Перекресток времен. Бородатые боги - Андрей Захаров

«Тут и Пушкина Александра Сергеевича не грех добрым словом помянуть… – пролетело в голове у Олега:

«Говорят, царевна есть, что не можно глаз отвесть.

Днем свет божий затмевает,

Ночью землю освещает —

Месяц под косой блестит,

А во лбу звезда горит.

А сама-то величава,

Выступает, будто пава;

Сладку речь-то говорит,

Будто реченька журчит!»

Уваров, ни секунды не раздумывая, согласился выполнить эту просьбу, тем более что им было по пути. Сейчас паланкин, где находились Чами Нуста с дочкой, несли восемь носильщиков в середине каравана. Их сменщики шли позади вместе со слугами и груженными поклажей ламами. Процессию охраняли воины, приданные Олегу губернатором.

Когда проходили через раскинувшийся на всю долину город-склад Хауха, у Уварова чуть слюни от зависти не потекли – столько здесь было разного добра, так необходимого в Новоросске! Надо его обязательно сохранить и по возможности вывезти к себе! Да, Олежек, глаза у тебя завидущие, а руки загребущие!

В каждом городе, через который приходилось пройти, их встречали местные правители. Большинство из них были родственниками Чами Нусты, так что достойный прием и нормальный отдых были обеспечены. Даже если они и не любили нынешнего Сапа Инку Уаскара, то с уважением относились к великому Уайна Капаку, и, соответственно, это уважение перенеслось на его красавицу-дочь, не рвущуюся, в отличие от братьев, к власти.

Через некоторое время Уваров стал за собой замечать, что с каждым днем он все больше думает о Насте, чем о предстоящей ему миссии. «Неужто влюбился в молоденькую, дрючок старый? – приходило Олегу на ум. – А может, сказывается длительное отсутствие жены? Ну, прежнюю, из своего времени, уже не получишь, а вот о новой, местной, позаботиться пора бы уже. Чем я хуже Николая? Нашел же он себе молодицу, да еще и дочку вождя! А чем Настенька мне не подходит? Тем более что она царского роду-племени». Такие мысли подпитывал и взаимный интерес к Уварову со стороны инкской принцессы. Она никогда не отказывалась поговорить с ним, умела поддержать разговор даже по мелочам. Была умна, образованна и хорошо воспитанна. На каждое слово Олега, даже его мимолетный взгляд, всегда отвечала улыбкой притягательных чувственных губ. К концу путешествия оба уже понимали, что друг другу они не безразличны.

– Чами, я все хотел тебя спросить, – немного стесняясь, обратился Уваров к девушке, когда они отдыхали на одной из дорожных станций перед спуском в долину, где располагалась столица Хосхо. – Почему у тебя голубые глаза, не такие, как у Майта Юпанки и его семьи? Ты же принадлежишь к верхушке империи, где все – близкие родственники, но так отличаешься от них… Ты больше похожа на уаминка, чем на инков!

– Не совсем так, – мило улыбнулась Чами Нуста, держа на коленях свою дочурку, уменьшенную копию матери, отличавшуюся только цветом кожи и пухленькими губками, унаследованными от отца. – Я, как и Атауальпа, тоже незаконнорожденная. Моя мама не была сестрой Единственного. Отец взял ее из «невест Солнца». Она из рода, который ведет свое начало от айуайпанти, «сияющих», пришедших вместе с Виракочей на эти земли. «Сияющие» и «верные воины», уаминка – из одного племени. Поэтому мы так похожи друг на друга.

– Ты тоже была «невестой Солнца»?

– Да. Отец подарил меня мужу, когда тот был губернатором и отличился в войне на севере. Получить в жены дочь Сапа Инки – это великая честь…

– Была ли ты единственной у мужа и любила ли его?

– Нет. У мужа кроме меня было еще четыре жены. Но я – самая любимая… – Лицо Насти, на мгновение озарившись, вдруг опечалилось. – Они все погибли… Нас не было в городе, когда пришли китонцы. Дочь заболела. Я пошла с ней в дальний храм, где жрецы лечили ее. Боги спасли нас…

Олег не решился больше тревожить мрачными воспоминаниями молодую женщину. Хотя вопрос о свободе ее сердца для Уварова так и остался до конца не решенным, он осторожно поинтересовался:

– Скоро мы расстанемся. Увижу ли я тебя вновь?

– Хосхо – большой город. Чужой может легко потеряться в нем. Но если ты встретишь верного человека, то всегда найдешь то, что пожелал, – таинственно произнесла Настя. Затем подозвала одну из служанок и что-то шепнула ей. Та выразила удивление на лице и с недоверием посмотрела на Олега. Но после повелительного жеста рукой достала из-под своего пончо и протянула хозяйке небольшой бронзовый пенал прекрасной работы. Чами Нуста извлекла из него золотое кольцо и протянула его Уварову:

– Возьми этого кольцо, Ол Увар. Если захочешь меня увидеть, то покажи его жрецам…

Олега словно током пронзило, когда нежные пальчики коснулись его. Позабыв про все на свете, он задержал их в своей руке. Все, что окружало сейчас, для Уварова вдруг исчезло. Он видел только прекрасные глаза Насти и чувствовал жар ее сердца на кончиках пальцев. Но так продолжалось недолго. Молодая женщина смущенно опустила глаза и осторожно освободила руку, оставив на ладони Уварова кольцо, увитое геометрическими рисунками, среди которых заметно выделялся крест в ромбе.

– Но жрецы должны быть в одеждах, где есть такой знак… голубого цвета с золотым… Смотри, не перепутай… – еле слышно прошептала Настя.

Поняв некорректность своего поведения, Уваров сделал шаг назад и слегка кивнул головой в знак того, что услышал ее слова. Прикасаться к особе, принадлежащей к правящей верхушке империи, а тем более – женщине из нее, не имея соответствующего местной иерархии статуса и ее согласия, по законам инков было страшным преступлением. За такое с легкостью могли лишить жизни. Уварову повезло, что этого, кроме служанки, никто не заметил, но та с пониманием опустила глаза.

– Позволь и мне сделать тебе подарок, Чами… – так же тихо сказал Олег. Повернувшись к расположившемуся невдалеке Синице, он по-русски произнес: – Назар, принеси одну из шкатулок…

– Так то ж для царицы и царевен местных, Олег Васильевич! – недоуменно ответил ординарец. – Мало их осталось, может и не хватить.

– Давай, давай, не жадничай. Мы как раз царевне и будем дарить.

Их разговор никто из присутствующих не понимал, так как еще ранее они договорились разговаривать между собой только по-русски – так сказать, для сохранения тайны. Конечно, это не касалось ребят-уаминка из его группы, которые изучали не только приемы, но и язык виракочей.

Уваров не отказал себе в удовольствии еще раз коснуться руки Насти, передавая ей красивую деревянную шкатулку, изготовленную в Мастерграде. В ней находился специально подобранный женщинами Новоросска набор для жен местных правителей: небольшое зеркальце, шикарное ожерелье из цветных бус, ножницы и другие, необходимые для любой красавицы мелочи, о назначении которых Олег мог только смутно догадываться.

– Благодарю тебя, Ол Увар, – произнесла Чами Нуста после небольшого замешательства при осмотре шкатулки. – Но это дорогой подарок. Он достоин самой койи, главной жены Сапа Инки! Могу ли я его принять?