Одно слово стоит тысячи - Чжэньюнь Лю

— Фэн Вэньсю, открой.

Дома у Фэн Вэньсю все уже давно спали, поэтому никто не откликался. Ню Айго снова хлопнул по двери; внутри наконец зажгли свет.

— Кто там? — спросил Фэн Вэньсю.

— Это я, по делу.

Фэн Вэньсю узнал Ню Айго, но дверь не открыл, лишь спросил:

— А до завтра дело никак не отложить?

— Никак. Я сдохну, если отложу до завтра.

С этими словами он плюхнулся на порог лавки и зарыдал в голос. Фэн Вэньсю тотчас поднялся с кровати и открыл дверь. Взяв друга под руку, он провел его внутрь и налил ему чаю. Раньше Ню Айго напрягало нетрезвое состояние Фэн Вэньсю, но на этот раз тот был трезв как стеклышко, а он, наоборот, пьян. Ню Айго выплеснул на Фэн Вэньсю все, что переполняло тоской его сердце. Язык его несколько заплетался, разговор путался, Ню Айго перескакивал с одного на другое, но Фэн Вэньсю все равно сидел и сочувственно кивал головой:

— Несколько дней тому назад я про это слышал, но, понимая твое состояние, не решился тебя навестить. — Тут же он вздохнул: — И как ты собрался все это улаживать?

Ню Айго вытаращил на него глаза и ударил себя в грудь:

— Буду убивать… Сначала я об этом не думал, но, увидав сегодня, как счастлива семья Сяо Цзяна, я решил, что стоит это сделать. — Тут же он спросил Фэн Вэньсю: — Что скажешь, стоит или нет?

Фэн Вэньсю потер подбородок:

— Что стоит, то стоит. Этот Сяо Цзян нанес тебе сильное оскорбление.

Ню Айго замотал головой:

— Сяо Цзяна я трогать не буду.

— А кого ты собрался убивать?

— Для него это будет слишком просто. Вместо Сяо Цзяна я убью его сына, чтобы потом он всю жизнь не находил себе покоя.

Фэн Вэньсю очень удивился. Он не ожидал, что Ню Айго додумается до такой мести, разумеется, это было жестоко, но его к этому вынудили. Между тем Ню Айго продолжал:

— Я убью их сына, чтобы мучился даже не столько Сяо Цзян.

— А кто же еще?

— Чжао Синьтин. Несколько дней назад она сама просила меня убить Сяо Цзяна, а теперь она вдруг с ним помирилась, какая шустрая.

Фэн Вэньсю снова понимающе кивнул. Тут Ню Айго заорал:

— А еще я убью Пан Лина, за все эти годы она истерзала мое сердце еще хлеще, чем Сяо Цзян и Чжао Синьтин! Ведь это не единственная ее выходка.

Фэн Вэньсю снова кивнул и поинтересовался:

— Ну убьешь ты их, а что потом?

— Уйду на тот свет вместе с ними.

Фэн Вэньсю, который, в отличие от Ню Айго, все-таки был трезв, спросил:

— Ты, значит, помрешь вместе с ними, а что будет с вашей дочерью? Что будет делать без папы и мамы Байхуэй?

Ню Айго обхватил голову руками и заплакал:

— Вот это меня и тревожит.

Но это были всего лишь пьяные бредни. На следующий день, протрезвев, Ню Айго никого убивать не стал. Вместо этого рядом с домом, снятом на южной окраине города, он решил пристроить небольшую кухню. Отдельная кухня понадобилась ему не только потому, что раньше из-за нехватки места он готовил в коридоре. На новой кухне он планировал поставить для себя кровать, чтобы освободить большую комнату. Он задумал перевезти сюда свою мать Цао Цинъэ и дочку Байхуэй, чтобы жить втроем. Разводиться с Пан Лина он не собирался, решил жить, как если бы она умерла, а сама Пан Лина пусть выкручивается как хочет. Ну а с семейством фотографа Сяо Цзяна, хозяина «Фотогорода „Восточноазиатская свадьба“» на улице Сицзе, он решил разобраться при случае.

Однако едва он приступил к строительству, как случилась одна неприятность. Пригласив к себе в помощь несколько плотников и каменщиков, Ню Айго задумал их накормить, а потому отправился в мясную лавку Фэн Вэньсю на улице Дунцзе и купил там десять цзиней мяса. Поскольку на душе у Ню Айго творилось черт знает что, он забыл расплатиться и, взяв товар, прямиком направился к себе домой на южную окраину. Ню Айго обслуживал сам Фэн Вэньсю, а вечером его жена Лао Ма пришла за деньгами. Только тогда Ню Айго вспомнил, что утром, когда покупал мясо, забыл расплатиться, и тут же отдал деньги. Но когда Лао Ма ушла, Ню Айго стало как-то не по себе. Ведь он забыл расплатиться не специально. Ладно, если бы они были чужими людьми, но к чему было приходить за деньгами в тот же вечер к человеку, с которым ты то и дело делишься самым сокровенным? Ню Айго не знал, что Лао Ma пришла к нему за деньгами не по указке Фэн Вэньсю, а сама, да еще и за спиной мужа. Ню Айго, который работал дальнобойщиком, не один раз бесплатно доставлял для Фэн Вэньсю и живых и разделанных свиней. Почему же, когда мясо понадобилось самому Ню Айго, Фэн Вэньсю оказался столь мелочен? Случись такое в обычное время, Ню Айго не обратил бы на это внимания, но поскольку сейчас Ню Айго переживал не лучшие времена, это его возмутило. Неужели никак нельзя было отложить вопрос с деньгами за десять цзиней мяса, когда твой друг попал в переделку? Всего несколько дней назад Ню Айго приходил к Фэн Вэньсю поделиться наболевшим, и вдруг Фэн Вэньсю от него отвернулся. Ню Айго свалил на голову Фэн Вэньсю то, к чему тот вообще не имел отношения. Вечером, собравшись за ужином с нанятыми плотниками и каменщиками, Ню Айго выпил и поделился с ними своей обидой. Если раньше Ню Айго словоохотливостью не отличался, то после инцидента с Пан Лина он вообще ничего не мог держать в себе. Приглашенные плотники и каменщики как один согласились, что Фэн Вэньсю поступил некрасиво. Поговорить-то они поговорили, но в их компании оказался каменщик Лао Сяо, который был в прекрасных отношениях с хозяином мясной лавки Фэн Вэньсю. В тот же вечер после работы Лао Сяо направился в мясную лавку на улице Дунцзе и во всех подробностях передал Фэн Вэньсю состоявшийся разговор. Фэн Вэньсю не знал, что Лао Ма ходила за деньгами к Ню Айго, и если бы он про это узнал сам, то наверняка бы ее отругал. Однако сейчас, когда эту новость ему, со слов Ню Айго, передал Лао Сяо, Фэн Вэньсю рассердился на Ню Айго. Даже если они и были друзьями, это отнюдь не означало, что его мясо можно было есть задарма. Ведь это торговля, а не богадельня. Его возмутило то, что десять цзиней мяса Ню Айго ни за что не считал. Будь эти слова сказаны при Фэн Вэньсю, он бы к ним и не придрался, но поскольку все это говорилось за его спиной, это его разозлило. Фэн Вэньсю тоже решил выпить с Лао Сяо. После нескольких рюмок он опьянел. В отличие от Ню Айго, Фэн Вэньсю в нетрезвом состоянии резко менялся и превращался в совершенно другого человека. В такие минуты он становился взрывоопасен, и ему было просто необходимо выплеснуть гнев наружу. Десять цзиней свинины довели его до того, что он разбил бутылку и заорал:

— Вот уж не думал, что человек, с которым я дружил больше двадцати лет, продаст нашу дружбу за десять цзиней мяса!

Вообще-то, такие слова стоило сказать Ню Айго, но Фэн Вэньсю его опередил. После этого Фэн Вэньсю оставил свинину в покое и перескочил на другую тему:

— Вот переспали с его женой, и поделом… С его женой переспали, а он, растяпа, даже ответить на это не может. И разве это сейчас произошло? Все вокруг знают, что он уже лет восемь как рога носит. — Не в силах остановиться, он поносил его дальше: — Только с виду порядочный, а внутри одна желчь. — Тут же он доверительно сообщил Лао Сяо: — Буквально три дня назад говорил мне, что хочет убить Сяо Цзяна… И ладно бы Сяо Цзяна, так потом лично сказал, что вместо Сяо Цзяна хочет убить его сына, чтобы Сяо Цзян всю жизнь мучился… То, что сам он не в силах обуздать свою жену, так это не в счет. Зато других убить — пожалуйста.