Герои умирают - Мэтью Стовер

– Не знаю, леди. Ребята у меня хорошие, это да. Могли бы с любой командой схватиться, даже с речными пиратами. Но негоже просить их драться с Серыми Котами.

– До этого не дойдет. – Пэллес положила руку на его локоть. – Пусть твои ребята прикидываются дурачками, а ты ной и поддакивай до тех пор, пока Котов не стошнит от твоего голоса. Остальное уже моя забота.

Чародейка нырнула обратно в люк, прежде чем капитан высказал очередное возражение. Разбившиеся на кучки токали смотрели на нее снизу вверх с немым вопросом в глазах.

Пэллес подняла руки.

– Тут просто затевается очередная проверка. Мы сделаем точно так, как в прошлый раз. Не шевелитесь и молчите, а я укрою вас Плащом. Эти инспектора не умнее других, так что мы их проведем. Давайте приготовимся. Найдите себе подходящее местечко и ложитесь на пол. Ну, давайте. На это уйдет всего несколько минут. Попытайтесь расслабиться. Меньше чем через час мы уже будем плыть вниз по реке, туда, где безопасно.

Пэллес умолкла и стала наблюдать, как устраиваются токали. Им следовало лежать: во время такого сложного заклинания, как Плащ на несколько человек, внезапное движение могло отвлечь ее.

Таланн села на ступеньку у ног чародейки, опустив подбородок на сплетенные пальцы. Воительница была погружена в мрачные раздумья; она ни с кем не общалась с того момента, как Пэллес вернулась после разговора с Ламораком и Кейном.

Пэллес присела рядом и прошептала:

– Мне нужно, чтобы ты была готова к бою и не уходила далеко, Таланн. Здесь Коты.

Таланн посмотрела на нее невидящими глазами; в них только сейчас стал появляться свет.

– Что?

– Коты, Таланн. А у меня совсем не осталось сил. Ее взгляд стал пронзительным.

– Берн там?

– Да, – недовольно ответила Пэллес. – А тебе зачем?

– Он побил Кейна – снова побил его, дня два или три назад, в веселом доме Города Чужаков. Вчера об этом рассказывали кантийцы. Кейн снова проиграл.

– Ну, знаешь, – резко возразила Пэллес, – выйти против Берна и суметь остаться живым – какой же это проигрыш?

– Но он бежал, – упрямилась Таланн.

– Я тоже.

– Да, но ты…

– Что? Что я? – В голосе Пэллес прорезалась внезапная ярость. – Что ты хочешь сказать?

– Ничего, – пробормотала Таланн. – Но это не одно и то же.

Она продолжала ворчать про себя, и Пэллес смогла разобрать только: «Я бы не побежала…»

Пэллес понимала, у Таланн сейчас трудная пора взросления, и ее отрешенность и обида как-то связаны с Кейном и самой Пэллес, а также с исчезновением Кейна. Они провели вместе целый день, одни, если не считать изредка приходившего в сознание Ламорака…

Пэллес бросило в жар он внезапной мысли: «А он спал с ней?»

Наверное, это были всего лишь усталость и страх, подсознательное стремление абстрагироваться от приближающихся Котов. Пэллес тряхнула головой и заставила себя сконцентрироваться на насущных проблемах.

– Слушай, – сказала она, – забудь про Берна. Помоги мне утихомирить людей и, прошу тебя во имя любви Ши'ианнона, не делай глупостей. Не забывай, зачем мы здесь, хорошо? Наше дело – не убивать Котов и не сражаться с Берном. Мы должны спасти этих людей.

Она кивнула в дальний угол трюма, где Коннос с женой пытались утихомирить младшую дочку: ей надоело сидеть неподвижно и прятаться, и она стала вертеться и шалить,

Таланн молча посмотрела на семью Конноса, потом взглянула мимо них, куда-то в стену.

– Я знаю. Не беспокойся на мой счет.

Пэллес дружески потрепала ее по плечу, прошла в угол трюма и приняла воинскую позу, которой научил ее Хэри. Она была не так удобна, как поза лотоса, однако стоило лишь вытянуть сложенные ноги – и уже стоишь в боевой стойке.

Пэллес занялась дыхательными упражнениями, чтобы войти в состояние мысленного зрения. Все ее страхи, сомнения и усталость исчезли, словно осенние листья, унесенные ветром. Затем последовала долгая процедура стирания облика каждого человека, находившегося в трюме. Один за другим они исчезали из ее сознания – сначала токали, потом Таланн и, наконец, она сама. После этого Пэллес убрала запасы еды, поддоны, настил, благодаря которому в помещении было сухо, и лампы на крюках, освещавшие трюм.

А напоследок она сделала то, что было бы не под силу магу послабее, – добавила подробностей; выпачкала стены, повысила уровень грязной воды и представила себе какие-то сомнительные комья, плавающие в вонючей жиже.

Последнее было необходимо, чтобы отбить у Котов желание спуститься в трюм и произвести более детальный осмотр. Вода будет выглядеть настоящей, но Пэллес не смогла бы уничтожить ощущения сухого поддона под ногами вошедших. Если хотя бы один из них спустится вниз по лестнице, фиаско неизбежно – тогда уходить придется с боем.

В состоянии мыслезрения время текло быстро, а уровень концентрации, необходимый для поддержания такого сложного заклятия, позволял только прислушиваться к голосам и топоту наверху. Пэллес знала – там Коты, и капитан все еще бормочет что-то, изображая простодушную готовность помочь, однако она не могла позволить себе вникать в их слова.

Луч света ударился о ее Плащ – открылся люк. Пэллес была готова к этому. Ее тренированный ум автоматически внес все необходимые поправки на свет и тень и добавил блеска Воображаемой воде. Несмотря на состояние мыслезрения, Пэллес почувствовала гордость за столь чистую работу. Иллюзия была великолепна.

Пара голов появилась в люке на фоне вечернего неба. На одной было некое подобие шапки из металлической сети. Пэллес услышала изумленный вздох из трюма и узнала голос Конноса.

Господи, что же могло так напугать изобретателя? Он едва не выдал всех остальных.

Долетел ли до Котов вздох? По-видимому, нет – все-таки они стояли на ветру, а вокруг них шумел порт. Кот с непокрытой головой сказал что-то напарнику, тот, в шляпе, что-то ответил. Обе головы исчезли, а крышка люка начала закрываться…

Таланн рванула вверх по лестнице и бросилась на опускающуюся крышку.

Внезапное движение вырвало Пэллес из мыслезрения. Что эта сумасшедшая делает?

Но теперь память услужливо сделала шаг назад, и Пэллес поняла, что сказали Коты: «Никого. Пустота и вонища», И ответ человека в шляпе: «Тут полно народу».

Таланн ударилась в люк подобно тарану и распахнула крышку, вырвав ее из рук не ожидавших ничего подобного Котов. Она вылетела из отверстия, схватила обоих Котов за кожаные воротники и прыгнула с лестницы в трюм. Коты полетели вниз вместе с ней.

Трюм заполнился воплями ужаса. Коты приземлились у ног воительницы. Пока они пытались распутаться и встать, она развернулась и впечатала пятку в затылок одному из них – Кот рухнул, подергиваясь. Таланн подпрыгнула и прицелилась пяткой ему по шее. Кот забился, словно пойманная рыба, и испустил дух.