📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаВилла Бель-Летра - Алан Черчесов

Вилла Бель-Летра - Алан Черчесов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Перейти на страницу:

Дэништайн, Герта (в романе — Гертруда), 1960 г.р., подданная Германии. 25 мая 2001 г. прибыла на виллу Бель-Летра, куда была нанята исполнять обязанности уборщицы и кухарки.

По классификации Дарси — циклоп, охраняющий свою территорию и периодически наводящий ужас на гостей, подчеркивая временный характер их пребывания в усадьбе. Доверенное лицо Элит Туреры (см. о ней ниже).

Несмотря на физический недостаток подследственной, долг требовал не обойти и ее профессиональным вниманием. Однако наше появление на пороге дома глухонемой встретило прием подчеркнуто прохладный: пока мы давили кнопку звонка, на голову нам обрушился сверху поток ледяной воды, после чего г-жа Дэништайн замычала на нас из окна, грозя кулаком и показывая жестами, что готова запустить в нас и кое-что погорячее — тут она выставила на подоконник кипящий чайник. Наш вынужденный уход сопровождал глумливый смех, которым исчадие ада подгоняло нас в спину до конца длинной улицы.

Контакт с г-жой Дэништайн не состоялся, а потому добавить что-либо по существу к сказанному о ней в тексте романа нам нечего.

Турера, Элит; Урье, Р. Аттила. Дата рождения неизвестна. Место пребывания выяснить не удалось. Фотографических портретов не обнаружено.

Инкриминируется: подделка документов; фальсификация личных биографий; заведомый подлог; инсценировка убийства с целью шантажа; развратные действия группового характера; использование наркотических и психотропных средств для осуществления преступного умысла; присвоение чужого капитала в особо крупном размере.

Все попытки выйти на след провалились.

Примечание: для поиска злоумышленниц привлечен Интерпол. Итог запроса: не проходят ни по одной картотеке. Есть предположение, что обе сестры имеют отношение к театральным подмосткам или кино. Гипотеза проверяется.

Фон Реттау, Лира, 1870 г.р., графиня, подданная Германии. На виллу Бель-Летра прибыла 14 июня 1901 г. в 19.30.

По замечанию Дарси — Медуза (младшая из горгон). Увидеть ее воочию не доводилось почти никому вот уже век. В мифе погибает от руки Персея, поймавшего ее отражение в медный щит. В романе превращается в «метафору» вечно животворящего творчества, из-за чего возмутительным образом смещаются акценты поиска причин и характера ее исчезновения: расследование подменяется наследованием — странных идей, которые, по обоюдному допущению г-д Дарси, Расьоля и Суворова, якобы предшествовали их приглашению на виллу и были оформлены в некое завещание, рожденное сговором их прототипов — г-д Пенроуза, Фабьена и Горчакова.

Любой нормальный человек на эти инсинуации отреагирует саркастической усмешкой: негоже обычную неспособность к здравомыслию выдавать за плоды прозорливости и вдохновения. Так недолго и обозвать сумасшедший дом святым храмом!

Настала пора отделить зерна от плевел и призвать в помощь логику.

А она говорит нам: коли кто-то внезапно исчез, так он перво-наперво был, причем, покуда он был, он не был ни сказочным мифом, ни изощренной метафорой; коли кто-то был и исчез, значит он или умер, или убит, или где-то укрылся; коли он умер, убит или где-то укрылся, тому есть объяснение; коли есть объяснение, нужно его раздобыть. Вот и все! Выводить же никчемные параллели, вроде того, что с младых ногтей графиня терпеть не могла медный таз, равно как и свое отражение в нем, и по этому признаку зачислять ее в Медузы Горгоны по меньшей мере бестактно, если принять во внимание хотя бы ее красоту. А красотою Лира фон Реттау оделена была даже с избытком…

В романе пущено в нас немало отравленных стрел, но ни одна из них не смогла достичь цели: в перевернутом мире зеркал всякий выстрел задевает лишь отражение. Господам литераторам невдомек, что мы оказались ближе к разгадке, чем любой из этих шести «знатоков человеческих душ», так и не сподобившихся уяснить, что все невероятное в жизни обычно имеет простейшее истолкование.

Нам хватило нескольких дней, чтобы вынести твердое заключение: ни Пенроуз, ни Горчаков, ни Фабьен графиню не убивали. Достаточно было поглядеть на смехотворную их перестрелку (окрестить дуэлью которую способно было лишь их извращенное самолюбие), — и становилось понятно, что эти велеречивые джентльмены даже при огромном желании не сумели б унять дрожь руки, покусись она вдруг на жизнь прекрасной хозяйки имения. Да Лира бы просто расхохоталась им в лицо, разогнав одним своим окриком! Можно сколь угодно долго заглядывать в смерть, играя с ней в жмурки, как тот же сэр Мартин, но посмотреть прямым взором в глаза Красоте — это, право, другое. Здесь надобно мужество, которого все эти вздорные люди со «строчками вместо крови» в дряблых жилах были давно лишены.

Итак, графиня (как минимум, поначалу) была не убита. Почему поначалу — об этом потом. Пока же заметим, что и версия самоубийства была на поверку не более правдоподобной. Тут уместно привести характерную выдержку:

«Если согласиться с тем, что мир существует единственно через наше присутствие в нем, мы приходим к забавному выводу: с точки зрения этого самого мира убийство должно представать все же меньшим грехом, нежели самоубийство. Первое преступление уничтожает в мире частицу, второе — разрушает само его средоточие». (Из письма Л. фон Реттау Г. Фабьену от 30.08.1898 г.)

Разумеется, доверять так уж сильно цитатам рискованно, недальновидно. Однако нам в данном случае нельзя было сбрасывать со счетов все то, что подкрепляло эту цитату фактически. А именно: трупа фон Реттау мы не нашли; не обнаружено было и никакой предсмертной записки, что для любительницы поверять каждодневно мысли бумаге, согласитесь, несколько странно; наконец, утонуть (а всякий другой вариант суицида неизменно давал бы нам труп!) в ту самую ночь Лире было проблематично: в вечер, предшествующий исчезновению, графиня делилась с гостями своим раздражением из-за того, что все озеро Вальдзее, как нарочно, заволочено лебединым пухом да гусиными перьями: «Прямо нашествие птиц, и каждая посчитала за долг одарить берег линькой». В отличие от писателей, не придавших значения этой реплике, мы сразу уверились, что топиться фон Реттау не стала бы ни за что: ей не хватило бы духу войти в грязную воду. Сохранилось медицинское заключение д-ра Клюге о том, что графиня «патологически подвержена рипофобии», иными словами, ужасу от всяческой нечистоты. Мелочь, а как же расставила все по местам! Вот, кстати, подходящая мысль из эпистолярных занятий нашей подследственной:

«Не знаю, как у вас, а у меня любая деталь легко превращается в сущность». (Из письма О. Уайльду от 22.02.1898 г.)

Так из всех версий проверку сомнениями выдержала одна: Лира фон Реттау сбежала.

Отныне нам не оставалось ничего другого, кроме как углубиться в чтение и пробовать отыскать ключ к разгадке в ее собственных изречениях. Чтобы показать, насколько непростая задача перед нами стояла, приведем лишь их малую часть:

«Главный урок, который дает нам искусство, до обидного прост: любая ложь способна стать правдой». (Из письма Ф. Ницше от 31.08.1887 г.)

«Я не спала пять дней, прежде чем мне это удалось — оказаться в пограничье между явью и сном. Все было зыбко и страшно, но я находила в том умиротворение. Я была везде и нигде. И я была — пустота. Ужели это и есть изнанка реальности?» (Из дневника, июнь 1888 г.)

1 ... 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?