Маг особого назначения - Татьяна Соболь

— Что?

— Если только Скорпио не догадается открыть врата собственной кровью. Тогда тень Чернобога сможет вселиться в тень вызвавшего его чернокнижника.

— Тень может быть опасна? — спросил я, напряженно вглядываясь в лицо Мажеровского.

— Да. В этом случае хозяином положения становится именно она. Скорпио станет безвольной тенью Чернобога. А тот начнет вызволять свою армию, воплощая её в тени всех встреченных им людей. Очень скоро людской род станет тенью черного войска. К чему это может привести, вы и сами понимаете.

М-да, мрачная перспектива.

— И как можно остановить такое нашествие?

— Ну, еще не факт, что Скорпио додумается открыть врата своей…

— Давайте надеяться на лучшее, но рассчитывать на худшее, — сухо предложил я. Мажеровский кивнул.

— Хорошо. Чернобога можно остановить ключ-кристаллом. Открываешь врата и отправляешь его черную душу в Тартар. Вам, как моему приемнику, это теперь вполне по силам.

Горькая усмешка скользнула по моему лицу.

— Ну вот, а я-то, грешным делом, решил, что моя работа завершилась. Хотел Роксане предложение сделать и увезти её на край света.

Мажеровский улыбнулся. Ох уж эти его всё понимающие и всепрощающие улыбки. Он заранее простил мне моё позорное бегство и то, что я бросаю его и Эллину практически на произвол судьбы. Ведь когда Скорпио поймет, что кристалл фальшивый и что его черным планам сбыться не суждено, его гнев обратится на обитателей замка, а противостоять ему будет только Азар со своей многозарядной шашкой.

— Марк, вы не обязаны, — тихо сказал Мажеровский. — Всё, что могли, вы уже сделали.

— Ещё нет, — резко ответил я. — Осталось самое главное. Если гнойник не дочистить до крови, начнется новое нагноение, хуже прежнего.

— Значит, до крови? — задумчиво переспросил Мажеровский, глядя в окно. Солнце почти скрылось за горизонтом, ущелье налилось синевой. Откуда-то донеслась тихая печальная мелодия, у меня даже возникло чувство дежавю.

Я следил за быстро сменяющимся выражением лица бывшего мага. Вот сейчас он тряхнет головой и предложит свои услуги, встанет, так сказать, плечом к плечу со мной, сплотившись против зла. Но я переоценил его возможности. Может, порыв в душе и был, но он его заглушил и лишь сказал ободряюще.

— Марк, вы справитесь. Вы настоящий воин, идущий до конца.

— На помощь Азара я могу рассчитывать? — хмуро поинтересовался я.

— Разумеется. Если, конечно, он сам не против. И не забывайте, теперь вы мой правопреемник, а значит, имеете доступ к магической силе.

— А толку? — пожал я плечами. — Ни одним магическим талантом я не владею, значит, мне просто не на что тратить эту вашу силу.

Так что придется работать по старинке, головой и руками.

Воздух, напитанный ароматами трав и цветов, замер, словно в преддверии грозы. Небо покрылось сияющим узором из звезд, окруживших печальный лик округлившейся луны, взирающей на темную землю.

Зловещий храм, чернильной кляксой закрывший пол звездного неба, сегодня был полон жизни. Постоянный шум, похожий на гул встревоженного улья, висит в воздухе, создавая вибрации, от которых сводит скулы и ломит в затылке. Свет от множества факелов, зажатых в зубах гаргулий, разогнал по углам мрак огромного церемониального зала. Причудливые тени, скользящие по залу, оживили идолище, возвышающиеся в центре зала. Голубой кристалл в одной из глазниц идолища сверкает, переливаясь, отчего казалось, что статуя подмигивает монахам, закутанным в серые балахоны, заставляя их еще усерднее бормотать молитву. Их напряженные голоса слились в тот самый гул, вызывающий физически ощутимую боль.

Скорпио лично обошел храм, проверяя готовность к предстоящему обряду. Монахи невольно отступали назад, когда тень чернокнижника падала на их лица. Пентаграмма, вырезанная на поверхности каменного помоста, была тщательно вычищена в ожидании свежей порции жертвенной крови. Кристаллы воздуха, воды, земли и огня уже вставлены в предназначенные для них гнезда, скоро побежит по желобам теплая кровь, соединяя их в единую цепь. И тогда останется только вставить ключ-кристалл в центр пентаграммы и окропить его специальной смесью. Врата в Тартар распахнуться и пришествие Чернобога состоится вопреки предсказаниям древних.

Старик, дойдя до клетки, стоящей недалеко от помоста, с удовольствием осмотрел молодого раба, чей пустой взгляд смотрел в пространство. Раба опоили в преддверии грядущего ритуала обмена душ. «Везунчик, он даже понять ничего не успеет», — подумал чернокнижник. Жалкая душонка раба окажется в тщедушном теле, скованном старостью. Старый маг давно определился с тем, как он избавится от ненавистного тела: бокал вина с цианистым калием оборвут его мучения. Вечную жизнь он встретит в новом теле, молодом и сильном.

Скорпио остался всем доволен, жгучее нетерпение охватило его черную душу. «Жаль, ведьма сбежала, — мимолетно подумал Скорпио, осмотрев девушек, приготовленных для жертвоприношения. — Из неё вышла бы прекрасная жертва».

Но нет, так нет, главное, что ключ-кристалл, наконец-то вернулся к хозяину.

Высоко в потолке, в круглом отверстии, показался серебряный краешек луны. Только раз в месяц луна полностью заполняет собой отверстие, и границы между мирами утончаются настолько, что удачным заклинанием можно открыть врата. Скорпио посмотрел вверх. Ещё чуть-чуть и луна полностью закроет своим располневшим телом абсолютно круглое отверстие.

Самое время приступать к ритуалу…

Воздух от гула завибрировал сильнее, монахи принялись зачарованно раскачиваться в такт словам. Зомби под руководством карлика-жреца принялись готовить первую жертву. Жрец достал из клетки летучую мышь, тварь забила крыльями и впилась зубами в пульсирующую жилку на шее девушки, почти девочки. Вскоре тело жертвы покрылось ранами, быстро набухающими кровью, страшный алтарь окропило кровью. Алый поток хлынул в желоб, быстро заполняя пентаграмму. Запах крови смешался с ароматом цветов, молитва зазвучала еще громче, заглушая стоны несчастной, распятой на алтаре.

По мере продвижения луны, заполняющей собой отверстие в потолке, заполнялась и страшная пентаграмма. Омытый кровью вспыхнул огонь-кристалл, следом засверкал воздух-кристалл. Скорпио присоединил свой слабый голос к общей молитве, готовясь вставить звездный тетраэдр, с горящей в его нутре пурпурной звездой, в пустую глазницу идолища. Еще мгновение и мечта всей жизни воплотится в жизнь. Освобожденный от долгого заточения Чернобог подарит освободившему его смертному новое тело и вечную жизнь!

Бесстрастная луна, не подозревая о своей роковой роли в делах земных, невозмутимо заняла собой все отверстие в потолке. Скорпио возликовал, ключ-кристалл безропотно занял свое место в нише пентаграммы, старик распростерся у ног идолища в ожидании пришествия, чтобы первым воздать почести освобожденному божеству. Молитва сорвалась на высокие ноты, резанув слух, и стихла, словно отрезало.