Лавандовый сад - Люсинда Райли

– Я вчера была у Нормы Эрскин.

– Ах, вот оно что, – Алекс вздохнул и отпил из своего бокала. – И что же она вам там наплела?

– Она рассказала мне только то, о чем я ее сама попросила. О ваших детских годах здесь, – торопливо уточнила Эмили.

– Хорошо. И что дальше? – задал Алекс наводящий вопрос.

– Норма была очень дипломатична, уверяю вас. Но у меня есть вопросы, которые я хочу задать уже непосредственно вам. Они возникли у меня именно после разговора с миссис Эрскин. Пожалуйста, помогите мне разобраться кое в чем. Чувствую, я окончательно запуталась.

– Окей. Могу предположить заранее, какое направление может принять наш с вами разговор. Видит бог, я всячески избегал его, – мрачно проронил Алекс. – Вы уверены в том, что все это вам нужно? Потому что я буду говорить только правду и ничего, кроме правды. Конечно, как и всякий человек, я стану доносить до вас свою правду. А любую правду, как вы знаете, можно переврать, извратить, расставить иные акценты и прочее.

– Тогда давайте поступим так. Я буду задавать вам короткие вопросы, на которые вы будете так же коротко отвечать. Либо да, либо нет.

– Вам бы, Эмили, податься в законники. Никогда не думали о карьере адвоката? Думаю, она сложилась бы у вас весьма успешно. Это ведь в суде принято отвечать либо да, либо нет, – улыбнулся в ответ Алекс, стараясь разрядить обстановку.

– Алекс, я серьезно.

– Ах, ваша честь, пока мы живы и еще можем кувыркаться в этой жизни, все остальное уже не настолько серьезно.

– Пожалуйста, прошу вас, Алекс.

– Простите. Хорошо, я готов. Будут вам «да» и «нет» на все ваши вопросы. И никаких дополнительных подробностей, пока вы сами меня об этом не попросите. Вперед!

Эмили заглянула в свой конспект.

– Первый вопрос: в детстве ваш брат обижал вас? И при этом постоянно лгал, утверждая, что драку или спор затеяли вы. И все для того, чтобы лишний раз насолить вам.

– Да.

– Когда вы учились с ним в одной школе и выиграли там стипендию за свои успехи в учебе, он подстраивал вам всякие пакости, но чтобы все выглядело так, будто это вы виноваты во всем? К примеру, это он устроил пожар в спортивном зале, за который вас исключили из школы?

Какое-то время Алекс обдумывал свой ответ. Наконец он сказал.

– Полагаю, что да. Во всяком случае, я точно ничего не поджигал. С другой стороны, учитель и еще четыре ученика клятвенно заявили, что видели, как я или кто-то похожий на меня в спешке покидал спортивный зал именно тогда, когда там начался пожар. Впрочем, на расстоянии нас с Себастьяном можно было легко перепутать. Мы же с ним похожи.

– А почему вы не защищались? Почему слова не сказали в свое оправдание?

– Мы же договорились. Вопросы должны быть такими, на которые можно ответить либо да, либо нет. – Алекс недовольно нахмурился. – Но раз уж задали, отвечаю. По-вашему, что? Я должен был ткнуть пальцем в своего брата? Да и кто бы мне поверил? Себастьян как-то умудрился заработать себе репутацию белее всякой лилии. В чем-то он очень похож на героя поэмы Томаса Элиота про кота Макавити. Помните? Если где случается какая-то неприятность, его никогда нет рядом или даже поблизости. Однако, ваша честь, спешу добавить. Доказательств того, что это был он, нет. А потому прошу коллегию присяжных не принимать во внимание этот вопрос.

– Понятно. Окей! Следующий вопрос. В тот день, когда вы оба отправились кататься на вашей машине (ну тогда, когда вам было восемнадцать), а потом попали в аварию и вас обвинили в превышении скорости, вы пили спиртное перед этим?

– Нет. Ничего такого я не пил. Я заказал себе в пабе апельсиновый сок, и на этом все. Я всегда заказывал там только апельсиновый сок, – добавил Алекс.

– Вы полагаете, спиртное в ваш стакан подлил Себастьян?

– Да, – ответил Алекс без тени колебания.

– Вы когда-нибудь воевали с ним? Нападали первым?

– Никогда. Только как это доказать?

– Вы полагаете, что он устроил все это специально, чтобы не пустить вас в Кембридж?

– Да.

– Вы намеренно покинули Йоркшир? Уехали прочь, чтобы избавиться от притязаний брата, когда поняли, что, снедаемый завистью, он буквально преследует вас по пятам? И он не остановиться ни перед чем, чтобы разрушить и превратить в ничто все ваши успехи и достижения?

– Да.

– В тот вечер, когда случилась авария, вы ведь перед этим сильно поругались с Себастьяном. Из-за чего? Из-за того, что он хотел продать Блэкмор-Холл, а вы были категорически против?

– Да.

– Вы вините Себастьяна в случившемся?

– Нет! – сказал, как отрезал, Алекс. – Авария есть авария, и все тут. К нему это отношения не имеет.

– Уверены?

Алекс помолчал немного, потом тяжело вздохнул:

– Хорошо. Давайте посмотрим на случившееся так. Я был страшно взвинчен, можно сказать, в бешенстве. Мы продолжали ругаться и тогда, когда оказались в машине. Он не хотел выходить из машины. Тогда я затормозил машину и съехал на полосу газона на обочине проселочной дороги и уже приготовился развернуться, чтобы ехать обратно домой. Но тут из-за поворота выскочил какой-то маньяк и врезался прямо в нас. Вот и судите сами. – Алекс слегка пожал плечами. – С одной стороны, я бы не стал съезжать на обочину, если бы в этот момент не продолжал ругаться с братом. Но это ни о чем не говорит. Появилась эта дурацкая машина, а дальше уже случилось то, что случилось. Не повезло, одним словом. Но вины брата в аварии я не усматриваю. Продолжайте, – подбодрил он Эмили.

– Как вы считаете, после этой аварии ваш брат постарался, как мог, чтобы сделать вашу жизнь еще более невыносимой? Например, нанимал сиделок, хотя знал, что со временем нужда в них отпала. К тому же выбирал худших из всех возможных. А если кто-то из них вам нравился, то эту женщину тут же увольняли?

– Да.

– Как по-вашему, в чем причина такого его поведения? Обыкновенное самодурство? Или есть еще кое-что? Может, он специально старался максимально осложнить ваше существование в Блэкмор-Холле, чтобы вы уступили в конце концов и дали ему согласие на продажу дома?

Последовала еще одна долгая пауза. Алекс отхлебнул немного вина и посмотрел на Эмили задумчивым взглядом.

– Возможно, и так. Дом – это наше с ним совместное имущество, и ему требуется мое согласие на то, чтобы продать Блэкмор-Холл. А я этого не хочу, несмотря на все его доводы. Это все?

Эмили мельком глянула в свой конспект. Оставалась еще куча вопросов, самых сложных и неприятных, уже напрямую касающихся ее личных взаимоотношений с Себастьяном. Но на сегодня она и так узнала много такого, что начисто лишило ее душевного покоя. Так что затрагивать тему ее личных отношений с мужем пока не стоит. Она кивнула и коротко ответила: