Уйти, чтобы возродиться - Дмитрий Александрович Козак

– Можешь идти, Лиана. Теперь уже можно.

Она быстро нырнула в люк и вскоре выскочила обратно, держа в руке аптечку и торопясь к раненому. Подойдя ближе, лишь спросила.

– Как он? Ранение серьезное?

Гончаренко взял из рук Лианы аптечку, достал инъектор с розовой жидкостью и пустил его в ход, одновременно отвечая на вопрос.

– Жив. У него шок и плечо прожжено, но это не страшно.

К ним подошел Дэн с Марсом за пазухой и, услышав последние слова Гончаренко, удивленно спросил.

– А чего за него так беспокоиться? Он же был в сговоре с Ледовым!

За что в ответ получил подзатыльник от капитана Вернера, а после и объяснение.

– Затем, Дэн, что он в итоге выбрал нашу сторону. А на «Мирном», похоже, готовится бунт, который ничем хорошим не закончится. Там и наши внутри остались и ничего не подозревают. А вот он сможет нам рассказать, кто участвует в заговоре, и что они собирались делать с несогласными. Ясно, что наших не пощадят, как и Изотова.

Дэн не успел ответить, как из уст раненого Соколова раздался хрип, и он приоткрыл глаза.

– Я жив? А что с Борисом?

Гончаренко сжал руку Соколова, стараясь того поддержать.

– Нет больше Бориса, Олег. Сорвался с обрыва. А ты жив остался.

Соколов стиснул зубы и прикрыл глаза. Совсем немного так пролежав, он снова их приоткрыл, поочередно взглянув на склонившихся над ним Гончаренко и Лиану.

– И у моего сына невеста была… Она жива, а он – нет. Вы простите меня. Я лишь теперь понял, что они неправы, а ты и Герасим поступаете так, как надо… Договоренность с ВСУ нам ничего, кроме смерти, не принесет.

Вернер склонился над Соколовым.

– Хватит корить себя, Олег. Этим делу не поможешь. Еще не поздно все исправить и обойтись малой кровью. А потому хватит тебе на льду валяться. Дэн, Коля, несем его аккуратно в вездеход. А ты нам о сговоре по пути к «Мирному» расскажешь, заодно и подумаем, как поступить. И запомни, Олег. Я, также, как и мои друзья, совершенно не желаю жертв и убийств. Даже если люди неправы, им всегда должен быть предоставлен второй шанс. Как когда-то мне, Санди, Дэну и даже Марсу. Понятно?

Соколов все понял и слабо улыбнулся. Три человека осторожно приподняли его и понесли в вездеход. Лиана поддерживала Олегу голову и несла аптечку. Через пару минут он лежал внутри. Снаружи оставалась одна Лиана. Она с тоской посмотрела в сторону бескрайнего океана, но надежда так и осталась надеждой. Кроме бушующих волн до самого горизонта ничего видно не было. Нахмурив брови, она мысленно обругала себя за недоверие к силам и везению Вика и решительно шагнула к вездеходу. Он придет и приведет помощь!

Через пару минут вездеход со всей возможной скоростью мчался к станции.

Глава 88

Стратолет подлетал к родному Эримитису, но радости это никому не приносило. Все видели терзания своего командира и, прежде всего, терзания отца. Родственные связи у эримитисов были необычайно крепки. И какой же надо было обладать силой воли, чтобы вот так, приняв решение, противоречащее душевному порыву, повернуть к Эримитису и покинуть родного сына на острове в осаде.

Кроме того, у экипажа еще свежи были воспоминания и еще об одном моменте. А именно о том, с каким трудом эримитисами было принято решение оставить спасенную ими человеческую девушку с маленьким ребенком на руках в святая святых, на Эримитисе. Рахиль с маленьким Нахимом все-таки приняли. Сейчас же предстоял черед пройти это испытание и девушке Авраама, Инессе. А значит, и самому Аврааму. Ведь одно дело, когда девушка беззащитна, с ребенком на руках, оказывается в безвыходном положении. И совсем другое, когда у Инессы не было безвыходного положения, был выбор. И, хотя больше не было поднявшего совсем недавно бунт инспектора Дрейка, семена его идей кое-где смогли дать ростки в умах сомневающихся эримитисов. Никто ведь по-прежнему не знал, как старший навигатор Ветров собирается спасать материк от развала, а эримитисов от неминуемой гибели. Зато многие не сомневались, что в Городе под куполом им было бы спасение. Тяжелое время. Тяжелый выбор.

Подлетая к оконечности Эримитиса, камеры стратолета разворачивали перед угрюмым экипажем порождающую отчаяние панораму. На обзорном экране страшной раной обнажилась огромная трещина. Она расколола материк почти наполовину и продолжала расти. С высоты было заметно, что лишь небольшие горы в центре Эримитиса сдерживали ее быстрое продвижение, но и они скоро устанут сдерживать миллионы тонн вод океана. Целые пласты суши рвало на куски бурлящим потоком и тянуло под воду. Некоторые выталкивало в открытый океан.

Инесса, совсем не знавшая о реальном положении дел, с ужасом смотрела на все это.

– Какой ужас! Как такое может быть?! Неужели и вашему материку пришел конец?! Тогда зачем мы сюда летим? Почему эримитисы сами не спасаются?!

Ответил Валентин. Ответил через небольшую паузу, нехотя, устало потерев виски и собравшись с мыслями.

– Инесса, успокойся. Неужели мы и твой Авраам похожи на самоубийц? Да, согласен, вполне возможно, что очень скоро Эримитис уйдет под воду. Но не весь! Есть часть материка, которая останется целой, небольшой кусочек. Именно там мы и спасемся. Там сейчас находятся и остальные эримитисы. А запасов и места хватит нам всем и даже больше. Ты сама в этом скоро убедишься. Авраам, не кисни, поддержи Инессу. Все будет хорошо… А вот и стратолет Наргиса нас встречает! Авраам, включи связь.

Два стратолета подлетели вплотную друг к другу и зависли в воздухе. Вал встряхнул головой, отгоняя поток тяжелых мыслей, и заговорил в передатчик.

– Наргис! Ты ли это?! Все еще летаешь, старик?

На что услышал ворчливый, но с нотками радости и облегчения, голос самого ведущего навигатора.

– Ну, конечно же, я! Кто ж еще тебя, Вал, заблудшего эримитиса, встретит?! Как мы рады вас вновь увидеть!

Это было сказано с такой теплотой, что каждый прилетевший из Города под куполом эримитис понял – их ждали. Их ждали все это время, ждали и как вестников, и как возвращающихся в родной дом странников.

Два стратолета, словно привязанные невидимым тросом, пролетели над еще целой частью материка и приземлились на космодроме. Связь была выключена, общее освещение погасло, сменившись полумраком дежурного. Наступила полная тишина, и никому не хотелось первым ее нарушить. Наконец, Вал развернулся к сидящим и спросил с небольшим укором.

– Чего сидим? Приглашение особое надо? Или от переживаний встать не можете?

С кресла подхватился Белесов и, проходя мимо