Лед Бомбея - Лесли Форбс

– Умоляю вас, поверьте мне, мистер Анменн, я к этому не имею никакого отношения.

Анменн снисходительно улыбнулся:

– У меня нет в этом ни малейшего сомнения, Руперт.

Бутройд производил впечатление спаниеля, трущегося о ноги хозяина и пытающегося держаться подальше от незримой границы, отделяющей их от меня.

– Я уведу ее отсюда, Тони, – предложил Проспер.

– Ерунда. Наша дорогая Розалинда просто слишком много выпила, – произнес Анменн фальшивым голосом радушного хозяина. – Ей обязательно нужно что-нибудь перекусить.

Он усадил меня и Руперта по обе стороны от себя за длинный стол, обернутый бесчисленными метрами муслина, как стулья Христо. Состояние других гостей свидетельствовало о том, что я была здесь не единственной, кто не знал меру в алкоголе.

– Тони сказал нам, что он сохранял это местечко для последней... возлюбленной Калеба Мистри, – протянул худощавый мужчина с высокомерно тупым выражением верблюжьей физиономии. – А ведь нам всем известно, что сезон дождей – самое эротическое время.

Девушка, сидевшая рядом с ним, захихикала. Ее пухлая фигурка и раскрашенное лицо напомнили мне тех гипсовых богинь, которыми торгуют на индийских уличных базарах в праздничные дни.

По саду были расставлены семь столов, подобных нашему, за каждым расположилось примерно по двадцать человек. За одним из них сидел Ашок, внимательно наблюдавший за мной с бесстрастным выражением лица.

– А я и не предполагала, что Ашок – в числе приглашенных, – сказала я Анменну.

– О да. – Он улыбнулся. – Ваш друг Тагор – один из самых влиятельных членов «Фонда Тилака», так же, как и большинство моих сегодняшних гостей. Я полагал, вам это известно.

– О, посмотрите! – воскликнула какая-то женщина.

На одной из веранд натянули большой киноэкран. На нем актеры в придворных одеждах эпохи Великих Моголов в сильнейший ливень пробирались в крытый павильон в заросшем персидском саду. Когда внесли первые блюда, изображение на экране стало удивительным образом походить на нашу вечеринку. Группа разнообразных фигур в масках: карлики, акробаты, танцовщицы-хиджры – несли утонченнейшие блюда придворным, расположившимся в павильоне. Сцена снималась через арку дворца Моголов, создавая таким образом впечатление ожившего старинного индийского рисунка, который, как правило, обрамлялся изображением каменной стены. Незримые музыканты, живые или те, что были засняты на пленку – понять невозможно, – исполняли «Мегхамальхар», рагу, призванную имитировать звуки отдаленного грома и крики павлинов.

– Как изысканно! – сказала дама, сидевшая рядом с Рупертом. – Словно в древнем индийском дворце с особыми балконами, на которые выходила знать, чтобы полюбоваться муссонными ливнями.

Я услышала слова Руперта:

– ...счастлив был оказаться среди общества друзей мистера Анменна.

– Да-да, его будет так не хватать нашему Фонду.

– Фонду? – переспросил Руперт.

– Нашему «Фонду Тилака», – ответила дама, – группе людей, заинтересованных в сохранении древних архитектурных сооружений, представляющих историческую и духовную ценность для нашего народа.

Среди временного затишья в болтовне гостей до меня снова донесся голос той же дамы:

– При наличии такого количества скваттеров и тому подобного единственное, что можно сделать порой, – это полностью «выпотрошить» внутренности здания, сохранив только его внешний облик. Но мы всегда пытаемся восстанавливать в полном соответствии с оригиналом, то есть с возможно более точным воспроизведением национального колорита.

– Как то здание, что примыкает к комплексу кинотеатра «Голиаф» в Бомбее? – спросила я.

Вопрос явно обрадовал даму.

– Какая жалость, что здание довели до столь плачевного состояния. А ведь это великолепный образец архитектуры хавели, построенный в готическом стиле одним из наших крупных купеческих семейств в девятнадцатом столетии, с роскошными аркадами и другими подобными украшениями. Но после распада этой семьи здание попало в руки каких-то проходимцев.

– И вы сможете его спасти? – спросил Руперт.

– К счастью, несколько иностранных инвесторов согласились сохранить по крайней мере внешний облик здания взамен на обещание, что им будет разрешено перестроить его в отель в традиционном индийском стиле. Номера также обставят в древнеиндийском стиле, так что постояльцы будут иметь возможность приобщиться к той славе, которая отличала Индию много веков назад. – Ее глаза восторженно сияли.

– И при этом лишить около тысячи жителей здания крыши над головой, приобщив их таким образом к нынешней славе Бомбея, – сказала я.

– Это свояченица Проспера Шармы, ваше превосходительство, – вставил Руперт.

Ее превосходительство, чье лицо немного вытянулось при моем вопросе, вновь оживилась при упоминании имени Проспера.

– О, наш милый Проспер! Такой преданный сторонник нашего Фонда. Для проекта «Голиаф» он совершенно безвозмездно предоставил целую бригаду высококвалифицированных специалистов для изготовления многих деталей внешнего и внутреннего оформления здания в соответствии с особенностями стилизуемой эпохи.

Ее прервал мужчина с хищным ртом:

– Мисс Бенегал, Тони рассказывал нам, что вас с Калебом Мистри застали в двусмысленной ситуации в «Ледяном доме». – Он подтолкнул локтем пухленькую девицу, сидевшую между ним и гостем с верблюжьей физиономией, и она вновь захихикала. – И с тех пор вас то и дело заставали во все более двусмысленных ситуациях.

Голос какого-то другого человека:

– Не в силах устоять перед чарами Мистри... как и ее сестра.

Чья-то слащавая физиономия.

– Что вы хотите этим сказать? – начала было я.

Женщина резким движением толкнула мужчину в бок, и он разразился взрывом хохота. К нему присоединился почти весь стол. Время кормления в зоопарке. Словно по подсказке Анменн передал блюдо с коричневым рисом, украшенное маленькими золотыми квадратиками. Я оттолкнула блюдо от себя.

– Дорогая, надеюсь, он не оскорбил вас, – сказала женщина в одежде темно-лилового цвета.

Анменн похлопал меня по плечу своей широкой бледной рукой и сказал:

– Ну конечно, нет.

Вокруг меня смыкается круг из маленьких белых лиц. Добро пожаловать домой в Шотландию, Розалинда. Гибрид, загнанный на самые края карты вместе с другими монстрами, селящимися на границах обитаемого мира.

Я смотрела на руку Анменна у меня на плече, бледную, как мертвая рыба. «Илиш», я вспомнила это слово. Широкое золотое кольцо на среднем пальце. До того как конвективная турбулентность достигнет нужного уровня, думала я, она должна пройти через несколько промежуточных ступеней.

– А ведь вам удалось заполучить не все фотографии, знаете ли, – сказала я Анменну, улыбаясь в его бесцветные глаза. – Одну вы забыли. – Я похлопала по сумочке. – Может быть, вашим гостям в свободное время захочется полюбоваться ею? – Блеф, не более чем игра. Я наклонилась к Руперту. – Вам бы следовало проверить галереи «Голиаф».