Шанна. Книга 2 - Кэтлин Вудивисс

Орлан Траерн быстро позавтракал и сразу же встал из-за стола, избежав, таким образом, разговора с сэром Гэйлордом. Этот рыцарь усвоил привычку присоединяться к семейству во время утренний трапезы. Не то, чтобы он слишком докучал Траернам. Но любая тема: деньги, финансы, море, Англия, война, мир, чьи-то успехи, корабли, торговля, национальности, ветер или дождь — неизменно сводилась им к рассуждению о вложении капитала в небольшую верфь, которая могла бы поставлять сотни шлюпов и шхун по цене одного линейного судна. Гэйлорд проявлял замечательную способность поворачивать любой разговор в эту сторону.

Сквайр Траерн бросил сочувствующий взгляд на дочь и ретировался с поспешностью, удивительной для человека его возраста и телосложения. Шанна попыталась улыбнуться сэру Гэйлорду, чрезвычайно занятому содержимым стоявшей перед ним полной тарелки. Его изысканные манеры не позволяли ему разговаривать с полным ртом, чему Шанна была бесконечно рада.

Она коротким кивком извинилась перед кавалером и по пути в гостиную тихо попросила Берту принести туда чай, надеясь, что там ее не побеспокоят. Увы, надежды ее не оправдались. Едва она уселась на диван, как вошел сэр Гэйлорд, вытиравший себе рот салфеткой, которую он потом засунул в свой рукав. Не будь на ней вышитой монограммы «Г», она могла бы служить красивым головным платком. У него была слабость к вышитым на материи буквам, и ему особенно нравилась буква «Б», которой помечено все его нижнее белье и одежда, Даже на его сюртуках красовалась эта монограмма.

Когда Берта расставила чашки и приготовилась разливать чай, Гэйлорд встал и, отстранив ее, налил в обе чашки немного крепкого чая, к которому добавил столько же сливок, и стал перемешивать. Получившаяся жидкость весьма мало походила на чай. Не обращая внимания на возглас ужаснувшейся Берты, он положил в одну несколько ложек сахара и застыл над другой, вопросительно подняв брови.

— Одну или две, дорогая? — заботливо спросил он.

— Пожалуйста, без сливок, сэр Гэйлорд. Только чай и чуть-чуть сахара.

— О! — беспомощно отозвался он и застыл, глядя в свою чашку. — Но это же просто восхитительно, дорогая моя. Вы должны попробовать. Сейчас такая мода в Лондоне.

— Мне это известно, — ответила Шанна, наливая себе другую чашку.

Выпрямившись, Гэйлорд уселся на стул с высокой спинкой, скрестил вытянутые вперед ноги и сделал глоток.

— Ну ладно. Надеюсь, что у меня будет достаточно времени, чтобы обучить вас тонкостям манер британской аристократии.

Шанна уставилась в чашку, Берта же замерла, оторвавшись от своих дел, чтобы посмотреть на этого рыцаря.

— Шанна, дорогая моя, — сэр Гэйлорд подался вперед, любуясь своей собеседницей, — вы и понятия не имеете о том, что одно лишь ваше присутствие может сделать с пэром королевства! Так грустно, что мы редко бываем одни. Я мог бы так много рассказать вам о своей страсти!

Шанна едва не поперхнулась от смеха.

— Слишком много сахара, — сказала она извиняющимся тоном.

Она добавила из чайника воды, не осмеливаясь взглянуть на Берту. Экономка постояла у двери, затем как-то странно прищурилась и решительно шагнула вперед.

— У меня дела, — сказала она Шанне, не обращая внимания на отчаяние, написанное на лице хозяйки. А сэр Гэйлорд, напротив, весь просиял. — Если я вам понадоблюсь, позовите меня.

Прежде чем Шанна успела возразить, Берта бросила последний подозрительный взгляд на сэра Гэйлорда и вышла из комнаты. В гостиной воцарилась тишина, и Шанна с тоской посмотрела на закрывшуюся за экономкой дверь. Она едва не подпрыгнула от неожиданности, когда рыцарь, нарочито откашлявшись, встал со стула и снова остановился перед ней. Он пристально посмотрел на нее загадочным взглядом и решил, что пора приступать к делу.

— Дорогая Шанна, нам нужно о многом поговорить. Я так редко встречаю кого-то, кто сочувствовал бы аристократии. Вы так прекрасны и так бога… я хотел сказать, так желанны! Никто, кроме вас, не может мне помочь. — Он приблизился к Шанне. Только бы он не вздумал взять ее за руку, в страхе подумала она. Очевидно, заметив ее замешательство и по-своему его истолковав, он быстро заговорил: — Я прошу вас не отчаиваться, дорогая. Вы можете быть уверены, ничто из того, что с вами случилось, вовсе не повлияло на мое уважение к вам, — заверил он Шанну.

Шанна была вне себя. Она только и искала удобного предлога, чтобы уйти. Она чувствовала себя как в ловушке, Гэйлорд же воспринял это смущение как нерешительность и стал еще настойчивее. Он уже собрался было опуститься перед ней на колени, когда его взгляд случайно упал на дверь балкона.

— Доброе утро, — прозвучал мягкий баритон. — Какая чудесная погода!

Шанна обернулась и в изумлении увидела Рюарка, единственного, кто мог бы ее спасти.

— Господин Рюарк! — проговорила она. — Вы уверены, что вам можно вставать? Как ваша нога?

Она лучше кого-либо знала, что три дня отдыха и ее компрессы сделали чудо. Накануне вечером, сменив повязку, доктор объявил, что рана бледнеет, и дело идет к выздоровлению.

Опираясь на палку, Рюарк подошел к Шанне и сел рядом с ней. Она поспешила принести табурет, на который он положил ногу. Нагнувшись, чтобы положить подушку, она не подумала, что ее глубокое декольте открыло взору Рюарка ее грудь. Зато Гэйлорда взбесило то, что взгляд Рюарка свободно скользит по тому, к чему так рвался его собственный. Рюарк посмотрел на него понимающе, и белые зубы раба засверкали в широкой улыбке нескрываемого удовольствия.

Шанна невольно залюбовалась внешностью Рюарка. На нем были свободная белая рубаха и желтовато-коричневые бриджи, белые чулки и коричневые ботинки с латунными пряжками, что ее особенно удивило: надеть ботинок на больную ногу было не так-то просто. Поверх рубахи красовалась кожаная безрукавка, которую он обычно носил в логове пиратов. Лицо его казалось ей более смуглым и худым, глаза более живыми, зубы белее, а волосы чернее. Никогда раньше она не видела его таким красивым, и не могла скрыть сияния своих глаз, глядя на Рюарка.

— Мадам Бошан!

Шанна вздрогнула от неожиданности — по всей видимости, Гэйлорд уже не в первый раз обращался к ней.

— Простите?.. Я не слышала…

— Вот именно, мадам! — обиженно воскликнул Гэйлорд. — Я хотел спросить вас, не угодно ли вам прогуляться по саду. Здесь что-то стало душно.

— О, я сейчас открою двери! — Шанна широко распахнула балконную дверь, уклонившись от ответа на его приглашение, и на секунду задержалась, наслаждаясь ворвавшимся в комнату утренним ветром. — Холодно! — проговорила она, ни к кому не обращаясь, но, повернувшись, посмотрела на Рюарка. — Конец сентября всегда приносит с собой холодные ветры и ливни по вечерам. На юге обычно собираются тучи, еще засветло сползают по склонам холмов, а потом выливаются нам на голову. В такое время очень быстро растет сахарный тростник.

Силуэт Шанны вырисовывался в проеме двери, и роскошная зелень снаружи так подчеркивала ее красоту, что смотреть на нее Рюарку было почти мучительно. В платье цвета морской волны она казалась ему прекрасным видением.