Хранители - Ирина Абрамова

Даня выпрямился и помог подняться Альке.

Где-то высоко раздался оглушительный раскат грома. Резкий порыв ветра хлестнул по лицу. Деревья опасно накренились. Послышался девчоночий визг. Все бросились кто куда.

– Нужно убираться, – напрягся Даня, оценивая низкие тяжелые тучи, быстро приближающиеся с запада.

Стало темно и холодно. Все краски померкли. Футбольное поле опустело. С неба сорвались первые крупные капли… Глухой рокот медленно пополз, заполняя все вокруг. Данька потянул Альку к школе. Та прикусила губу от боли, но следовала за ним. Неожиданно она остановилась.

– Стой! Там мяч!..

Она развернулась и бросилась, прихрамывая, обратно. – Брось! Потом заберем!

Алька наклонилась за мячом… Огромная градина глухо ударилась в землю рядом.

Даня одним прыжком нагнал сумасбродную девчонку, но опоздал: увесистый ледяной осколок вскользь ударил ее по голове. Алька покачнулась и осела. Данька склонился над ней. И тут с неба посыпались градины вовсе невероятных размеров. Тело само среагировало на опасность: щитки панциря накрыли плечи и голову, непробиваемая броня покрыла руки и ноги. Даня склонился, прикрывая собой Альку. Злополучный мяч с жалобным свистом сдулся под грудой ледяных обломков.

Снова раздался раскат грома… Показалось, над самой землей скользнуло что-то большое. Данька напрягся. «Выше! Поднимайся выше! Это опасно…» – хотел он крикнуть брату. Сверкнула невероятно яркая вспышка… «Камнепад» вдруг сменился непроницаемой стеной дождя. Почти не различимый в сплошном потоке дракон тяжело опустился рядом. Легкой дрожью отозвалась почва, звякнули градины.

– Даня!

Сквозь пелену он увидел приближающегося брата и облегченно вздохнул. Панцирь распался, исчез.

– Ты как?! Цел?

Даня только нахмурился. Алька все еще не пришла в сознание.

– Давай к нам! – предложил Вадим. – Там выясним, тяжело ли ранена твоя подружка.

Что-то влажное и теплое ткнулось в ладонь. Алька приоткрыла глаза… Огромный пес смотрел на нее, склонив голову на бок. Алька резко села, поджала ноги, натянула плед до самого подбородка.

– Хоро-о-ошая собака… – испуганно прошептала она.

Пес смерил девчонку взглядом и деловито тявкнул.

– Что случилось, Цезарь?

Данька сбежал по ступенькам.

– Привет! – улыбнулся он Альке. – Очнулась, наконец. Девчонка все еще испуганно косилась на огромного пса, но руки дрожать перестали.

– Цезарь, перестань пугать нашу гостью! – послышался знакомый голос.

– Анна Сергеевна?..

Алька с удивлением узнала свою первую учительницу. Та поставила поднос с горячим напитком на журнальный столик, присела рядом.

– Как ты себя чувствуешь?

Алька вдруг вспомнила футбольное поле, град… Всплывали еще какие-то смутные картинки – светящиеся красным глаза, что-то темное, щитом прикрывающее ее… Она тряхнула головой, прогоняя видения. Тут же возникла боль. Алька прижала руки к голове, ощупала повязку.

– Ты получила удар по голове, но рана небольшая, и уже завтра все будет в порядке. Брат принес тебя к нам, – пояснил Даня.

– Сегодня явно не мой день, – грустно констатировала Алька.

– Ребята, давайте перекусим, а уж потом разберемся, что делать дальше! – Анна протянула дымящуюся чашку.

Цезарь мирно лежал на коврике у камина, наблюдая за людьми. Уж очень непривычное оживление царило в доме. Алька, смеясь, рассказывала учительнице о «подвигах» одноклассников. «А помнишь?..» – говорила Анна, и новая волна воспоминаний сопровождалась взрывами смеха. Данька сидел на полу, держа в руках уже остывший чай, и с улыбкой наблюдал за Алькой и Анной. Где-то глубоко в душе шевельнулись полузабытые воспоминания о далекой «мирной» жизни, когда не приходилось спешить к извергающейся горе или «тормозить» обреченный лайнер, чтобы дать пассажирам шанс на спасение. Словно в насмешку, именно в этот момент на перчатке вспыхнул синий огонек вызова и почти сразу – красный – сигнал тревоги высокого уровня. Анна умолкла на полуслове, взглянула на Даню.

Мальчик сразу посуровел. Взгляд стал жестче.

– Я пошел!.. – бросил Даня на ходу и поспешил наверх – к порталу.

– Куда он? – удивилась Алька.

– Да так, – попыталась улыбнуться Анна, – по работе…

Она подхватила поднос, направилась к кухне.

– Тебя, наверное, уже разыскивают, – послышалось оттуда. – Я провожу тебя, а то родители не поверят в «чудесное спасение».

– Хорошо, – согласилась Алька, все еще глядя в раздумье на лестницу.

«Работа?..» Перед мысленным взором снова выстроились картинки: верзила-толстяк с бледным лицом, удерживаемый подростком; уверенный взгляд зеленоватых глаз перед решающим ударом и, наконец, полустертое видение – рука, заслоняющая ее от смертоносных градин. «Кто он?»

– Идем? – Анна улыбнулась девочке и накинула шаль.

Придерживаться графика больше не получалось, уж слишком глобальные масштабы приняла катастрофа. Хранители чаще работали группами. Ситуации возникали все сложнее.

* * *

Пожар охватил огромную территорию. Люди еще пытались погасить огонь вблизи жилищ, но на тушение лесных пожаров ни сил, ни средств уже не хватало.

Огромная птица кружила над тайгой, фиксируя мельчайшие подробности в редких просветах среди желтоватой дымной завесы.

– Ну что?.. – нетерпеливо повел плечами Ефим.

– Ничего… – отозвался Сашка, открывая глаза. – Сплошной дым и никаких следов присутствия крупной техники.

Валькина программа выдала предупреждение: в районе, охваченном огнем, застрял огромный передвижной центр с ядерной боеголовкой. Техника могла не выдержать высоких температур.

– Кажется, здесь несколько деревень поблизости… – заметила, приблизившись, Алинка.

Она напряженно вглядывалась в почерневший, курящийся лес.

– Значит, займемся спасением людей, а потом уж как получится, – подытожил Денис, стряхивая с рукава пепел.

Они разделились.

* * *

В сгущающихся сумерках стали заметнее красноватые отблески на углях, оставшихся от сгоревшей избы. Мальчишка-подросток снова попытался заставить бабушку отойти от пепелища. Та причитала, заламывая руки. Ноги старушки подгибались, и даже с помощью сестры ему не удалось заставить бабушку покинуть подворье.

Неожиданно из плотных клубов дыма, стлавшегося над землей, показался молодой волк. Он покосился на опешивших ребят и растрепанную старушку, повел носом и по-хозяйски прошелся по серому от пепла двору.