Джонни Д. Враги общества - Брайан Барроу

Налет в Варшаве свидетельствовал, что Диллинджер все еще где-то поблизости. В отсутствие Билли он вряд ли отправился бы снова на отдых во Флориду или Аризону. На выходных Пёрвис опять съездил в Саут-Бенд, а затем и в Манси, проверяя сведения, предоставленные информаторами, но безрезультатно. В понедельник 16 апреля Гувер стал проявлять нетерпение. Его подчиненные мотались по разным городам без всякого плана. Нужна была система правильной отработки версий. И в среду Гувер приказал Пёрвису прекратить разъезжать по Индиане и оставаться в Чикаго. Коннелли и других начальников отделений он обязал звонить Пёрвису хотя бы раз в день и сообщать обо всех своих версиях и находках. А на следующее утро фэбээровцы узнали, что Диллинджера видели в Су-Сент-Мари.

Пока Пёрвис, Коннелли и их люди обшаривали Индиану и Северный Кентукки в поисках Диллинджера, сам бандит оставался в Чикаго. В субботу, дождливым днем, следующим утром после налета в Варшаве, Арт О'Лири отправился на встречу с Диллинджером на углу Белден и Кэмпбелл-авеню. Увидев Диллинджера в автомобиле на противоположной стороне улицы, О'Лири поправил свою шляпу — это был знак, что за ним не следят. Диллинджер сделал то же самое, и О'Лири перешел улицу и сел к нему в машину.

Диллинджер сидел за рулем, шляпа у него была надвинута так низко, что почти скрывала лицо. Сзади расположились еще два человека, которых О'Лири не знал. На какую-то долю секунды помощнику адвоката показалось, что он попал в ловушку.

— Джонни, это ты? — испуганно спросил он.

— Конечно я.

— А ну-ка, сними шляпу.

Диллинджер рассмеялся и снял промокшую шляпу. Он представил О'Лири Джона Гамильтона. О'Лири пожал ему руку и заметил при этом, что на ней не хватает пальцев. Ван Митера Диллинджер представлять не стал. Встреча была короткой. Диллинджер просил выяснить, когда Билли отвезут в Сент-Пол, и сказал, что позвонит в понедельник, чтобы узнать все подробности.[238]Идея спасать Билли никому не казалась здравой. И Гамильтон, и Ван Митер пытались отговорить Диллинджера от этого дела. Еще меньше горели желанием помогать ему в этом Пикетт и О'Лири. Они решили между собой, что не будут ничего узнавать о переводе Билли в Сент-Пол.

В понедельник в 16 часов Диллинджер и сильно нервничавший О'Лири снова встретились, на этот раз на углу Норт и Кедзи-авеню. Договариваясь об этой встрече по телефону, Диллинджер произнес нечто загадочное: «32 запад и 16 север», но О'Лири понял, какое место он имеет в виду. В машине оказалась также Пэт Черрингтон. Она перебралась на заднее сиденье, чтобы О'Лири сел впереди. Позади него снова расположился Гамильтон, на коленях у него лежал покрытый одеялом автомат. О'Лири сообщил, что ничего узнать не удалось. Диллинджер был сильно разочарован. О'Лири сказал, что остается надеяться на суд.

— Мистер Пикетт поедет в Сент-Пол, чтобы ее защищать? — спросил Диллинджер.

— Я поговорю с ним об этом. Думаю, что да.

— Отлично, Арт. Тогда передай ему вот это: тут пятьсот долларов. — Диллинджер протянул пачку банкнот. — Кстати, узнал ты что-нибудь про врача, который делает пластические операции?

— Да. Лу говорит, что есть такой. Его зовут Ральф Робинд.

— А сколько он возьмет?

— Это будет тебе стоить пять тысяч долларов.

— Пять штук? А это не слишком жирно?

— Совсем нет, если учесть степень риска, — ответил О'Лири. — Слушай, а ты понимаешь, что ты считаешься самым опасным преступником во всех Соединенных Штатах?

Диллинджеру пришлось смириться с тем, что он никак не сможет помочь Билли, и ФБР вскоре перевезло ее в Сент-Пол. Пикетт отправился туда, чтобы защищать ее в суде. Одинокий, лишенный возлюбленной, на которой он собирался жениться, Диллинджер все больше впадал в депрессию. Его настроение стало бы еще мрачнее, если бы он узнал, что ФБР уже проверяет анонимный донос о деятельности доктора Ральфа Робинда.

Диллинджер пребывал в весьма угнетенном душевном состоянии, но у Джона Гамильтона настроение было еще хуже. С каждым Днем он смотрел на вещи все пессимистичнее и часто говорил о смерти. Несколько раз он упомянул, что очень хотел бы перед смертью повидаться со своей сестрой, жившей в Су-Сент-Мари. Диллинджер отговаривал его от этой поездки, но чем больше Гамильтон мрачнел, тем больше ему хотелось туда съездить. Ведь Диллинджер попрощался с семьей, а чем он хуже? Вздохнув, Диллинджер согласился составить ему компанию.

Во вторник 17 апреля Диллинджер надел один из новых бронежилетов, сунул в наплечную кобуру пистолет, сел в свой «Форд V-8» и отправился из Чикаго в Индиану. Гамильтон ехал впереди на своей машине, а Диллинджер следовал за ним, поглядывая на обочины проселочных дорог в поисках скрытой засады. Весь этот день, пока они добирались до Северного Мичигана, он был погружен в свои мысли. Рядом с ним, на сиденье, где обычно сидела Билли, лежали бинокль и термос с холодной водой. На заднем сиденье громоздилась куча оружия в чехлах.

Уже в сумерках они остановились у бензоколонки на окраине Су-Сент-Мари — городка на самой северной оконечности штата Мичиган. Пока работник заправки заливал бензин в бак, Диллинджер, стоя под дождем в пальто и низко надвинутой на лоб серой фетровой шляпе, следил за каждым его движением. Ему здесь не нравилось: ехать сюда было глупо.

— А далеко вы забрались, — заметил работник, показывая на номера из штата Миннесота. — Чем занимаетесь?

— Одежду продаю, — ответил Диллинджер.[239]

С наступлением темноты бандиты въехали в город. Деревянный домик 39-летней сестры Гамильтона стоял на Четырнадцатой улице, на вершине крутого холма. В половине девятого в дверь со стороны кухни постучалась Пэт Черрингтон.

— Вы миссис Стив? — спросила она. Сестра Гамильтона кивнула.

— Не бойтесь, пожалуйста, и ничего не говорите, — продолжала Пэт. — У меня для вас есть сюрприз. Тут кое-кто хочет с вами повидаться.

Из темноты вышел Гамильтон, в руках у него был завернутый в одеяло автомат. За ним показался Диллинджер с автоматической винтовкой. Узнав брата, которого она не видела семь лет, миссис Стив расплакалась. Они обнялись. Гамильтон сказал, что приехал ненадолго. Миссис Стив утерла слезы и собралась в магазин — купить бифштексы для праздничного ужина. Однако Диллинджер, покачав головой, уговорил ее приготовить ужин из того, что было в доме. Миссис Стив велела своим троим детям сидеть в верхних комнатах, а сама принялась жарить яичницу с беконом и тосты. Они поужинали на кухне, вспоминая детство Гамильтона. Потом гости побрились, а миссис Стив достала ножницы и наскоро их подстригла.[240]