Кровавая осень - Брайан Макклеллан

Гренадер вскрикнул и отчаянно затряс рукой. Тамас снова схватил его, развернул и сбросил вниз по лестнице. Потом выглянул наружу и убедился, что флаг все еще развевается на ветру, а его солдаты непрерывным потоком лезут на стену.

Но этого было мало.

– Андрийя, выясни, где прячется Ипилл!

Тамас спустился по лестнице и снова вскочил в седло:

– Пикинеры!

Кирасиры продолжали сражаться во внутреннем дворе и на бульваре. Тамас насчитал дюжину пустых седел, но большинство еще держались. Фельдмаршал пробился к ним, не прекращая следить за ходом битвы. Его наметанный глаз легко улавливал смысл в этом хаосе. Кезанцы волнами накатывали на кирасиров, затем отступали и снова бросались в атаку.

– Выровнять строй!

Как только волна кезанцев в очередной раз отхлынула, кирасиры перестроились в плотный боевой порядок, выставив перед собой пики.

Гэврил тут же подскакал к Тамасу.

– Нужно захватить в плен Ипилла. Иначе нам не взять эти стены.

– Мы их возьмем, если я сам этим займусь. Пикинеры, поворот налево!

Лишь треть кирасиров сохранили свои пики. Они собрались в центре, а остальные обороняли фланги, отбиваясь от наскоков пехоты тяжелыми саблями.

– В атаку!

Батальон рванулся вперед и на всем ходу врезался в беспорядочную толпу кезанских пехотинцев. На открытом пространстве Тамасу даже без пики хватало работы. Один кезанец нырнул под нагрудник его лошади, и фельдмаршал наклонился в седле, чтобы рубануть его клинком.

Кезанская пуля выбила из седла кирасира справа от Тамаса. Другой сдавленно вскрикнул, налетев на вражеский штык. Они продвинулись всего на сто шагов, прежде чем атака захлебнулась, но и этого оказалось достаточно.

Пролом в стене кишел людьми в синих мундирах. Адроанская пехота ворвалась в город, возглавляемая мощными гренадерами. Атака Тамаса отвлекла на себя внимание кезанцев, и пехотинцы сумели захватить пролом. А дальше вся оборона кезанцев рухнула, как плотина под напором воды.

Вдруг весь мир перед глазами Тамаса перевернулся вверх тормашками. От удара в нагрудник он вылетел из седла под копыта другой лошади, но перекатился на спине и вскочил. И тут же почувствовал, что одна нога онемела.

Фельдмаршал успел отразить выпад кезанского офицера. Затем еще раз, и наконец он решил нанести смертельный удар, но онемевшая нога подогнулась, и он упал. Шпага кезанца со звоном обрушилась на его шлем. Тамас поднял клинок, пытаясь защититься от новой атаки, но живот кезанца уже вспороло острие штыка.

– Вставайте, сэр! – Андрийя отпихнул труп офицера в сторону и протянул Тамасу руку. – Здесь еще многих нужно убить!

Тамас воспользовался передышкой, чтобы осмотреть ногу. Вдоль всего бедра тянулась глубокая, очень неприятная рана. На нагруднике фельдмаршал насчитал пять вмятин от ударов, каждый из которых оказался бы смертельным, не будь на нем этой защиты.

– Вы сегодня все делаете слишком медленно, – заметил Андрийя.

– Я просто постарел. Где король?

– Ипилл поселился в кафедральном соборе. Если мне не соврали, он все еще там.

Тамас решительно двинулся по бульвару, пробираясь сквозь беспорядочную схватку. С одной стороны его прикрывал Андрийя, с другой – защищали стены многочисленных лавок. Сильно хромая, он поднялся на высокое крыльцо и осмотрелся. Исход битвы все еще оставался неясным – из соседних переулков к кезанцам непрерывным потоком прибывали все новые и новые подкрепления, и они до сих пор удерживали ключевые участки стены. Солдаты Тамаса платили кровью за каждый пройденный дюйм.

К крыльцу подъехали несколько кирасиров во главе с Гэврилом.

– Ты сможешь скакать верхом? – спросил Тамаса шурин.

И сам всадник, и его конь были покрыты шрамами, одежда Гэврила пропиталась кровью, но он всем своим видом показывал, что готов сражаться и дальше.

– Смогу. – Тамас подал шурину руку, и тот подтянул его на круп своего скакуна. – К собору! – гаркнул фельдмаршал над ухом у Гэврила. – Нужно скорее покончить со всем этим.

– По центральной улице?

– Нет, поверни вот сюда.

Тамас указал на один переулок дальше по бульвару, судя по всему, свободный от кезанских солдат.

– Пикинеры, за мной! – крикнул он, взмахнув саблей.

По дороге к центру города пришлось преодолеть две недостроенные баррикады, но эти укрепления возвели лишь для того, чтобы кезанской пехоте было куда отступить, а сейчас их никто не охранял. Отряд Тамаса насчитывал теперь не больше тридцати всадников, и фельдмаршалу не хотелось терять людей перед штурмом последнего убежища Ипилла.

Они выскочили из переулка на площадь перед собором. Пусть он и не был таким огромным, как в Адопесте, но от этого зрелища все же захватывало дух. Четыре башни, что возвышались над всеми другими постройками в городе, бронзовый купол и величественные, почти крепостные стены.

Площадь была совершенно безлюдна. Почуяв ловушку, Тамас дал сигнал остановиться.

Он соскользнул на землю со своего места за спиной у Гэврила. Положил в рот целый патрон, вместе с бумагой, достал из-за пояса пистолет, проверил заряд и знаком приказал всадникам осторожно двигаться дальше.

Копыта барабанной дробью застучали по мостовой, приглушая отдаленный шум схватки у городской стены. Тамас ожидал, что Ипилл соберет здесь самых храбрых и преданных солдат, которые окажут упорное сопротивление, но все выглядело так, будто собор совсем обезлюдел. Фельдмаршал осмотрел его третьим глазом и убедился, что внутри не затаился ни один Избранный или Одаренный.

– Здесь что-то не так.

На опустевшей площади голос Гэврила прозвучал слишком громко.

Тамас проверил второй пистолет. Рана на ноге жгла огнем, даже сквозь пороховой транс, и он хромал все сильнее.

– Наверное, все сбежали.

Они подошли к парадному входу. Створки дверей были чуть приоткрыты. Тамас заглянул в щелку, но разглядел лишь стены притвора. Кирасиры спешились и привязали лошадей. Тамас кивнул Андрийе:

– Пятеро вперед.

Выбранные Андрийей солдаты бросились к двери, резко распахнули ее и ворвались внутрь. Их шаги гулко отдавались под куполом собора. Они прошли притвор, затем неф. Тамас затаил дыхание, ожидая, что вот-вот раздастся грохот мушкетов. Он заранее напряг мышцы, готовясь повести в бой остальных солдат.

Но в соборе было тихо.

– Сбежал, ублюдок, – проворчал фельдмаршал, запихивая пистолет за пояс.

– Похоже на то, – согласился Гэврил.

– У него даже не хватило мужества сказать своим гвардейцам правду. – Тамас в сердцах пнул стену и тут же пожалел об этом. Он шепотом выругался, а затем прислушался к шагам кирасиров, обыскивающих внутренние помещения собора. – Идем.