Бей в кость - Леонид Влодавец

— И долго ты его свежевать собираешься?

— Нет, — мрачно ответил Васька. — Пузо вспорю и за яйца подвешу. Я слово дал там, у блокпоста. А голову в штаб армии отвезу. Вместе с документами и деньгами. У него два кейса с собой. В одном всякие планы-карты и прочее, а в другом — баксы. Не меньше миллиона, если не самопальные, конечно.

— Давай-ка ты лучше чемоданчики прибери! — сказал Болт сурово. — Здесь у нас есть ребята даже со сроками за спиной, так что скоммуниздят запросто. И вообще, нам сваливать отсюда пора. Во избежание лишних жертв среди местного населения. Опять же, что будет, если сюда мировая пресса доберется? Очередные дикие зверства кровавых большевиков — вот что из этого получится. Опять же за яйца вешать негигиенично как-то. Можно случайно сифон подхватить.

— Но голову я все равно заберу! — упрямо сказал Луиш.

— Она, поди, протухнуть успеет. И вообще вещмешок испачкаешь.

— В пакет положу. Алмазы у тебя и так доедут. Болт с готовностью достал пластиковый пакет, переложил в рюкзак шкатулку и большой бриллиант, а команданте запихал в пакет генеральскую башку.

— Строиться! — приказал Болт. — Бандформирование, в одну шеренгу — становись!

Когда что-то похожее на строй образовалось, Болт, пошептавшись о чем-то с Васку Луишем, обратился к народу:

— Так, господа присяжные заседатели! Перекур придется прекратить. По известным причинам, местное население, включая домашний скот, покинуло деревню Муангу. Исходя из того, что торчать в доме, откуда сбежали хозяева, как-то неэтично, принял решение оставить деревню и двигаться в район озера Санту-Круш на соединение с частями доблестной 2-й армии. Где-то по дороге будет примерно такой же мост, как тот, на котором я проиграл камараду Луишу несколько бутылок.

На сей раз товарищ Луиш утверждает, что этот мост ни хрена не выдержит. Что из этого следует — догадывайтесь сами. В пути следования не исключены мероприятия, похожие на только что завершившееся, причем с не менее крупными группами противника. ГВЭПов у нас нет, действовать придется исключительно обычным оружием. Надежда только на жаркую погоду, которая нам самим, естественно, не в кассу, да на мужество и героизм, которого у нас, как всегда, до хрена и больше.

По машинам!

Болт приказал «Т-55» встать в голову колонны, и сам уселся туда на командирское место. Там была единственная рация, способная «дотянуться» до штаба 2-й армии Жоау Алмейды. Васку Луиш занял место наводчика, а Топорик перебрался к Богдану в «уазик». В других экипажах ничего не поменялось.

— Миш, — со страхом и любопытством в голосе спрашивал Луза, поглядывая на разоренную деревню. — Куда все делись-то, а?

— Хрен его знает. Сбежали куда-то и скот угнали.

— А зачем? Мы ж, вроде, гражданским ничего плохого не делали, верно? А они смылись все. Даже пожар не тушат…

— Ну откуда я знаю? Мы с тобой и Юрка вроде штатских не мочили, а Топорище вон, три халупы развалил. Гусяра, фашист этот, может, и больше ломанул. Палили-то будь здоров — до сих пор в ушах звенит. Механик своим пластитом тоже шороху навел. Наш-то командан вроде бы самому Карвалье голову отрезал… Наверно, думают, что им еще мстить будут за укрывательство. Мало ли чего… Африка, тут хрен поймешь.

Таран, поглядывая на полыхающие и догорающие хижины, только вздохнул.

Лично он, если б кто-то такую разборку где-нибудь в Стожках-Шишовке устроил, надолго запомнил. И простить бы нипочем не смог. Так что ежели тут кто-то здесь русскую речь запомнил, россиянам сюда еще много-много лет лучше не приезжать.

Даже если здешняя войнушка когда-нибудь кончится.

* * *

Потом Юрка еще долго-долго думал над всеми этими делами-и в конечном итоге додумался до того, что вообще-то они, в натуре, все-таки военные преступники.

На этой тревожной мысли его размышления оборвались, ибо колонна встала.

Они подъехали к мосту из бревен и тросов, перекинутому через ущелье. Точно на таком же камараду Луиш вы. играл у Болта аж восемь бутылок — две за то, что проехал через него на джипе, и еще шесть за то, что перевел за мост «Т-55».

Сейчас они тоже спорили, но на сей раз, как ни странно, все было наоборот.

Васька утверждал, что машины через мост не пройдут.

— Надо их бросать, капитан! — сказал команданте уверенно. — Пешочком пройти — это не в ущелье лежать.

— Камараду, — удивленно базланил Болт, — какая собачья разница? Сюда мы точно по такому же проехали, а по этому нельзя?!

— Капитан, — нахмурился Луиш. — Вчера, когда мы ехали, был жив вождь камараду Домингуш. Сегодня его нет. Чувствуешь разницу? Сам говорил, что у вас происходило на перевале, когда вас по четыре раза убивало, а вы живы оставались. Если б не было камараду Домингуша, такого быть не могло! Сегодня его нет. И чудес больше не будет.

— Посмотрим! — азартно произнес Болт. — Говоришь, я тебе шестнадцать бутылок должен?

— Я тебе их все прощу, только не лезь на мост с танком! — воскликнул команданте. — И даже на джипе не заезжай!

— Так, — сказал Болт. — Все слышали?! Ставлю свое условие. Если я проваливаюсь, вся моя страховка идет Луишу. Один хрен, семьи нет, памятник на Ваганьковском мне не нужен, а червяки и тут, в пропасти, обглодают нормально.

Одно условие: шестнадцать пузырей выпьешь за помин моей души.

— Не пущу! — взревел команданте. — Я за тебя отвечаю, коз-зел!

— За козла точно ответишь! — хмыкнул Болт. — Механик, брысь из-за рычагов! Колонне сдать на двадцать метров назад!

Сдали. Васку Луиш демонстративно достал из кобуры «макаров», приставил к собственному виску и сказал:

— Капитан, если ты провалишься — я труп!

— Ровней держи, а то промажешь… — благодушно сказал Болт и откатил от моста задом, для разгона. Потом газанул и полным ходом влетел на мост. Юрка подумал: а ну как и вправду все от колдовства зависело? Тогда быть Болту с танком на дне пропасти!

Но «Т-55» нормально проскочил мост и проехал метров сто по дороге, идущей по другой стороне ущелья.

— Этого не может быть… — пробормотал Луиш. Но пистолет спрятал.

Пешком перебежал мост и, запрыгнув к Болту на броню, полез в башенный люк.

Следом за ним Механик пробежал и занял законное место, когда Болт вылез из танка и закурил сигару для успокоения нервов. Потом все пошло быстро и весело:

«уазики» один за другим проскакивали за мост, причем на сей раз никого, даже Лузу, из машин не высаживали. А Гусь на «тридцатьчетверке» с понтом дела проехал медленно, да еще и пел во всю глотку:

Гремя огнем, сверкая блеском стали, Пойдут машины в яростный поход, Когда нам даст приказ товарищ Сталин, И маршал Кейтель в бой нас поведет!