Мы - это наш мозг. От матки до Альцгеймера - Дик Свааб

Некоторые дети явно более агрессивны, чем другие. У правонарушителей, сидящих в тюрьме за преступления, связанные с агрессией, поразительно часто находят психические отклонения; у молодых людей, попадающих в тюрьму, даже в 90 % случаев Важную роль играют здесь генетические факторы, как показывают наблюдения над близнецами. Под действие уголовного права должны были бы подпадать только люди со здоровым мозгом. Но наша система наказаний постоянно грешит против «правила Мак-Нотона»[160]. Можно ли считать педофила морально ответственным за его сексуальную ориентацию, возникшую на основе генетического фона и атипичного развития мозга? Несет ли ребенок ответственность за комбинацию его генетического фона и курение его беременной матери, в результате чего он приобретает синдром дефицита внимания и гиперактивности (ADHD) и вступает в конфронтацию с правосудием? Мы знаем также, что недостаточное питание во время беременности повышает опасность антисоциального поведения. Можно ли упрекать подростка, которому приходится учиться справляться со своим мозгом, работающим совершенно иначе из-за половых гормонов, в том, что он совершил преступление?

Моральная ответственность — трудное понятие в таких ситуациях, а свободная воля всего лишь иллюзия. Но это не означает, что наказание должно отсутствовать. При условии, конечно, если оно эффективно. В рамках медицины мы все усвоили, что наши действия будут отвечать требованиям науки только в том случае, если эффективность метода или медикамента подтверждают хорошо проконтролированные исследования. Но судопроизводство всё еще не может избавиться от представления, что наказание следует назначать индивидуально, вместо того чтобы определять его для точно обозначенной группы. Юстиция фактически прибегает к тем же аргументам, что и психоанализ во времена, когда еще не было систематически проверено, оказывает ли воздействие психиатрическая терапия. Поэтому невозможно установить действенность наказания. Под давлением политиков юстиция пробует всё новые формы наказания, от общественно полезных работ до строгих исправительных лагерей, не сопоставляя их с уже применяющимися наказаниями. О хорошо поставленном исследовании с соответствующе подобранной группой и речи не идет, из-за чего эффективность наказания продолжает оставаться спорным вопросом. Политиков, по-видимому, вовсе не интересует систематический подход с контролируемыми исследованиями. Они озабочены только самым ближайшим будущим, только предстоящими выборами.

Уход из жизни

"Вы тоже верите больше всего в жизнь перед смертью?" (Нидерландский гуманитарный союз.)

Несмотря на все усилия медицины, направленные на максимальное отдаление конца жизни, смерть всегда одерживает победу. При удачном стечении обстоятельств, мы уходим из этого мира в здравом уме и в завершающей фазе жизни до самой последней минуты в состоянии принимать собственные решения. При заболевании раком или другой тяжелой болезнью в Нидерландах, к счастью, разрешается и признается право посредством эвтаназии избежать наступления мучительных страданий. При болезни мозга собственный выбор ухода из жизни становится проблематичным. Находясь в коме или сходном с ней состоянии, человек не может сказать, что бы он предпочел; при деменции или психических расстройствах существует сомнение относительно способности человека принять взвешенное решение. Отношение к эвтаназии, или к самоумерщвлению, для этих двух категорий меняется, хотя эвтаназия при хронических психических заболеваниях ставит лечащего врача перед исключительно трудным решением, принимаемым лишь в весьма редких случаях. Оно, однако, может предотвратить ужасное самоубийство. При болезни Альцгеймера процесс обычно идет столь медленно, что у пациента есть достаточно времени с помощью доброжелательного врача определить точный момент своей смерти. Однако есть и другие формы деменции, например сосудистая деменция, когда человек бывает захвачен врасплох и у него нет времени принять то или иное решение. Поэтому необходимо, чтобы ваши близкие знали, что вы об этом думаете, и чтобы вы, своевременно заполнив формуляры Нидерландского союза за добровольный уход из жизни (NWE), обратились к своему домашнему врачу и выяснили, можете ли вы в завершающей фазе жизни рассчитывать на его/ее помощь, с тем чтобы в подходящий момент вместе осуществить заранее принятое решение.

Есть, однако, большая и все увеличивающаяся категория людей, для которых легальная помощь в смерти в настоящий момент не подпадает под действие закона об эвтаназии. Это старые люди, жизнь которых достигла полного завершения. С помощью объединения «Hurgerinitiatk’f Voltooid Leven»[161] мы пытаемся и здесь чего-то добиться. Цель Инициативы состоит в «легализации помощи в смерти для старых людей, считающих, что их жизнь завершилась. По их ясно выраженной просьбе и при соблюдении добросовестности и контроля». Инициатива, провозглашенная Ивонной ван Баарле, называется «Uit vrije will»[162]. Чтобы не чинить препятствий в неподходящий момент, свое убеждение, что свободная воля всего лишь иллюзия, я довел до сведения этой группы не раньше, чем было собрано 40 000 подписей, необходимых для включения данного вопроса в план дебатов Второй палаты парламента. Теперь посмотрим, как нидерландские политики отнесутся к этой проблеме и когда наша инициатива приведет к изменению существующего законодательства.

Новейшие достижения

В 1966 году, когда я, будучи студентом, начал работать в качестве ассистента, изучением мозга занимались всего несколько чудаковатых исследователей, на которых общество взирало с нескрываемым недоверием. Теперь, кажется, все убеждены в большой общественной значимости и огромных потенциальных возможностях этой отрасли знания. Нейронауки стали во всем мире приоритетной дисциплиной! в университетах и исследовательских институтах, и этим занимаются сотни тысяч ученых и лаборантов. Комплексные методы исследования требуют междисциплинарного сотрудничества высококвалифицированных специалистов и разработки новых научных подходов. Группы, ведущие совместные исследования, становятся всё более обширными и всё более интернациональными, о чем свидетельствует растущее число авторов и организаций, подписывающих статьи в научных журналах. Достижения молекулярной биологии болезней мозга будут определять новые цели стратегий лечения. Стимулирующие электроды, прецизионно имплантированные в глубинные области мозга, применяются не только при болезни Паркинсона, но и при обсессивно-компульсивных расстройствах. Воздействие таких электродов исследуют при минимальном состоянии сознания, ожирении, зависимостях и депрессии. Как при всякой эффективной терапии, и здесь проявляются побочные явления. Они могут быть значительными при стимуляции субталампческого ядра пациентов с болезнью Паркинсона. Есть свидетельства о таких побочных явлениях, как ожирение, изменения характера импульсивное поведение и суицид. Описаны также случаи возникновения психозов, сексуальной необузданности и игрозависимости. Эффект транскраниальнои магнитной стимуляции исследуется при депрессии и тиннитусе, когда при нарушении чувствительности внутреннего уха постоянно слышится раздражающий шум. С помощью транскраниальной магнитной стимуляции можно бороться также с галлюцинациями у больных шизофренией. К инвентаризации побочных явлений, связанных с применением этой новой техники, мы, однако, еще не приступили.