Невеста - Карина Демина
Шрифт:
Интервал:
— Из-за разведки?
Эйо останавливается перед мозаикой. Старый лес, где стволы деревьев выложены из яшмы и янтаря всех оттенков, отчего сам лес кажется пронизанным солнцем. Узор нефритовых листьев. Хрупкий белый олень, выглянувший к водопою. Он ступает настороженно, готовый скрыться в каменном лесу при малейшем шорохе. Но все же оленя манит вода…
— Да. Они сюда не сунутся.
— Неужели?
— Эйо, те, кто работал в Долине… уже не работают. Вернее, работают, но не в разведке.
На землях Камня и Железа много глухих уголков. Крохотные сонные городишки, в которых никогда и ничего не происходит. И в этом болоте амбиции тонут быстро.
Конечно, кого-то вернут, а о ком-то забудут.
— Отомстил?
— Не я. И это не совсем месть. Их поведение было недопустимо. А еще — непрофессионально. Соответственно, эти люди находились не на своих местах. Это исправили.
— Но в город нам нельзя?
— Не нам. Запрет касается только меня. Если ты хочешь выслушать…
Нервное пожатие плечами. Хочет. Но не признается в интересе, будет делать вид, что ей совершенно все равно. Но именно что делать вид.
— Пойдем в сад.
В старую беседку, увитую лиловым вьюнком. Его цветы проваливаются сквозь сетчатую крышу, тянутся к Эйо.
— Не все рады, что я вернулся… точнее, не все рады, что я вернулся таким.
— Каким?
Она садится рядом и позволяет себя обнять, но и только. Спина напряженная, и руки на груди скрестила.
Его радость думает, что сумеет удержать равновесие.
Быть рядом, но не слишком близко.
В одном доме.
Не в одной постели.
Обойтись прикосновениями, раз уж не обойтись совсем без прикосновений.
— Ты видела, чем я был. Это приняли бы. И этого ждали. А теперь подумай сама, моя радость. Я отсутствовал почти пять лет. Исчез, хотя меня искали, и объявился… Скажем так, глядя на меня нынешнего, сложно представить, что…
…все было на самом деле.
Гримхольд и скалы, которые трещат, готовые развалиться под напором жилы.
Огонь.
Кровь на камнях и развороченный живот, из которого на камень вываливаются кишки и шипят… запах горелого мяса. И шаги. Рука, вцепившаяся в волосы.
Неимоверное усилие. Хотя Одена тянут вверх, но голову задирать тяжело.
— Живой, — сказали ему…
А потом наступила темнота. Долгая-долгая. Когда же она иссякла, стало только хуже.
— Подожди. — Эйо хмурится и ерзает, подвигаясь ближе. — Они что, думают…
Виттар не говорит напрямую, он осторожен, но Оден умеет слышать.
— Они еще не думают. Они… истолковывают факты.
— И тебя могут…
— Нет. Меня не тронут. Хотели бы, но обвинение в предательстве требует веских доказательств. Поэтому мне позволили остаться.
— Здесь?
— Да. Видишь ли… — Ей нельзя рассказывать все, но кое-что следует. — После того как ты исчезла, я вел себя не совсем адекватно. И чем хуже становилось, тем больше появлялось странностей. Их истолковывали весьма определенным образом. По официальной версии, я болен… душевно.
— Что? — От удивления Эйо забывает обиду. — Они решили, что ты сумасшедший?
— Именно.
И собрались лечить. И не будь Виттар столь упрям, вылечили бы.
Оден предполагал, что его похороны были бы пышными. И речей хвалебных прозвучало бы немало. О героизме, терпении и невосполнимых потерях.
— Но ты же…
— Это хороший предлог, Эйо, чтобы держать меня в стороне от города. И… и да, за мной присматривают. Если вдруг покажется, что я представляю опасность для короля, то меня ликвидируют.
Некролог, вероятно, уже приготовлен.
…после долгой изнурительной болезни…
— Тебя снова заперли, да? — Она устраивает голову на плече и снова делится теплом.
— Да.
— И меня с тобой? — Эйо водит пальцем по ладони Одена, словно начисто перерисовывая линии.
— Да.
— И как надолго?
— Лет на десять… может, дольше.
И обстоятельство это не могло не радовать Одена.
— Если бы мне не было так плохо, — Эйо отвернулась и убрала руку, — я бы решила, что ты все это выдумал. Только… Оден, я не злюсь на тебя. Я понимаю, что ты не всесилен. И получилось так, как получилось. Но просто не хочу повторения. Ты ведь не можешь пообещать, что это не случится снова?
— Могу, но боюсь, что слово сумасшедшего ничего не стоит.
— Виттар, ты же понимаешь, что, если бы я действительно в чем-то подозревал твоего брата, он бы уже был мертв, — заметил Стальной Король. — Все, что происходит, — исключительно временная мера. Предосторожность, не более. И не касайся дело Одена, ты сам бы на ней настоял.
Пожалуй, Стальной Король прав.
Сегодня он выглядел почти хорошо. Он сидел у окна и жмурился, но не спешил задергивать тяжелые портьеры. За толстым двойным стеклом, расчерченным стальной оплеткой, виднелись восточное крыло дворца и кусок парка.
Треугольники газонов. Ромбы клумб и сложный цветочный орнамент.
Статуи.
Фонтаны.
Дорожки, выложенные желтым камнем.
Геометрическая гармония.
— Пусть пройдет время…
— Сколько?
— Месяц… два… три… — Дыхание короля оставалось на стекле прозрачной пленкой влаги. — Я доверяю тебе. И если ты сейчас скажешь, что совершенно уверен в своем брате, что не допускаешь и мысли, будто Оден способен причинить мне вред…
— Осознанно — нет.
— Осознанно. — Король подчеркнул это слово. — Но ни ты, ни я не знаем, как глубоко она забралась. Возьми хотя бы историю с этой девочкой…
Еще одна проблема, которую Виттару предстояло решить в самом ближайшем будущем.
— Оден зависит от нее. — На тыльной стороне ладони правителя проступило красное шелушащееся пятно, метка, которая в скором времени исчезнет, как исчезают иные призраки былых ран. Когда-нибудь живое железо зарастит все.
Когда?
— Как и она от него. — Виттар отвел взгляд.
— Именно. И эта связь тебя… не удивляет?
Мягкое слово, обтекаемое. Пожалуй, эта связь вызывает много эмоций, и удивление — не главная из них.
— Девчонку проверили.
Альва. Наполовину.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!