Фридрих Великий - Дэвид Фрейзер

в Пархвиц 28 ноября. При нем теперь было около 35 000 пруссаков: большая часть из них прошла 200 миль от поля битвы при Росбахе тремя неделями раньше.

В Пархвице 4 декабря Фридрих обратился ко всем генералам и командирам вплоть до батальонного уровня, и это обращение стало знаменитым. Он говорил на немецком языке. Прусской армии предстояло найти и разбить основную австрийскую армию под командованием Карла Лотарингского. Она покинула временную базу, оставила обозы и двигалась на запад но направлению к пруссакам. «Лисица покинула свою нору, — сказал Фридрих принцу Фердинанду, — и теперь я накажу ее за самоуверенность!» Король знал, как и те, кто его слушал, что австрийцы имеют численное превосходство, но он недооценивал их перевес — на самом деле это превосходство составляло чуть меньше, чем два к одному. «Я должен победить или умереть, — заявил он своим офицерам. — Мы будем драться за нашу славу, за сохранность наших домов, жен и детей». Как у Шекспира в «Дне Святого Криспина» прозвучали его слова: «Если кто-нибудь предпочитает уйти, пусть уходит. Он навсегда утратит право на мою благосклонность». Фридрих завершил речь простым призывом, который вселил энтузиазм в души всех: «Удачи, господа. Скоро мы разобьем неприятеля или больше никогда не увидим друг друга». Все знали: наступил критический момент. Фридрих уже не в первый раз отдавал приказы о том, что следует делать, если он погибнет. Он просил, чтобы его похоронили в Сан-Суси ночью без помпы и церемоний, все командующие войсками должны присягнуть на верность принцу Прусскому. У него было около 12 000 кавалерии, сведенной в 128 эскадронов, и немногим меньше 24 000 пехоты; в артиллерии имелось около 160 орудий. Австрийцы численно превосходили по всем видам войск, особенно по пехоте. Всего в их армии насчитывалось 60 000 человек.

Стояли пронизывающе холодные дни. Ночью 4 декабря выпал небольшой снег, и Фридрих еще в предрассветной темноте двинул войска. Он приветствовал гвардию, стоя спешенным, пока не прошли первые колонны: «Доброе утро, гвардейцы». — «Вам того же, Ваше Величество». — «Как настроение?» — «Чертовски холодно!» — был ответ, и Фридрих вновь обратился к ним: «Терпение, парни! Скоро будет жарко!» В пять утра началось выдвижение на позиции.

Фридрих знал, что австрийцы выстроились в линию западнее Одера, фронтом на запад. Король хорошо изучил местность. Не считая Силезских войн, он в мирное время проводил здесь маневры и тактические учения. Он выстроил войска в четыре колонны, перед которыми расположил авангард, сам ехал с авангардом, даже чуть впереди него, с разведывательной командой гусар и легкой егерской пехоты. Фридрих повернул на восток в сторону Бреслау, чтобы найти австрийскую линию и определить расположение ее флангов. Затем он решил провести демонстрацию против австрийского правого фланга там, где ожидал его найти, проведя ложную фронтальную кавалерийскую атаку. Потом Фридрих предполагал повести армию на юг, чтобы обнаружить левый фланг противника, и, повернув, обходить его до тех пор, пока фронт прусских войск не установится под прямым углом к австрийской линии, и тогда начать «сворачивать» австрийцев. В значительной мере этот маневр повторял классическую косую атаку.

Утренний свет позволил Фридриху определить, что он приближается к точке правее центра австрийцев — подходящее место для ложной атаки, но требующее затем длительного марша основных войск на юг, чтобы достичь левого фланга противника. Фронт австрийских войск — продолжительнее, чем он предполагал, — был растянут почти на четыре мили. До начала флангового маневра пруссакам предстояло пройти на юг две мили. Кое-кто из наблюдавших за маршем посчитал это отходом перед лицом явно превосходящих сил противника.

Действовать приходилось на равнине, но Фридриху благодаря прекрасному знанию местности удалось частично скрыть движение на юг. «Демонстрация» к востоку от деревни Борне должна была симулировать маневр против правого фланга или попытку его обхода, и в этом она удалась — австрийцы усилили правый фланг, как того и хотел Фридрих. Миновав Лобетинц, главные силы пруссаков повернули налево и развернулись перед деревнями Кертшуц и Шрегвиц, частично вобрав их в свою линию и имея перед правым флангом деревню Загшуц. Теперь они стояли фронтом на север, растянувшись примерно на одну милю. Левый фланг австрийских войск лежал перед ними в 600 ярдах, а сразу за ним находилась деревня Лейтен.

Большой обходной маневр потребовал времени. Марш начался затемно. Пока все происходило, Фридрих отправился верхом к небольшой роще у Радаксдорфа, находившейся внутри угла движения войск, где попал под артиллерийский огонь с обеих сторон. Его беспокоил фактор времени — декабрьский день короток. Тем не менее к часу дня армия вышла на позицию атаки, и первый натиск пруссаков на австрийский левый фланг начался; в дело пошли «живые стены» прусской пехоты. Ее — очень впечатляюще — поддержали артиллерийские батареи, перемещавшиеся с одной огневой позиции на другую по невысоким грядам, параллельным фронту атаки. На правом, восточном, фланге Фридрих собрал большую часть прусской кавалерии под командованием Цитена, которая, двигаясь вровень с основными атакующими силами, отразила контратаку австрийской кавалерии, организованную с северного направления, из тыла первоначальных позиций австрийцев.

Удар был нанесен во фланг концентрированными силами пруссаков. Карл попытался перестроить войска фронтом на юг на линии Лейтена. Эту новую позицию прусские войска атаковали уже далеко за полдень. Упорный бой кипел вокруг домов, хозяйственных построек. Австрийцы установили на возвышенности за Лейтеном батарею, которая остановила атакующих левее центра, была также предпринята массированная кавалерийская контратака — 70 эскадронов под началом генерала Люкхезе, — которая угрожала левому флангу Фридриха из района севернее Радаксдорфа, но австрийскую кавалерию обратили в бегство 40 эскадронов прусской кавалерии под командованием генерала фон Дрейзена, стоявшего в резерве неподалеку от деревни. Тем временем Фридриху удалось установить на возвышенности под названием Буттерберг несколько орудий, которые нейтрализовали действие австрийских орудий, бивших с позиций западнее Лейтена.

Видя разгром своей кавалерии и натиск пруссаков, австрийская пехота, побросав оружие, побежала на восток. Она понесла ужасные потери. К четырем часам сражение закончилось. На поле господствовал Фридрих.

Шел небольшой снег. Фридрих был полон решимости продолжать преследование, чтобы даже с небольшим числом войск добраться до расположенного в пяти милях городка Лисс, где был мост через реку Швейдниц. Он надеялся прорваться на другой берег и не позволить противнику организовать линию обороны за рекой, и это ему удалось. Вместе с Цитеном он дошел до Лисса в восемь часов вечера и провел ночь в местном замке, где, как и в Росбахе, все помещения оказались заняты ранеными австрийскими офицерами, которых Фридрих любезно поприветствовал: «Добрый вечер, господа, не найдется ли здесь