Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - Константин Черемных

Выпускник Колумбийского университета, приведенный власти в 2003 году командой Дика Чейни, курсирует по разным странам, обнаруживаясь то в Венгрии, то в Албании. А в прошлом месяце он посетил Саудовскую Аравию. Этот его последний вояж действительно забеспокоил тбилисских обозревателей, которые сразу же задумались о том, не оттуда ли провоцируются конфликты между мусульманскими и христианскими общинами то в одной, то в другой грузинской провинции.

Похожий ход мыслей и у азербайджанских политологов. Тем более что они догадываются хотя бы по последнему докладу исполнительного директора Freedom House, «бушевца» Дэвида Крамера о своей стране, что неоконсерваторы больше не покровительствуют Баку. И не потому, что подозревают Азербайджан в пророссийском настрое: доклад Крамера увидел свет в октябре, до визита Владимира Путина в Анкару и до предложения Союза азербайджанцев России выступить спонсором пророссийского большинства крымских татар в интересах российско-турецкого стратегического партнерства.

Дело в другом. Тень прошла не между государствами, а между наднацональными сообществами элит. Главные претензии неоконов к Анкаре и Баку относятся не только к нежеланию этих столиц вступить в теснейший военно-политический союз с Израилем (пункт 3 Кристола), но и к их партнерству с British Petroleum. Поскольку ведущие британские корпорации, «киты» Британского содружества, не желают быть беспрекословными слугами Вашингтона. И более того, это нежелание бизнеса уже «видно без очков» в политике. Как соглашение о свободной торговле с Китаем, которое подписал Тони Эббот на следующий день после фотографирования с Обамой, так и своп-соглашение на 200 миллиардов юаней, подписанное в канун саммита АСЕАН Канадой и Китаем, не говоря о прошлогоднем договоре Лондона с Пекином о реконструкции британских АЭС с участием Китая, ставят вопрос экзинстенциального характера — о существовании англосаксонского сообщества как единого целого. Когда половина этого сообщества (Британское содружество больше, чем Великобритания) эмансипируется не только от Америки, но и от доллара, термин американская исключительность» утрачивает значение «превосходства» и приобретает иной, весьма обидный для экспансиониста смысл.

Поэтому неоконы и ощетиниваются. Поэтому они и начинают наносить истэблишменту собственной страны удары ниже пояса, принося в жертву ежедневно тысячи иракских, сирийских, ливийских жизней. Поэтому, в качестве «последнего убежища», они берут на вооружение исламского лжепророка. И то, что делают адепты этого лжепророка, подрывает интересы и возможности добывающих корпорации. Поскольку контрабандная нефть по 20 долларов за баррель, торгуемая ИГИЛ — это удар не только по России, но и по всем странам-производителям. Эффект этого удара состоит на мировом уровне прежде всего в сокращении вложений в самый затратный сектор карбоновых индустрий — разведку и первичное освоение.

Последовательного мальтузианца такой подход вполне устраивает: он совершенно созвучен и с теорией «пределов роста», и с решениями конференции Рио-02 о сокращении численности народонаселения. Однако — о чем руководство России не раз упоминало на мировых форумах этого года — американских производителей сланцевого газа демпинг со стороны «серого рынка» устраивать не может.

На производителей углеводородов еще в 2011 году, на митингах Occupy с участием левой профессуры и радетелей за марихуану, навешан ярлык «жирных котов». В том же духе был «вердикт» Климатического саммита ООН в Лиме в начале декабря 2014 года: подписать новое глобальное климатическое соглашение, согласно которому такие крупные нефтяные компании, как ExxonMobil и Shell, прекратят свое существование в текущей форме в течение ближайших 35 лет.

Удивительно ли, что у левых демократов-экологистов и правых республиканцев-неоконсерваторов сошлись интересы? На первый взгляд, удивительно: и Джеб Буш — представитель углеводородного семейства, и корпорация Halliburton Дика Чейни известна как производитель нефтедобывающего оборудования. А какой сектор бизнеса представляет Шелдон Адельсон — спонсор Биньямина Нетаниягу, первым предложивший свои услуги в 2012 году Ньюту Гингричу, а в этом году — Джебу Бушу? Шелдон Адельсон — владелец сети казино. К какому рынку эта достославная отрасль больше имеет отношение — к нефтебизнесу или наркобизнесу? Любой криминолог ответит навскидку. Halliburton — поставшик оборудования, а его составная часть KBR, равно как и близкие к команде Чейни Blackwater, она же XE, она же Academi какую имеют специализацию, и в каких регионах больше всего заняты? Если они на практике содействуют добыче нефти, то только: а)на сером рынке, б)на основе рабского труда, который и обеспечивает демпинговые цены.

Если мы вернемся к американской послевыборной картине, то увидим феномен, который еще два года назад показался бы парадоксальным. В новой сенатской команде, которую собирает Митч Макконнел (глава сенатского меньшинства, а ныне большинства), «неоконы» погоду не делают. В числе 16 глав комитетов Сената только один человек с репутацией неокона — Джон Маккейн, да и того команда Чейни не считает «своим в доску»: уже известно, что он настроен на сокращение затратных военно-промышленных программ и на контроль над привилегированными подрядчиками Пентагона.

Нельзя сказать, что остальные главы комитетов в новом Сенате безразличны к внешней политике и к месту США на мировой арене. Но их приоритетом является внутренняя экономическая ситуация. Они ставят во главу угла восстановление ведущих отраслей крупной промышленности — от добычи угля, газа и металлов до автомобилестроения. У них есть общий внутренний враг, и имя его названо — это Агентство по охране окружающей среды, которое со времен «самого рокфеллеровского президента» Картера систематически душила бизнес все более строгими экологическими нормативами, одновременно изымая «под свое крыло» огромные территории для резерватов дикой природы, изымая их из хозяйственного оборота. Законопроект, блокирующий последние новведения ЕРА по части чистоты воды, подписали все сенаторы-республиканцы без исключения, а за строительства канадско-американского нефтепровода Keystone XL высказались как все республиканцы, так и 14 сенаторов-демократов. Демократическая часть обеих палат Конгресса также меняет приоритеты. Движение New Democrats и клуб Blue Dog Coalition, которые в новом Конгрессе представлены шире, чем в уходящем, также ратует прежде всего за создание рабочих мест, а не за права меньшинств. Буквально за последние два года политическая палитра Америки изменилась. Не потому, что элиты «зачесались» по поводу реиндустриализации и создания Трансатлантического партнерства, ограждающего от китайского импорта. На «нижнем этаже» Америки общественный запрос на восстаноление индустрии возник куда раньше. И вряд ли случайно из 18 сенаторов-экологистов, которые покинули американский парламент, только 8 проиграли в округах, а остальные 10 ушли сами, не дожидаясь выборов. Одним из этих ушедших был не кто иной, как Джей Рофеллер. Он знал, что со своей репутацией «душителя угля» Западная Вирджиния его больше не изберет. ОН, разумеется, мог стоять на своем и требовать эксклюзивной поддержки Белого Дома. Но в ходе баталий в округе имя семейства начало бы «полоскаться» в СМИ — и влиятельнейшая семья предпочла не идти против ветра, чтобы не попасть под брызги.