Дорога ветров - Тэд Уильямс

Они догнали плоскодонку. На дне, съежившись, лежал черноволосый коричневый человек, одна его рука была перекинута через борт, как будто он заснул, пытаясь добраться до воды. Когда Кадрах подогнал лодку ближе, маленькая плоскодонка медленно кружилась, уплывая вниз по течению. Принцесса первой перелезла через борт, торопясь помочь вранну, и обе лодки сильно раскачались.

— Осторожно, моя леди, — сказал Кадрах, но Мириамель уже положила себе на колени голову маленького человека. Она ахнула, увидев на темном лице следы засохшей крови, и через мгновение ахнула снова.

— Это не Тиамак!

Вранн, очевидно много выстрадавший за последние дни, был более плотного сложения и немного светлее, чем их товарищ. Его кожа была покрыта каким-то липким веществом, запах которого заставлял Мириамель невольно морщить нос. Больше ничего понять было нельзя, потому что несчастный находился в глубоком обмороке. Когда Мириамель попыталась напоить его, ей пришлось действовать очень осторожно, чтобы маленький человек не захлебнулся. Незнакомец с трудом сделал два глотка, но в сознание не пришел.

— И как же этот проклятый болотник управился с лодкой Тиамака? — проворчал Изгримнур, палочкой счищая грязь с каблуков. Они пристали к берегу, чтобы разбить временный лагерь и решить, что делать дальше; земля в этом месте была довольно мокрой. — И хотел бы я знать, что случилось с Тиамаком. Может быть этот парень подстерег его из-за лодки?

— Взгляните на него, — мрачно сказал Кадрах. — Я уверен, что этот человек и с кошкой не справился бы. Нет, вопрос не в том, откуда у него лодка, а в том, почему Тиамак не с ним и что же такое случилось с беднягой. Не забудьте, что это первый вранн, попавшийся нам на глаза с тех пор, как мы вышли из Кванитупула и идем по болотам.

— Это верно, — Мириамель пристально смотрела на незнакомца. — Может быть что-то похожее случилось и с другими жителями деревни Тиамака? Или может быть он убегал от… или что-то еще? — Она нахмурилась. Вместо того, чтобы найти своего проводника, они столкнулись с еще одной загадкой, только усложнявшей дело. — Что теперь делать?

— Думаю, придется взять его с собой, — сказал Изгримнур. — Неплохо бы задать ему пару вопросов, когда он придет в себя — но только Эйдон знает, когда это произойдет. Мы не можем ждать.

— Задать пару вопросов? — переспросил Кадрах. — Как вы собираетесь это сделать, герцог? Тиамак сам говорил, что он редкость среди своего народа.

— Что ты хочешь сказать, монах?

— Я просто сомневаюсь, что этот человек может что-то сказать на каком-нибудь языке, кроме своего родного.

— Дьявол! Дьявол, дьявол и трижды дьявол! — Герцог побагровел. — Пожалуйста, прости меня, Мириамель. Но чертов монах прав. — Он помолчал некоторое время, потом пожал плечами. — Но все равно, делать нам нечего. Конечно, мы возьмем его.

— Может быть, он сможет рисовать картинки или карты? — предположила Мириамель.

— Вот! — с облегчением воскликнул Изгримнур. — Картинки! Хитро, моя леди, чертовски хитро! Может, из этого что и выйдет.

Неизвестный вранн спал весь день, не пошевельнувшись, даже когда лодка процарапала дном по грязному берегу и снова поплыла. Перед отплытием Мириамель обмыла его кожу и с облегчением убедилась, что раны, которые она могла обнаружить, не представляют собой ничего серьезного. Больше она ничем не могла ему помочь.

Неблагодарная задача Изгримнура, который вел их маленькое суденышко через полные опасностей воды Вранна, облегчалась тем, что последний участок пути оказался относительно прямым. Поскольку им попадалось мало боковых притоков и развилин, самым простым решением было просто плыть по течению, и пока что это им удавалось. Хотя им и встретились несколько перекрестков, где Изгримнур мог бы выбрать новое направление, но по берегам все еще виднелись отдельные дома, так что причин для беспокойства не было.

Через некоторое время после полудня незнакомый вранн внезапно проснулся, напугав Мириамель, которая в это время вытирала с него пот большим листом. Коричневые глаза больного расширились от страха, когда он увидел девушку, потом заметались из стороны в сторону, словно он был окружен врагами. Через несколько секунд его загнанный взгляд смягчился и вранн немного успокоился, хотя все еще не произносил ни слова. Долгое время несчастный лежал молча, глядя на переплетенные ветки, скользившие над головой. Он дышал неглубоко, словно на то, чтобы дышать и держать глаза открытыми, уходили все его силы.

Мириамель мягко разговаривала с ним, продолжая вытирать его лоб. Принцесса была уверена, что Кадрах не ошибся, предположив, что незнакомец не говорит на вестерлинге, но она и не собиралась говорить ничего важного. Девушка просто надеялась, что спокойный дружелюбный голос заставит его почувствовать себя лучше, даже если он и не поймет ни слова из сказанного.

Немногим более, чем через час, он наконец оправился настолько, что смог приподняться на локте и выпить несколько глотков воды. Он все еще выглядел очень плохо, и не было ничего удивительного в том, что первыми звуками, которые он издал, были болезненные стоны. Он продолжал стонать, даже когда Мириамель предложила ему еще воды. Вранн оттолкнул кожаный мешок, знаками указывая вверх по течению и всем своим видом выражая беспокойство.

— Этот человек рехнулся, — Изгримнур покачал головой. — Как раз то, что нам нужно, — сумасшедший болотный парень.

— Мне кажется, он пытается уговорить нас повернуть назад, — сказала Мириамель и почувствовала, как что-то оборвалось у нее внутри, когда она поняла, что она говорит. — Он дает нам знать, что… плохо идти тем путем, которым мы двигаемся.

Вран" наконец обрел дар речи.

— Муалум нохоа! — пробормотал он в явном ужасе. — Санбидуб нохоа йиа ганта! — повторив это несколько раз, он попытался перелезть через борт и прыгнуть в воду. Маленький человек был очень слаб и обезумел от страха. Мириамель без особого труда заставила его оставаться на месте. Она была потрясена, когда незнакомец разразился слезами. Его круглое коричневое лицо было беззащитным и беззастенчивым, как у ребенка.

— Что это может значить? — встревоженно спросила она. — Он считает, что здесь какая-то опасность!

Изгримнур снова покачал головой. Он помогал Кадраху удерживать лодку в одном положении, чтобы она не врезалась в заросший берег, когда они проходили изгиб протоки.

— Кто знает? Опасное животное или целый отряд других болотных людей, которые воюют с этими ребятами? А может, это просто языческое суеверие, вроде пруда, набитого призраками.

— А может быть речь идет о том, что опустошило деревню Тиамака, — сказал Кадрах. — Смотрите!

Вранн снова сел, пытаясь вырваться из рук Мириамели.

— Йиа ганта! — простонал он.

— Ганта, — выдохнула Мириамель. — Ганты? Но Тиамак сказал…

— Тиамак мог обнаружить, что он ошибался, — голос Кадраха упал до шепота.

На противоположной стороне протоки, открывшейся, когда лодка прошла поворот, протянулось огромное причудливое сооружение. Оно могло бы быть построено в подражание Деревенской Роще, потому что это тоже было крупное поселение. Но в то время, как деревня явно была творением человеческих рук, это бесформенное строение из глины, листьев и веток, поднимавшееся от земли на несколько человеческих ростов и чуть ли не в фарлонг длиной, столь же явно никакого отношения к людям не имело. Жужжащий, щелкающий звук исходил от него и разносился по Вранну — тяжелое облако шума, как будто целую армию сверчков заперли в гулкой сводчатой комнате. Некоторые из строителей гигантского гнезда были хорошо видны даже с противоположной стороны широкого канала. Они двигались в своей характерной манере, шныряя туда и обратно сквозь черные двери гнезда и проворно переползая с одного обломка ветки на другой.