Зов одинокой звезды - Кэрол Финч

Тэра вложила кончики пальцев в протянутую руку, изящным движением приподняла мятый подол амазонки и с грацией настоящей леди переступила через какой-то кусок мебели.

— Вполне согласна, что отдых нами заслужен, — ответила она тоном, который одобрила бы даже строгая начальница пансиона благородных девиц. — Однако уточните, о каком виде отдыха идет речь? О чаепитии, быть может?

Она затрепетала ресницами и с простодушным видом заглянула в серо-синие глаза. Тотчас у нее пропало всякое желание притворяться, потому что взгляд Стоуна недвусмысленно говорил, что чинное чаепитие в гостиной — это последнее, чем бы он в данный момент занялся. Против воли на губах девушки появилась поощрительная улыбка, на которую Стоун не мог не ответить тем же. Они вышли из дома рука об руку и присоединились к остальным.

Часом позже, когда оба привели себя в порядок, переоделись и пообедали вместе с Райаном и семейством Уинслоу, они встретились в будуаре Тэры. Не говоря ни слова, Стоун запер дверь и начал раздеваться. Оставшись в одних брюках, он повернулся к Тэре, с интересом за ним наблюдавшей.

— Что это ты задумал?

— А ты не догадываешься? Сегодня мы хорошо поработали и приняли множество важных решений. Но один вопрос остался, — с самым серьезным видом произнес Стоун.

Тэра озадаченно подняла бровь. Она всегда готова была подыграть в любовной прелюдии.

— Что же мы упустили из виду? — спросила она, не отрывая взгляда от широкой груди с завитками темных волос.

— А я думаю, ты и сама прекрасно знаешь, — ответил Стоун, делая кивок в сторону громадного пространства постели.

— Это совершенно невозможно, — запротестовала Тэра, хотя только об этом и думала. — Ведь сейчас день!

— А что плохого заниматься любовью днем? — спросил он, приподнимая ее лицо за подбородок и целуя. — Разве ты не находишь, что так даже интереснее? И потом, я намерен любить тебя темной ночью, белым днем, на закате и восходе, а также в промежутках между этими временами суток!

Наконец стесняющие одежды упали на пол, и Тэра с готовностью прильнула к телу единственно желанного мужчины, чтобы отдаться наслаждению, которое только он мог подарить ей. Его имя вырвалось у нее в минуту единения, ненадолго подарившего им обоим рай. Познать радости физической любви дано многим, но только любовь духовная поднимает до сияющей вершины, только она превращает удовольствие в подлинный экстаз. Именно такая любовь была в глазах Стоуна, когда объятия разжались и Тэра снова приподняла тяжелые веки.

— Я пойду за тобой, куда бы ты ни позвал… — произнесла она тихо, все еще в полузабытьи, — хоть на край света…

— Так далеко идти не потребуется, — с ласковой усмешкой ответил Стоун, касаясь поцелуем ее влажного лба.

С минуту он перебирал рассыпанные по подушке пряди бледно-золотых волос, потом откинулся на спину и заложил руки за голову.

— Я уже выбрал место, где будет наш дом. Особняк пусть остается Джулии и Лорену, вокруг него слишком много построек и мало зелени. Наш будет стоять у заводи, где мы встретились однажды ночью. Сначала мы будем любить друг друга, а потом засыпать под колыбельную водопада.

— Для меня новость, что мой муж — романтик, — с лукавой улыбкой заметила Тэра, начиная ластиться, как кошка. — Дом у заводи… хм… лучше и быть не может. Но почему мы должны каждый раз заниматься любовью в постели, если рядом есть такая романтическая пещера? В ней сам воздух. пропитан сказкой, и можно будет придумать что-нибудь особенное.

— До пещеры мы когда еще доберемся, милая. Может, просто вообразим себе, что мы уже там, и тогда идеи сами придут нам в голову.

Райан О’Доннел сделал глоток, поставил наполовину пустую чашку на блюдце и принялся барабанить пальцами по колену, глядя на четыре чашки, чаю в которых явно предстояло остыть так и не отведанным. Ни одна из пар не спустилась к назначенному часу, и вскоре стало ясно, что уже и не спустится. Райан вынужден был приступить к чаепитию в полном одиночестве, спрашивая себя, что думает прислуга об атмосфере медового месяца, неожиданно воцарившейся в особняке на Мэйн-стрит.

Вечер постепенно опускался на громадный парк за окном, в которое Райан время от времени бросал рассеянный взгляд. Видимо, и ужин ему придется есть одному, никто не собирается обсудить за столом события этого необычного дня. Даже Либби, его постоянная слушательница, на этот раз изменила своей привычке.

А что же дальше, подумал вдруг старик, что будет дальше, когда все четверо отряхнут пыль этого дома со своих ног? День за днем, вечер за вечером станет он проводить в одиночестве, слушая тишину громадного особняка и приглушенные шаги прислуги?

Ну нет, не бывать этому, с вызовом подумал Райан. Раз все решили обосноваться в Техасе, значит, жить там можно, значит, и он там не пропадет! В конце концов, он уже немолод, пора подумать о занятии, более мирном и здоровом, чем инвестиции, финансы и тому подобное. Когда семейные пары только и делают, что прохлаждаются в спальне, то жди скорого появления правнуков, а то и внуков, а кто будет присматривать за всем этим выводком? Он позвонил прислуге, и когда невыпитый чай проследовал обратно на кухню, поднялся из кресла и вышел из малой гостиной в вестибюль.

Постояв и посмотрев вокруг на все это пустынное пространство, он еще более утвердился в своей неожиданной идее. Со второго этажа не доносилось ни звука, но он вообразил себе шепот и смех, наполняющий обе спальни, и улыбнулся благодушной улыбкой патриарха, снисходительного к забавам молодых поколений.

— Ох уж эта молодость, неутомимая молодость, — бормотал он, глядя на расписной потолок. — Вот и пусть остаются молодыми до глубокой старости! Пусть себе любят друг друга…

— Мне что-то послышалось внизу, — заметил Стоун, сдвигая брови. — Кто-то приехал с визитом? Поздновато. Как будто голос Райана… Тэра, ты что-нибудь слышишь?

— Никто не должен приехать с визитом, а значит, и не приехал, — отмахнулась Тэра, нежась в его объятиях. — По-моему, ты придумал это, потому что устал от любовных игр. Сейчас ты скажешь, что нужно пойти посмотреть…

— Скорее ты устанешь, чем я!

— Это мы еще посмотрим! — отпарировала она, приподнимаясь на локте. — Уж не принимаешь ли ты меня за леди деликатного сложения, которой достаточно пары поцелуев, да и то в лоб! Учти, Стоун Прескотт, тебе не удастся запугать меня своей из ряда вон выходящей выносливостью в любви!

— Вообще-то я и не думал пугать, просто хотел похвастаться, — театрально сконфузился Стоун и, улучив момент, опрокинул Тэру на спину.

Та вывернулась, отпрянула подальше к краю необъятной кровати, бессознательно приняв позу пантеры, приготовившейся к прыжку. Светлые волосы свесились ей на лицо, словно шелковистый водопад, в который так и хотелось погрузить пальцы.

— Ты полагаешь, что уже можешь хвастаться? По твоему, сколько раз нужно доказать свою любовь на Деле за одну ночь, чтобы был повод?