Ночь с Каменным гостем - Антон Леонтьев

– Кира Артемьевна, а для чего вам моя скромная персона? – взмолилась я.

– Я просила мамочку ликвидировать и тебя, – заявила Веточка. – Ты так мне надоела, Дана! Ты говорила мне гадости про маму, постоянно называя ее в моем присутствии «мерзкой занудой-профессоршей» и «старухой Шапокляк». Мне доставляло истинное удовольствие пугать тебя телефонными звонками. А еще ты, Дана, постоянно курила в моем присутствии, хотя прекрасно знала, что я не выношу табачного дыма!

– Ты помогла мне в очень многом, Даночка, в особенности в том, чтобы как следует отпиарить мою книжку, – сказала профессорша, – но оставлять тебя в живых нельзя. Да и ты столько раз жаловалась мне на свою тупоголовую, неповоротливую дебилку-помощницу по имени Веточка – мою разлюбезную дочурку!

– И что вы намерены делать? – прошептала я. – Вы не можете убить меня, охрана зафиксировала, что вы пришли ко мне.

– Мы не можем убить тебя здесь, – рассмеялся Марек. – Мама сделает тебе укол, ты заснешь, я помещу тебя в бак для грязного белья, ты же видишь, я в комбинезоне прачечной, и вывезу через черный ход. А Веточка твоим голосом позвонит друзьям, родственникам и начальству и скажет, что ты собираешься уехать за границу на пару месяцев, чтобы прийти в себя. А там следы твои окончательно затеряются!

Компанеец добавила:

– У нас около Экареста имеется прелестная дачка. Я выращиваю там цветы. А подвал переоборудован в великолепную лабораторию – там мои детки учились убивать и знакомились с анатомией. Время от времени в столице исчезают проститутка, бомж или бездомный ребенок, полиция этим не занимается…

– А мы получаем возможность поэкспериментировать, – вставила Веточка. – Вот и ты, Дана, станешь таким экспериментом. Вопить сможешь, сколько влезет, – стены там бетонные, толщиной в три метра.

У меня задергалось левое веко, когда я представила себе, что сделают со мной Веточка и ее братец. По кровожадности они не уступали Ганнибалу Лектеру!

– Ну, вот ты все и знаешь, Даночка – заявила Кира. – Тебя хватятся завтра или послезавтра, Веточка и я подтвердим, что ты осталась дома, когда мы уходили, и никто не будет сомневаться в правдивости наших показаний. Девочка приведет в порядок квартиру и уничтожит улики. Тебя никогда не найдут и посчитают, что ты, возможно, решила начать новую жизнь за границей.

– Мой… труп, – выдавила я. – Рано или поздно его обнаружат…

– Не обнаружат, Даночка, – успокоила меня Кира. – Я же сказала, что развожу на даче цветы, а им требуются органические удобрения. Ну что ж, пора!

Кира раскрыла портфель и вытащила ампулу и упаковку с одноразовым шприцем. Обычно в романах и фильмах главная героиня, проявляя чудеса эквилибристики, отправляет злодеев в нокаут. Но как поступить мне? Я вперилась в потолок, напряженно думая. Что же мне предпринять, как остановить трех безумцев?

– Тебе никто не поможет, – подходя ко мне со шприцем, наполненным маслянистой желтоватой жидкостью, заметила Кира.

– И спасение свыше к тебе не придет, – усмехнулась Веточка, проследив мой взгляд.

Спасение свыше, спасение свыше… В моей голове что-то щелкнуло, и слабым голосом я произнесла:

– Кира Артемьевна, я, приговоренная вами к смерти, имею право на последнее желание!

– Какое такое последнее желание! – произнесла, кривя губы, Веточка. – Мама, она пытается нас обхитрить, я же Дану знаю!

– Всего одну-единственную последнюю сигарету! – взмолилась я. – А потом делайте со мной все, что хотите.

– Мама, она врет! Вколи ей снотворное! – заявила Вета. – Курить вредно!

Профессорша, которой не понравился приказной тон собственного чада, велела дочери замолчать и сказала:

– Не думай, Дана, что тебе удастся обвести нас вокруг пальца. Приемами айкидо ты не владеешь, крики не помогут, и с нами троими тебе не справиться.

Марек вытащил из кармана куртки пачку сигарет и протянул их матери. Она щелкнула зажигалкой, которая валялась на журнальном столике, и сунула сигарету мне в рот.

– Умоляю, развяжите мне руки! – застонала я. – Ну, Кира Артемьевна, сами посудите, что я могу сделать?

Профессор велела сыну разрезать ножом клейкую ленту, стягивавшую мои запястья, и я с наслаждением потерла онемевшие руки.

– Мама, хватит ей наслаждаться жизнью, она столько лет меня под пятой держала и сигаретами обкуривала, я столько канцерогенов против воли наглоталась – жуть! – заныла Веточка, и я испытала жгучее желание огреть ее по лицу сковородой, желательно чугунной и раскаленной.

Я спешно затянулась сигаретой и вытащила ее изо рта. Профессорша подступила ко мне, шприц переливался у нее в руке.

– Еще одно последнее желание! – завопила я.

– Дана, ты уже насладилась сигаретой, так что не пытайся оттянуть неизбежное! – сказала Кира.

– Хочу насладиться панорамой Экарест-реки! – завопила я. – Если будете делать свой мерзкий укол, то на фоне красот столицы!

– Напрасно ты думаешь, что сумеешь выброситься из окна или позвать на помощь, – заявила профессорша.

– На кухню, на кухню! – заявила я. – Оттуда весь Экарест как на ладони видно!

Марек помог мне подняться, и я крошечными шажками, как японская гейша, отправилась в сторону кухни – ноги мои были стянуты скотчем. Я бросила прощальный взгляд на любимый город, Веточка толкнула меня, и я со всего размаху упала на стул.

– Только не говори, что у тебя есть еще одно желание! – просипела она голосом Вулка. – Мама, разреши мне самой!

Она выхватила у Киры шприц и со всего размаху всадила мне его в предплечье. Я взвизгнула и дернулась, Марек и Кира удерживали меня с обеих сторон. Плечо немедленно занялось резкой болью, а через несколько секунд начало неметь. В голове у меня помутилось, в глазах стало двоиться.

– Еще минутка, и она отключится, – донесся до меня глухой, как будто из бочки, голос Киры. Уши заложило, меня потянуло в сон.

– Марек, готовь тару для грязного белья…

Неужели, думала я, неужели ничего не произойдет! Спасение свыше – моя единственная и последняя надежда. Если мой план не сработает, я очнусь уже на столе в подвале Кириной дачи, а надо мной – безумная Веточка с циркулярной пилой!

Завывания сирены доносились до меня, как из-за толстенной стены, кровь шумела в ушах, но я поняла – вот оно, спасение! А с потолка хлынула живительная влага.

– Что это, черт побери? – закричала Кира.

Марек заметался, выбежал в гостиную и заорал:

– Да здесь все в огне! Сработала противопожарная сигнализация!

Спасение свыше – противопожарные сенсоры, укрепленные на потолке, вот что заставило меня умолять Киру о последней сигарете. Перед тем как они потащили меня на кухню, я выбросила тлеющую сигарету на стопку глянцевых журналов, которые лежали около дивана на ворсистом белом ковре, обошедшемся мне в двадцать пять тысяч. Сигарета попала на голову Наоми Кэмпбелл, что и вызвало небольшой пожар в моей гостиной и заставило сработать сигнализацию. Я не могла побороть физически трех безумцев, но внесла разлад в их планы и подняла тревогу!