В обратную сторону - Лана Мейер

активнее орудуя рукой в намокших трусиках. Ее щёлка уже пошло хлюпает при каждом толчке моих пальцев.

— Дима, ты… Ты просто… — шипит разбуженная Эля. — Ооо, черт… — она откидывает голову на мое плечо и издаёт совершено бесстыжий похотливый стон.

— Тише, Робби разбудишь, и он обломает кайф нам обоим, — низко смеюсь я. — Готова пожелать мне доброго утра, жёнушка?

— Ты первый, — прерывисто шипит она.

— Я помню, малыш. Наш первый раз забыть невозможно, — надавив на мокрый от смазки клитор, я резко убираю пальцы из горячей дырочки, дёргаю вниз клочок кружев и жестким толчком загоняю в неё член. Глубоко и мощно, именно так, как она любит. — Да, детка, — гортанно рычу от острого удовольствия, жидкой лавой растекающегося по венам. Эля снова громко стонет в перерывах между бесконтрольными жёсткими толчками. Мои пальцы впиваются в ее задницу до синяков, потому что с каждым ударом моих бёдер Эля норовит ускользнуть от меня. Решив помочь, Эля сминает в кулаки простынь и выгибается змеей, обеспечивая мне удобный доступ к телу, а себе максимальную глубину проникновений. Согнув одну ногу в колене, Элина отводит ее в сторону, теперь уже самостоятельно лаская свой клитор. Мы так отчаянно и жадно стремимся приблизить разрядку, выжимая из своих тел максимум удовольствия, что на какое-то время выпадаем из окружающей реальности.

— Малыш, ты как? — хриплю я, чувствуя, как меня начинает накрывать. Выкрутив сочащийся молоком сосок, облизываю пальцы, и меня буквально прошибает мощнейший оргазм. Судя по тому, как она туго сжимает член внутренними мышцами, Эля успевает присоединиться ко мне буквально на финише. Мы синхронно стонем, продолжая рвано двигаться друг другу на встречу, и резко застываем, как оглушённые.

— Кэтти, — хрипло выдыхаю я, судорожно накрывая нас с Элей простыней. — Что случилось, котёнок? Почему ты не постучала? — отдышавшись, спрашиваю у неподвижно стоящей на пороге дочери.

— Я постучала. Вы не слышали. — робко отвечает Катарина. — Мне показалось, что Робби плачет, и я … я решила проверить. Вдруг вы куда-то отлучились, — сбивчиво оправдывается она.

Черт, я не знаю, что сказать… впервые в такой ситуации. Утром попрошу Веру провести с Кэтти беседу. Она уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что ночью не стоит врываться в родительскую спальню.

— Все в порядке, Котёнок. Робби спит. Иди ложись, — мягко проговариваю я.

В темноте я вижу, как дочь кивает и выходит в коридор, захлопнув за собой дверь. Не закрыв, а именно хлопнув, не пожалев сил. Громкий хлопок предсказуемо будит Робби. Эля даже не сразу реагирует на его плачь, находясь в состоянии временного ступора. Встав с кровати, я спешно натягиваю на голый зад штаны, включаю ночник и беру сына на руки. Прижав плачущего Роберта к себе, успокаивающе поглаживаю его по спине. Электронные часы показывает половину четвёртого утра. Робби мог ещё крепко спать как минимум пару часов.

— Она сделала это специально, — тихо произносит Эля, приближаясь ко мне. Я инстинктивно напрягаюсь, всматриваясь в сосредоточенные черты лица жены. Она дотрагивается до моего плеча и понимающе улыбается. — Я не собираюсь настраивать тебя против Кэтти, Дим. Это глупо. Но тебе нужно обозначить определённые границы. Она тебя любит и всецело доверяет. Поговори с ней, пожалуйста.

— Ты должна кое-что знать, Эля, — передав жене сына для кормления, я сажусь на край постели, приготовившись наблюдать за моим любимым действом. — У Кэтти имеются определённые проблемы.

— Какие именно? — обнажая грудь, Эля прикладывает к соску голодного сына. В ее глазах, обращённых на меня, проскальзывает тревожное напряжение.

— Психологического плана, — сухо отзываюсь я, глядя, как жадно глотает молоко мой богатырь. — Она много лет не выходит из дома. И когда ты предложила сходить всем вместе на футбол, Кэтти психанула именно поэтому.

— Что значит несколько лет не выходит? Совсем? — глаза Эли распахиваются от шока.

— У неё агарофобия, — озвучиваю диагноз, сглатывая горький комок, подкативший к горлу. — Моя бывшая жена дважды пыталась выкрасть Кэтти из нашего дома, и один раз у неё это почти получилось. Нам удалось перехватить ее в тот момент, когда она собиралась передать дочь своему поставщику дури.

— Зачем? — дрогнувшим голосом спрашивает Эля.

— Ты вроде взрослая девочка, детка, должна понимать, для каких целей наркодилеру может понадобиться ребёнок. Педофилия процветает здесь точно так же, как и в других странах, — отвечаю жестким тоном, сжимая кулаки в карманах домашних брюк.

— Я имела в виду, почему твоя бывшая так поступала с собственной дочерью, — конкретизирует Эля.

— Потому что она больная сука, — скривившись, говорю я. — На которой я женился исключительно из уважения к ее отцу, похоронившего старшего сына незадолго до того, как я закончил строить дом по частному заказу Кеннета. Дуг хотел подарить дом на свадьбу сына, которая, как ты понимаешь, так и не состоялась.

— Этот дом… — растерянно бормочет Эля.

— Да, это тот самый дом. И он принадлежит только мне и Кэтти.

— Но…

— Почему я принял такой дорогой подарок? — догадываюсь, о чем собирается спросить Эля. — Дуг бы не принял отказ, детка. Элиот умер по вине своей сестры. Она устроила истерику, когда он забирал ее обдолбаную вусмерть из какого-то гадюшника. Набросилась на него, пыталась выскочить из машины. В итоге Элиот потерял управление и попал в аварию. Она выжила, он — нет. Ее отправили на реабилитацию, а дом выставили на продажу. Когда я передавал Дугу технические документы, она заявилась в кабинет отца, в очередной раз сбежав из клиники, и притворилась кающейся грешницей, попросила прощения. Она выглядела искренней и готовой встать на путь исправления. Мы оба повелись, и когда Ирма пригласила меня в кафе, мне было неловко отказать. Она вела себя идеально, не пила алкоголь и не употребляла несколько месяцев. Я не планировал ничего серьёзного. Все произошло само собой. Она залетела, и…

— Тебе снова было неловко отказать, — закачивает за меня Эля.

— Я боялся, что если брошу ее, она снова сорвётся, — честно признаюсь я. — На самом деле ни я, ни ребёнок ей были не нужны, а вот деньги отца — очень даже. Это все было игрой для усыпления бдительности Дуга, а когда Ирма поняла, что ни он, ни я не дадим ей самостоятельно распоряжаться деньгами, решила отомстить нам обоим через дочь.

— Где она сейчас?

— Там же, где и обычно. В психиатрической клинике. Полтора года назад ее отпустили из частного пансионата в Штатах, и она первым делом явилась сюда, напугала Кэтти, чуть не довела до сердечного приступа отца. Хорошо, что Вера вовремя сориентировалась, смогла ее успокоить и выпроводить из дома. Разумеется, Ирма возвращалась. И не раз. Мне снова пришлось поднять все