Робот-блюз - Дон Перрин

— Еще один вопрос, — сказал Крис, когда снова смог говорить. — Что произошло с роботом и Джеффри Грантом?

— Мы еще не знаем точно, — ответила Тэсс. — Надеемся вскоре найти их. Робот все еще представляет огромную ценность для ученых. Мы впервые получили действующую модель, не говоря уже об устройстве профессора.

— Так в чем же дело? — спросил Крис. — Найдите Гранта и заберите робота. Конечно, он будет расстроен, но тут уж ничего не поделаешь.

— Увы, это не так просто, — вздохнула Тэсс. — Видишь ли, осталась еще одна маленькая ложь, о которой я не упомянула. Та бомба, которую Гарри обнаружил на борту ПРСК, была фальшивой. Настоящую бомбу я положила в робота.

Пускай напевы слышные нежны, Неслышные, они еще нежней…

Джон Китс. «Ода греческой вазе»

Джеффри Гранту удалось без труда ускользнуть от коразианцев. Он просто сел в кресло пилота, приказал компьютеру запустить ПРСК и улетел. Разумеется, он ожидал, что в него будут стрелять.

Но никто не стрелял.

Он ожидал, что его захватят буксирным лучом.

Буксирный луч так и не включился. Коллективный разум коразианцев сосредоточился на других, более важных делах — таких, как местонахождение робота и приобретение нескольких первоклассных кусков живого мяса. Коллективный разум не уделял внимания Джеффри Гранту.

Кое-кто мог бы сказать, что в этом заключалась беда всей его жизни.

Крайне удивленный легкостью своего побега, с минуты на минуту ожидавший появления коразианских истребителей, Грант приказал компьютеру найти ближайшую гиперпространственную Тропу и совершить прыжок.

Компьютер обнаружил Тропу, но сообщил, что доступ закрыт: кто-то уже пользовался ею. Опасаясь, что коразианцы пустятся в погоню, Грант продолжал лететь вперед на максимальной скорости и, в конце концов нашел другую Тропу.

Она была свободна. ПРСК совершил прыжок.

Кораблем, занимавшим первую Тропу, был «Король Джеймс II», но Джеффри Грант так никогда и не узнал об этом.

Возвращаясь на Икс-О через гиперпространство, он не тратил времени даром. Он смазывал робота, полировал его и готовил к предстоящей экспозиции.

* * *

Незадолго до посадки Джеффри Гранту пришла в голову мысль, что сотрудники транспортного агентства могут проявить недовольство в связи с утратой своего космоплана. Находясь на орбите вокруг планеты, Грант связался с агентством и попытался дать объяснения.

— Видите ли, я оставил свой космоплан на Пандоре и вышел лишь на минуту, чтобы посмотреть…

— Трант? — спросила молодая женщина. — Джеремия Трант?

— Грант, — кротко ответил он. — Джеффри Грант. Я лишь отошел…

— Ах, мистер Грант! Не стоит беспокоиться. Ваш космоплан был возвращен.

— В самом деле? — Грант с небольшим опозданием понял, что ему не следовало выказывать удивление. — Я хочу сказать… так и было задумано. Очень рад. Значит, все в порядке?

— Да, мистер Грант. Джентльмен, вернувший космоплан, сказал, что вам он больше не понадобится, и заплатил по счету.

Она не сказала Джеффри Гранту, что пилот, вернувший космоплан, прибыл в сопровождении эскорта из Адмиралтейства, предъявил удостоверение офицера разведки и попросил связаться с ним, как только объявится человек по имени Джеффри Грант, интересующийся необычными вещами.

Грант был обрадован и в то же время обеспокоен. Его радовало, что космоплан вернулся на Икс-О, иначе он едва ли смог бы расплатиться с транспортным агентством.

Но его беспокоило неожиданное возвращение космоплана. У него появилось чувство, что за ним наблюдают.

В сознании Гранта теснились всевозможные безумные замыслы и планы побега. Однако в конце концов он сделал именно то, что собирался сделать с самого начала. Он приземлился на летном поле космодрома примерно в пятидесяти километрах от города.

Совершив посадку, Грант упаковал робота в контейнер. Он включил реактивные микродвигатели контейнера с помощью пульта дистанционного управления и направил его к люку ПРСК. Перед уходом Джеффри Грант написал короткую записку с извинениями перед Королевским флотом. Он объяснил, что на самом деле не собирался похищать чужой космоплан, и поблагодарил Адмиралтейство за все, что оно делает ради блага всей Галактики. Он оставил записку на приборной панели.

Грант совершил последний обход космоплана, взял чемоданчик, оставленный одним из армейских офицеров, и спустился на летное поле. Там, с чемоданчиком в одной руке и пультом дистанционного управления в другой, он зашагал через поле к ближайшей автостраде. Контейнер летел за ним.

Вскоре он остановил тяжелый аэрофургон и попросил водителя подбросить его до города.

Джеффри Грант сидел за столом в своем музее и аккуратно выводил слова на новенькой табличке:

РОБОТ-ТРОПОУКЛАДЧИК, ОК. 2180. ИЗОБРЕТЕН И СДЕЛАН ПРОФЕССОРОМ КОЛИНОМ ЛАЗАРИОНОМ. ЗА ДАЛЬНЕЙШЕЙ ИНФОРМАЦИЕЙ ОБРАЩАЙТЕСЬ К КУРАТОРУ МУЗЕЯ

Грант немного помешкал перед тем, как добавить последние слова, — он предвидел бесчисленные вопросы туристов — но каждый хороший куратор обязан способствовать просвещению своих ближних. Внизу он добавил жирными буквами:

Руками не трогать

Когда чернила на табличке подсохли, он прикрепил ее к стенду.

Джеффри Грант отступил назад. Сложив руки на груди, он молча, гордо и спокойно обозревал свою мечту.

Робот с печальными глазами стоял на почетном месте в тихом маленьком музее у дальней стены, прямо напротив парадного входа. Коллимационное командно-приемное устройство было установлено справа и чуть ниже. Голубой огонек больше не мигал, аппарат перестал гудеть. Но яркий свет, исходивший от экрана — тот свет, который так нравился Джеффри Гранту, — по-прежнему ярко сиял.

Вероятно, из-за света, падавшего снизу под необычным углом, человеческие глаза робота изменили выражение. Теперь он казался Гранту почти счастливым. Должно быть, робот, окруженный знакомыми предметами давно минувших дней, чувствовал себя здесь как дома. Джеффри Грант очень надеялся на это.

Он долго стоял перед экспонатом. Он переложил одну из телескопических конечностей робота, придав ей более естественное положение. Он смахнул пыль с других музейных экспонатов, аккуратно расставил по полкам старые книги и коробки с дискетами.

Потом он совершил обход здания в поисках других жильцов. Возможно, кто-то въехал сюда, пока его не было.

Но здание пустовало. Сегодня на Икс-О был праздник, и весь квартал казался вымершим.

Грант вернулся в музей и подождал около часа, надеясь на приход посетителей.

Никто не пришел. Улица, как обычно, была пуста.