вытирая слезы, вставляет видеокассету в магнитофон, служивший Стэнли Роту домашним кинотеатром. Упав в стоявшее под проектором кресло, я посмотрел сцену, которую мне уже показали в кино.

– Об этом я и пытался сказать, – сказал я, когда пленка закончилась и Джули перемотала кассету на начало. – Это нереально. Ничего не было. По этой причине Стэнли не мог использовать настоящую запись – ту, что показали в суде. Все это ложь.

Джули не обратила на мои слова внимания. Вынув кассету, она уже ставила другую, на которой была настоящая запись. Запись, сделанная камерами наблюдения, – та самая запись, что была снята в «Пальмах» за несколько часов до убийства и которую Анабелла Ван Ротен показала присяжным. Я ничего не понимал. С чего вдруг? Я уже видел эту пленку.

Джули нажала на паузу.

– Ты видел это в суде, правильно?

– Да, но…

– Смотри, – произнесла она странно напряженным голосом.

На пленке было то, что я уже видел: Мэри Маргарет Флендерс, окруженная гостями, и сотни людей на лужайке.

– Я не понимаю, что…

И тут я увидел, и мое сердце остановилось. У самого края толпы – как раз там, куда, снимая эту сцену для своего фильма, его поместил Стэнли Рот, – стоял Ричард Крэншо. Он стоял так же, как в фильме, который всегда хотел снять Стэнли Рот, и узнать его не стоило труда.

Джули включила свет.

– Он ничего мне не говорил, пока не закончился суд, – объяснила Джули.

Уже зная ответ, я спросил – вероятно, потому, что продолжал надеяться:

– Он знал это до окончания процесса?

– У него были записи наблюдения. Стэнли проверил их после того, как часть записей показали в суде. Он сказал, что никто не мог бы заметить Крэншо – если не искать его специально.

В этом Рот не ошибался. Я сотню раз смотрел эти записи и ничего не разглядел. Невозможно заметить того, кто находится в толпе так далеко от Мэри Маргарет Флендерс.

Стараясь успокоить Джули, я вряд ли мог помочь. Ей следовало сообщить полиции, сказать мне – кому угодно, хоть Джеку Уолшу! – и тогда всем стало бы ясно, что Стэнли Рот не причастен к смерти жены. Но тогда не было бы и фильма, а Стэнли Рот лишился бы возможности сделать то, о чем мечтал всю жизнь.

– Если кто и виноват, – сказал я, – то не ты, а именно я. Стэнли почти открылся мне, сказав, что знает, как все случилось. Он отказался сообщить подробности: по его словам, это могло уничтожить идею фильма. Я не думал, что это серьезно.

Точно так же как убийство Мэри Маргарет Флендерс привлекло огромные толпы желающих увидеть ее последний фильм, смерть Стэнли Рота сделала из «Блу зефир» новую кассовую сенсацию. Стэнли Рот невиновен, и Стэнли Рот мертв. Благодаря его фильму все, абсолютно все знали или думали, что знают об этом деле все, что только можно знать. Когда под судом оказался обвиненный в убийстве Джек Уолш, на это почти не обратили внимания. И когда, чтобы избежать газовой камеры, он признал себя виновным и был приговорен к пожизненному заключению, никому уже не было до него дела.

Льюис Гриффин, никогда не забывавший своих друзей и помощников, пригласил меня в качестве гостя на церемонию вручения премий киноакадемии. «Блу зефир» номинировали на семь «Оскаров», но я решил остаться дома и посмотреть церемонию по телевизору. Голливуд больше всего хочет, чтобы люди возвращались за чем-то большим. Возможно, поэтому награды за лучший фильм и лучшую режиссуру ушли тем, кто еще снимет много картин. И все-таки «Блу зефир» достался один из важных «Оскаров». Уокер Брэдли получил награду как лучший актер за роль «беспощадного и харизматичного адвоката, Джозефа Антонелли». Брэдли высказал благодарность всем, кому только можно. Он сказал о жене, вспомнил о своем друге Льюисе Гриффине, упомянул главу студии «Блу зефир пикчерс» Джули Эванс. Брэдли не сказал ни слова лишь о Стэнли Роте.

После того как была вручена последняя награда киноакадемии, когда все известные и сияющие от радости лица, улыбаясь в финале представления, посылали последние приветствия в объективы установленных в зале камер, я выключил телевизор и вышел в темноту.

Я долго стоял один на веранде позади дома, глядя на загадочно мерцавший залив и думая обо всем, что случилось: начиная с ночи, когда мне позвонил Стэнли Рот и спросил, не могу ли я приехать в Лос-Анджелес, и до момента, когда он вернул себе Голливуд и был убит.

Продолжая думать о том, что он рассказывал, я, казалось, слышал звучавший рядом голос, словно Стэнли Рот находился здесь, со мной, страстно желая прошептать мне в ухо величайший секрет создания фильмов. Он всегда знал финал картины до того, как начинал работу над ней.

Его слова эхом звучали во мне, вызывая вопрос – ужасный вопрос, ответа на который я так страшился. Изменилось бы что-нибудь, если бы я с самого начала знал то, что знаю сейчас? Остался бы Стэнли Рот жив? Мог ли я заставить события пойти другим путем?

Раздался телефонный звонок, и через секунду я услышал голос Мариссы, шепотом сказавшей что-то в телефонную трубку. Все еще глядя в темноту, я чувствовал, как она тихо идет ко мне, двигаясь в своей обычной спокойной манере – грациозная, с изящно наклоненной головой. Марисса пересекла комнату и открыла застекленную дверь. Обернувшись, я обнаружил, что смотрю прямо в ее озорные глаза.

– Твоя подруга из Лос-Анджелеса, – прикрывая трубку рукой, сказала она заботливым и немного дразнящим голосом.