Трактир на Пятницкой. Агония. Вариант «Омега» - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
— Улица Койдула, три — абверкоманда. Начальник — фрегатенкапитан Целлариус. В доме шесть, это почти напротив — офицерское казино. Здесь на углу парфюмерный магазин.
Майор и Скорин разглядывали нарисованную схему.
— Александр Федорович, вы говорите, что вас готовил и инструктировал…
— Майор абвера Шлоссер. Барон.
Симаков вынул из стола пачку фотографий, протянул Звереву.
Зверев, усмехнувшись, стал перебирать фотокарточки, отложил одну, остальные вернул:
— Целлариус, Шлоссера здесь нет.
Симаков взял фото Целлариуса.
— Верно. — Он вынул другую папку. — А здесь?
Зверев молча отделил фотографию Шлоссера.
— Отдыхайте, Зверев, — сказал Симаков. — Готовьтесь к встрече с Ведерниковым. Мы должны взять его без шума.
Зверев четко повернулся и строевым шагом вышел.
Майор взял со стола фотографию Шлоссера, повертел между пальцами, протянул Скорину, погасил в кабинете свет. Отдернув штору, открыл окно.
Фотография эта лежала на столе Скорина целый день, тем не менее он взял ее и вновь прочитал на обороте хорошо известные ему сведения:
— Георг фон Шлоссер, в 1935–1939 гг. работал в немецком посольстве в Москве, в сороковом попал в опалу. Гитлер считал, что Шлоссер в своих сообщениях завышает советский военный потенциал.
Скорин положил фотографию на стол:
— Красив барон. Холеный.
— Кадровый разведчик, любимец Канариса. — Майор помолчал, взял фотографию, как бы между прочим добавил: — Отец у Шлоссера рейхсверовский генерал. Сейчас в отставке, терпеть нацистов не может.
Уже наступило утро, при солнечном свете Скорин увидел, что майор далеко не молод, видимо за пятьдесят, ночь проработал, держится бодрячком, только щетина на подбородке вылезла.
— Зачем Шлоссер забросил к нам Зверева? — спросил майор и раздраженно добавил: — Я не верю, что кадровый разведчик абвера не понял, кто перед ним. Или Зверев врет?
— Возможно, просто преувеличивает, — ответил Скорин, — приукрашивает свое поведение в плену, участие в подготовке к побегу. Сначала струсил, стремился выжить, согласился сотрудничать, а оказался среди своих, совесть проснулась…
— Нет, Зверев достаточно сообразителен, чтобы придумать более правдоподобную историю. Явка у Зверева с радистом сегодня в семь? С помощью Зверева мы возьмем этого радиста.
— Следовательно, он говорит правду. — Скорин больше не сомневался в этом.
— Да, думаю, он говорит правду, но не знает, что абвер использует его в своих целях. Шлоссер раскусил нехитрую игру летчика, его желание во что бы то ни стало вернуться на родину и забросил с «ответственным» заданием. Шлоссер предвидел явку Зверева к нам. Второй диверсант — умышленная жертва, чтобы мы поверили Звереву. Абверкоманда, Шлоссер, офицерское казино существуют. Шлоссер рассуждал примерно так: НКВД поверит Звереву, заинтересовавшись полученными данными, пошлет в Таллин своего человека, чтобы приобрести агентуру в абверкоманде. Этот человек очень нужен… очень нужен майору абвера барону Шлоссеру. Вот только зачем? Абверкоманда? — Майор задумался. — Подготовка агентуры на долгое оседание? Диверсия на Транссибирской магистрали? Георг фон Шлоссер ждет, что я клюну на абверкоманду и пошлю нашего человека в Таллин. — Майор сел за стол, тяжело вздохнув, как человек, закончивший трудную работу. Он почти не сомневался в согласии Скорина. Работая с ним эти дни, майор видел, как Скорин меняется, увлекаясь делом. Майор не сомневался, что мысли разведчика обращены к Таллину.
С официальным ответом Скорин не спешил, хотя принял решение еще днем. Стоит сказать слово, и вновь немецкий мундир, немецкая речь, кругом враги. Но решающим фактором для Скорина явились конкретность и острота задания. Одно дело проситься на фронт, совсем иное — отказываться от важного, главное, очень опасного задания. Это уже пахнет дезертирством. Если в Таллин не поедет он, Скорин, туда все равно поедет кто-нибудь из его друзей.
— Давайте готовить легенду. — Проговорив эти слова, Скорин почувствовал, как, взревев моторами, оторвался от земли самолет. Ни остановить его, ни выпрыгнуть самому нельзя. Все родное осталось позади: Лена, незнакомый и родной Олежка, даже этот новый начальник показался вдруг дорогим и близким.
— Легенда уже готова. Немецкий офицер получил после ранения отпуск. — Симаков достал из сейфа конверт, вынимая из него документы, передавал Скорину. — Офицерская книжка, отпускное удостоверение.
Скорин посмотрел на свою фотографию. Майор все приготовил заранее, значит не сомневался в нем.
— Письма вашей невесты. — Симаков положил перед Скориным пачку перевязанных ленточкой писем и фото. — Грета Таар, ваша невеста, из-за нее вы приехали в Таллин. — Майор одну за другой передавал фотографии. — Дом, где она жила. Полицай из городской управы — наш человек. У него вы можете получить рацию. Цветочница, торгует цветами у вокзала, также связана с местным подпольем. У нее для вас есть запасная рация.
— Значит, Георг фон Шлоссер меня ждет, и я еду? — сам не понимая зачем, спросил Скорин.
— Значит, так, — ответил майор.
Разговор продолжался долго.
Глава четвертая
Скорин, чуть прихрамывая, опираясь на трость, неторопливо шел по старому Таллину. Видавшая виды шинель вермахта с капитанскими погонами, начищенные, но далеко не новые сапоги и надвинутая на лоб фуражка выдавали в нем боевого офицера. При встречах с коллегами он приветствовал их вежливо, но с какой-то ленивой усталостью, словно рука в потертой кожаной перчатке была тяжела. Франтоватый майор на секунду задержался, хотел было остановить «ленивого» капитана, но Скорин остановился сам, остановился у разбитого бомбой дома, опираясь на трость, смотрел не на развалины, а на собственные сапоги. Щеголеватый майор пошел своей дорогой.
По соседству у двери маленького магазинчика с подводы сгружали товар. Пожилой хозяин зябко ежился, что-то писал в блокноте, пересчитывая ящики и бочонки.
— Подойдите сюда, — не громко, но отчетливо сказал Скорин и, когда хозяин оглянулся, поднял указательный палец.
— Что желает господин офицер? — Хозяин подбежал трусцой.
— Вы знали живших здесь людей?
— Конечно, господин капитан. Семья Таар, мы все их очень любили.
— Живы?
— О да! Не беспокойтесь, господин капитан, — хозяин покосился на повозку с товаром, — теперь уехали, правда я не знаю куда, старый Иоганнес был человек замкнутый…
Скорин кивнул, оглядев развалины, сдержал вздох, шаг его стал чуть тяжелее, а хромота явственнее.
Скорин не разыгрывал комедию, он неукоснительно придерживался своей главной заповеди: приступая к заданию, стань тем человеком, за которого себя выдаешь.
Капитан Пауль Кригер выписался из госпиталя, получив отпуск для поправки здоровья, приехал в Таллин, чтобы разузнать о своей невесте, от которой третий месяц не получал писем. Оставив чемодан в камере хранения вокзала, он пришел сюда. В случае проверки хозяина магазинчика, безусловно, найдут, он подтвердит, что герр капитан был здесь и справлялся о семье Таар.
Грета Таар — синеглазая блондинка с пушистой косой — жила где-то в Германии и не подозревала, что служит прикрытием для советского разведчика в Таллине. Не знала, что он бережно
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!