Отойти от дел молодым и богатым - Шэрон Лектер

Лошади неторопливо брели по тропе, проходящей параллельно великолепному белому песчаному пляжу, окружающему остров. Я ничего не видел, поскольку было еще темно, но слышал шум океана всего в нескольких футах от меня и ощущал дуновение океанского бриза. Запахи этой экзотической земли и тропических растений в сочетании с соленым морским воздухом перенесли меня во времена моего детства на Гавайи, те времена, когда Гавайи еще были Гавайями. Хотя наша прогулка верхом длилась недолго, нахлынувшие на меня воспоминания охватили целую жизнь.

После получасовой езды верхом наш провожатый остановил лошадей и помог нам спешиться. Неподалеку виднелись колеблющиеся на ветру огоньки нескольких зажженных свечей. Провожатый взял нас за руки и учтиво повел туда, где горели свечи. Они стояли на столе, покрытом белой скатертью. Кругом были лишь песок и волны, тихо плещущие всего в нескольких шагах от столика. Наш провожатый усадил Ким и меня за столик, единственный в этом самом красивом в мире ресторане. Как только мы уселись, появился другой человек из обслуживающего персонала с бутылкой любимого шампанского моей жены. Глядя друг на друга поверх свечей, мы с Ким подняли бокалы за нас и за наше путешествие. Казалось, я никогда еще так сильно не любил свою красавицу жену, как в тот момент. Она была рядом со мной в самые тяжелые минуты моей жизни. Молча мы протянули друг другу руки через этот маленький столик и крепко сжали их; в другой руке каждый из нас держал бокал с шампанским, и мы взглядом говорили друг другу: «Спасибо, я люблю тебя». Да, мы смогли сделать это.

И, словно по команде, в тот самый миг горизонт океана озарился солнечным светом, и нашему взору открылось все великолепие окружавшей нас природы. По одну сторону предстал утопающий в буйной зелени остров, будто вырастающий из моря. Прямо перед нами тянулся белый безлюдный пляж, а позади возвышались огромные зеленые деревья, в кронах которых начинали щебетать только что проснувшиеся птицы. А за песком, словно собирая все воедино, простирался вдаль навстречу солнцу величественный голубой океан.

Официант принес нам завтрак из свежих тропических фруктов, а мы сидели молча и смотрели, как медленно встает из воды солнце, постепенно освещая окружающую нас красоту. Если не считать официанта, кроме нас двоих, там не было никого. Стояла абсолютная тишина — слышны были лишь звуки природы. Не было ни соседей, ни машин, ни курортников, ни громкой музыки, ни сотовых телефонов. И, что лучше всего, не было дел, к которым надо возвращаться. Никаких совещаний. Никаких крайних сроков. Никаких бюджетов. Все! Бизнес сделал свое дело, и мы его продали. Дома нас не ожидало ничего, кроме полной свободы. Ничего не существовало в ту минуту — только Ким, я и всеобъемлющая красота природы — этого бессмертного творения Господа.

Как только солнечный диск наконец отделился от воды, что-то будто щелкнуло в моей голове. Нет, не то чтобы у меня помутилось в глазах, — просто все как будто заплясало вокруг, а затем по всему телу прошла мгновенная дрожь. Это было как мини-землетрясение, как волна, окатившая меня снаружи и изнутри. Где-то в глубине души произошло какое-то изменение. Все эти ощущения помогли мне расслабиться еще больше. Одновременно с теплом солнечных лучей, которые начали доходить до нас из-за океана, чувство невыразимой благодарности начало согревать мне грудь и расходиться по всему телу. Совершенно незаметно для меня мой контекст наконец окончательно изменился — я прошел через зеркало и теперь мог ясно увидеть совершенно новую жизнь. Из глаз у меня потекли слезы. Нет, я плакал не от горя. Я плакал от глубочайшего восторга, охватившего меня от осознания совершенства, щедрости и изобилия, окружающих не только Ким и меня, но и всех нас.

Мало-помалу ко мне начало приходить понимание того, что страх кем-то не стать или чего-то не получить большую часть моей жизни не позволял мне впустить внутрь себя то изобилие, которое предоставляет всем нам эта жизнь на земле. Я начал осознавать, что все мое стремление стать богатым было на самом деле стремлением побороть страх перед бедностью. И еще я понял, почему мой богатый папа всегда говорил: «Твой страх — вот кто делает тебя твоим собственным пленником. Страх — вот кто запирает тебя в твою собственную тюрьму, куда не проникает Божье изобилие». Моя память перенесла меня далеко назад, в дни моей юности, и я словно услышал голос моего богатого папы: «Слишком часто нам кажется, что мы совершенно одиноки в этом мире и надо выжить, рассчитывая только на себя. Слишком часто нам кажется, что для того, чтобы выжить, нам надо делать свою работу в одиночку. Мы часто слышим, что выживает сильнейший и если мы не будем сильными, нам не выжить. Именно так рассуждает заключенный. Многие люди — пленники собственного страха, заключенные в тюрьму своих финансовых затруднений. Вот почему они судорожно хватаются за соломинку защищенности, становятся жадными и борются за жалкие гроши, подобно псам, грызущимся за обглоданную кость, вместо того чтобы стремиться к финансовой свободе. Найти свою личную свободу нетрудно. Нужно просто осмотреться вокруг и постараться понять, каких действий ждет от нас Бог, а затем сделать это, используя те дарования, которыми Он нас одарил. Если вы будете делать это честно, то Божье изобилие наполнит вашу жизнь, смысл которой заключается вовсе не в том, чтобы в поте лица работать до конца своих дней. Посмотрите на птиц, на растения, на все творения природы. Птицы не зарабатывают себе на жизнь. Они и другие создания просто делают то, зачем они посланы сюда. Если вы доверитесь Богу и будете делать то, ради чего Он послал вас сюда, то Божье изобилие будет с вами вечно». И еще богатый папа говорил: «Вам не нужно делать то, что делают птицы, — они уже делают свое дело». Он сказал это потому, что видел, как многие люди дерутся за рабочие места, вместо того чтобы осмотреться вокруг и увидеть, что нужно сделать. Он говорил: «Когда вы научитесь смотреть вокруг себя, находить то, что должно быть сделано, и будете это делать, тогда начнете черпать из источника Божьего изобилия».

Мы с Ким еще целый час просидели за нашим столиком на пляже. Я впервые понял, что имел в виду богатый папа. Раньше я не понимал этого до конца. У меня все еще оставался мой личный контекст, или реальность, не позволявший мне понять смысл его слов. Но тогда, на том пляже, я наконец шагнул через зеркало и полностью понял моего богатого папу.

Ветер с океана усиливался, было слышно, как начинают нервничать наши лошади, стоявшие неподалеку. Им пора было возвращаться домой, да и нам с Ким тоже. Год спустя я сидел в тиши моего домика на вершине горы и опять задавал себе все те же вопросы: «Что нужно сделать?» и «Что я способен сделать?».

Когда сегодня люди спрашивают меня, почему я продолжаю работать, несмотря на то что деньги мне больше не нужны, я отвечаю им так же, как отвечал богатый папа: «Я продолжаю работать, поскольку вокруг есть много такого, что должно быть сделано». Сегодня все, чем занимаемся мы с женой, — это делаем еще больше из того, что должно быть сделано, используя освоенные рычаги. Ирония заключается в том, что чем больше мы применяем наши рычаги, чтобы делать то, что должно быть сделано, тем счастливее и богаче становимся.

Хорошая новость заключается в том, что вам не обязательно бросать работу или уходить на покой, чтобы делать то, что требует своего выполнения. Просто осмотритесь вокруг — и вы увидите, к чему нужно приложить руки. Все, что от вас требуется, — это осуществить то, что должно быть сделано, используя свои уникальные дарования. Если вы сделаете это, то начнете черпать из источника изобилия, которое есть и всегда было под руками у всех нас — а не только у избранных.