Практическая фейрилогия - Агата Грин

Морщинка между бровями Скендера разгладилась, а сам он стал напоминать прекрасную черно-белую статую. Немую, естественно.

Я продолжила:

— По вашим законам я должна стать женой того, от кого зачала. Но я не знаю, кто отец, и не знаю, каким образом забеременела — обычным, или меня оплодотворила чья-то суть. Как тебе такое?

Он ошеломленно молчал.

— Ребенок сидхе наследует силы обоих родителей, — добавила я. — Когда ребенок родится и станет ясно, кто его отец, я должна буду стать женой этого неизвестного отца. Неблагие будут в восторге, когда я рожу! — истерически хихикнула я, понимая, что близка к срыву — впервые моя судьба так ясно прорисовалась в воображении. — Даже в благих холмах женщины давно не рожали… Все будут очень, очень рады… а я выйду замуж. За Ириана. Или за Элидира. Или за Маэнуна… Или еще за какого-то сидхе… Элидир хотел меня опорочить на том балу, и любой из его прихвостней мог воспользоваться моим бессознательным состоянием, а Маэнун мог обвести меня вокруг пальца. Вот так… я скоро выйду замуж, сама не зная, за кого — за друга, насильника, обманщика… Хорошенькая перспектива, да? Что же ты молчишь?!

Скендер улыбнулся.

Я ожидала чего угодно, но не этого.

— Да, Магари, — все так же улыбаясь, проговорил он. — Рождение ребенка у нас считается единственным основанием для брака. Тебе придется выйти за отца своего ребенка.

Улыбка Скендера сделалась совсем ненормальной, и он неловко оперся локтями о стол и закрыл лицо ладонями. Его плечи дрожали; он начал смеяться…

Я глазам своим не верила. Я думала, нет — я была уверена, что Скендер по своему обыкновению опустит голову и смиренно проговорит: «Такова твоя судьба». А он… смеется! Ему все равно, что со мной будет и за кого мне придется выйти! Он рад тому, что у неблагих появится ребенок!

Он не любит меня!

В таких случаях гордые женщины уходят молча, но я, видимо, не отношусь к гордым женщинам. Я сняла с ноги ботинок и швырнула в Скендера, этого смеющегося подлеца. Ботинок пролетел мимо цели, но сидхе все равно встал из-за стола и поднял его.

Я швырнула в него вторым ботинком.

Скендер поймал его и, отбросив, пошел на меня. Коктейль из разочарования, злости и желания (вечно оно возникает невовремя, это желание!) сделал меня настоящей фурией, и я бросилась к сидхе навстречу, чтобы задушить голыми руками!

Он поймал мои атакующие руки и, склонившись, спросил:

— И ты называешь себя фейриологом?

— Не называю — я им являюсь!

— Значит, ты плохой фейриолог. Но я все равно люблю тебя, Магари, с первого пирожка люблю, и если бы ты знала, что со мной делает эта любовь, ты бы очень удивилась…

— Любишь?! Тогда зачем ты меня отпустил?

— Тому было множество причин. Я сомневался, что ты хочешь остаться именно со мной, а не просто остаться в холмах. Люди часто прикидывались влюбленными в фейри, когда приходило время покидать волшебную страну. Еще я не верил, что ты можешь увлечься мной, когда рядом Ириан. Я мучился от ревности, наблюдая, как вы смотрите друг на друга, и завидовал тому, что Огарок может себе позволить любить, желать кого-то, а я нет. Да и ты не дала мне уверенности, не произнесла слов, которые бы все решили.

Меня словно молния пронзила.

Скендер прав — никудышный я фейриолог, к тому же с дырявой памятью. У волшебной страны свои правила, часто непонятные людям, но эти правила очень просты и мудры. Дианн напомнила мне одно из них, но я забыла его. Когда пришлось уходить, я несла путаную галиматью, хотя достаточно было произнести всего три священных, могущественных слова, проговорить самое великое заклинание в мире: «Я тебя люблю».

— Но и ты тогда этих слов не произнес, — вспомнила я.

— Я не считал себя достойным произнести их. И я жалею об этом.

— Я тоже…

Я опустила голову. Скендер взял меня за подбородок, желая видеть мое лицо.

— Не так уж и важно произнести эти слова. Я читаю их в твоих глазах.

— Ты всегда был снисходителен к чужим промахам…

Сидхе улыбнулся и пожурил:

— Кстати, о промахах. Твои куцые познания о культуре фейри заставляют меня думать, что с образованием в Вегрии проблемы. Как дипломированный фейриолог может не знать или не помнить, что сидхе невозможно зачать при насилии, при обмане, случайно? Зачатие любого сидхе — акт взаимной любви. Я любил тебя, когда целовал тогда, в том домишке, когда случайно вытянул из тебя лишние года жизни. Я растворился в этом чувстве, и поэтому потерял контроль, а ты приняла мою силу и мои чувства. Тогда мы зачали ребенка, Магари.

— Я же читала об этом в сказках! Про то, что сидхе рождаются от любви! Как я могла забыть!

— Просто ты выросла.

— И забыла прописные истины, которые заложены в сказках… Добро сильнее самых черных чар, любовь преображает и творит чудеса — вот что мы узнаем из сказок, вот на какую тему надо было писать диплом! Решено: я обязательно займусь изучением сказок и нашему ребенку новые напишу, материала у меня хватает!

— Нашему ребенку… — повторил Скендер, и его пальцы медленно заскользили по моим рукам. — Я и верю, и не верю…

— И я…

Он обнял меня.

«Наш ребенок, наш ребенок», — повторяла я про себя снова и снова, и счастье затапливало меня, ослепляло и оглушало. Я впервые с радостью подумала о беременности, впервые представила малыша не как нечто абстрактное и непонятно как созданное, а как продолжение себя, как продолжение нас…

Мы долго стояли так, прижимаясь друг к другу, словно волшебство исчезнет если мы разорвем объятия. Наконец, Скендер опомнился и задал вопрос, который терзает всех будущих папаш во всех мирах:

— Как ты себя чувствуешь?

Я рассмеялась, да так сильно, что у меня прихватило живот.

Сидхе скорее унес меня из «столовой» в спальню и уложил на кровать, круглую и тоже черную. Я хотела пожурить Скендера за то, что он выбирает мрачные цвета, но, взглянув на него, промолчала. Черный цвет только подчеркивает его холодную эффектную внешность. Очень красиво, наверное, смотрится его белое тело на этих черных простынях…

— Чего ты хочешь? — спросил обеспокоенно Скендер. — Тебе принести что-нибудь перекусить? Или, может, ты просто хочешь поспать?

— Все хорошо, — проворковала я, умиленная его беспокойством.

Моим мужем будет бессмертный бог, чья сила — останавливать любую другую силу. Если учесть, что я проводница Хаоса, то мы просто идеальная пара…. И экзотичная: последний брачный союз между человеком и сидхе состоялся тысячу лет назад или около того.

— Полежи со мной, — попросила я, и Скендер улегся рядом; протянув руку, он благоговейно коснулся моего живота.

На меня снизошло умиротворение, и появилось чувство, что все устроилось, как надо: я в волшебной стране, с мужчиной, который мне предназначен, а все, что происходило до, не жизнью было, а прологом к ней.