Королева в ожидании - Виктория Холт

Она подумала, как ужасен ее дед. Никогда не улыбается. Вид мрачный. Его интересует одно: будет ли она подходящей женой для внука, которого он сам видит очень редко? Она обрадовалась, когда он ушел, и у нее мелькнула мысль, что, наверно, она бы предпочла своего буйного отца этому хмурому человеку.

Вечером был торжественный ужин в честь короля Англии. Он сидел рядом с королевой Пруссии, которая разговаривала так, будто вовсе не трепетала перед ним. Вильгельмина время от времени украдкой поглядывала на деда и заметила, что у него закрыты глаза.

– По-моему, Его Величеству нехорошо, – прошептал ей лорд Тауншенд. – Не могли бы вы дать матери знак, чтобы все встали из-за стола? Уверен, что королю лучше бы прилечь.

Вильгельмина поднялась, подошла к матери и шепотом передала ей предложение лорда Тауншенда.

Королева быстро взглянула на отца и проговорила:

– Я вижу, Ваше Величество немного устали. Сейчас мы все пойдем отдыхать.

– Я не устал, – проворчал король. – Прошу, сидите и продолжайте разговаривать.

Но София Доротея заметила в отце какую-то странность и настояла на том, что пора завершать ужин.

С этими словами она встала, король тоже поднялся. Но едва сделал шаг, как зашатался… и через секунду рухнул на пол и потерял сознание.

В зале началось смятение. Король Пруссии приказал принести подушки и одеяло, чтобы укрыть короля Англии, который лежал на полу и все еще не осознавал, что произошло.

– С ним случился удар! – воскликнула королева. – И надо же, именно здесь! Мой бедный отец! Сейчас же пошлите за докторами.

Но еще до появления врачей король пришел в себя. Казалось, он почти моментально осознал, где находится, поднял упавший парик и надел на голову.

– Ничего, – сказал он. – Эй, кто тут есть? Помогите мне встать.

Он поднялся с помощью короля Пруссии и лорда Тауншенда.

– Я провожу тебя в твои апартаменты, – сказал он дочери.

– Ваше Величество…

– Я провожу тебя в твои апартаменты, – повторил он. И пока он провожал дочь, собравшиеся с изумлением

смотрели на него.

Потом он вернулся в отведенные ему покои. Никаких признаков паралича не было.

– Ничего страшного, – решили все. – Король просто упал в обморок.

После этого, по его желанию, никто не упоминал о случившемся.

Но как бы там ни было, король не собирался завершать переговоры о двойной свадьбе.

– Сейчас я вернусь в Ганновер, – заявил он дочери. – Дети еще слишком молоды… Слишком молоды, чтобы жениться.

– Я слышала, что у Фридриха в Ганновере есть любовница, – напомнила ему София Доротея.

– Они еще слишком молоды, – упрямо повторил он. Вот и все, чего добилась королева Пруссии.

ПРИЗРАК ПРОШЛОГО ИЗ ЛЕЙН-ШЛОССА

Хотя король и желал сохранить случай со своим обмороком в секрете, ему это не удалось, и слухи достигли Англии.

Принц с восторгом встретил известие о странном падении отца. Каролина внутренне тоже ликовала, но внешне была гораздо сдержанней мужа.

Георг Август метался по апартаментам жены. Парик съехал набок. Голубые глаза сияли.

– Ему конец, – объявил он. – Апоплексический удар в его возрасте – это очень опасно.

– Говорят, он выглядит так же хорошо, как в тот день, когда уезжал из Англии.

– Невозможно. Говорю тебе, моя дорогая: наступил мой черед. Король Англии! Как тебе это нравится, а? Король Георг Второй.

– Звучит очень хорошо, но давай немного подождем и будем осторожны.

Он подошел к стулу, на котором она сидела, и" ущипнул ее за щеку.

– Ох, моя Каролина, ты всегда такая осторожная! Всегда! Вскоре нам предстоит коронация.

– Не говори так… Даже наедине со мной. – Она огляделась, но он засмеялся еще громче.

Георг Август поднялся на цыпочки, разглядывая себя в зеркале, и уже видел вместо парика на голове корону. Он был очень уверен в себе.

Каролина встревожилась, понимая, что шпионы короля доложат ему о неподобающем поведении сына. Может ли он обойти Георга Августа и оставить трон Фридриху? Кто знает, какие мстительные планы вынашивает этот человек?

«А Фридрих… – подумала Каролина, – что я знаю о нем? Мой сын – чужой человек. Нам надо быть осторожными. Больше, чем когда-либо».

Но как заставить неистового Георга Августа понять это?

* * *

Король вернулся в Англию. Еще до встречи с ним Каролине доложили, что никаких признаков болезни у Георга нет. Она не могла в это поверить. Ему далеко за шестьдесят. Разве бывает так, что человек его возраста за обедом вдруг ни с того ни с сего теряет сознание? Неужели это ничего не значит?

Он принял ее, как обычно, в компании герцогинь Кендальской и Дарлингтонской. Каролина тотчас заметила их встревоженный вид. Но сам король ни капли не изменился. На его угрюмом, неприветливом лице не было признаков болезни.

Вроде бы он разглядывал ее немного саркастически… Конечно, он знал, что их надежды рухнули. Он словно говорил: «Еще нет, моя дорогая. Еще не пришла очередь этого болвана, твоего мужа. Ох, тебе придется подождать, моя дорогая».

– Я привез вам подарок, – сказал Георг Каролине.

Она удивилась и обрадовалась. Ведь он в первый раз решил ей что-то подарить.

– Ваше Величество так добры ко мне.

Уголки королевских губ еле заметно дернулись, еще чуть-чуть – и это было бы похоже на улыбку.

«Небось представила какую-нибудь роскошную драгоценность!» – усмехнулся король. Но ее ждет еще один сюрприз.

«Интересно, – думал Георг, – покажется ли он ей таким же неприятным, как первый?» Ведь она, когда шла к нему, ожидала увидеть бессильного короля после так называемого удара.

Он сделал знак придворному и велел доставить подарок принцессе.

Придворный ушел, а, когда вернулся, в апартаментах наступила недоуменная тишина. Он привел на цепи, закрепленной на шее, существо, которое могло быть и обезьяной, и мальчиком. Это непонятное создание чуть согнулось и подпрыгивало, со страхом и презрением разглядывая уставившуюся на него компанию. Мальчик или обезьяна был одет в голубой костюм с красной полоской и в красные чулки.

– Это дикий мальчик, – сказал король. – Мы нашли его в лесу. Он бегал на четвереньках, но может стоять и прямо. Он питался травой, мхом, орехами – всем, что мог найти. Я подумал, что мальчик позабавит Ваше Высочество.

– Ваше Величество очень любезны, – ответила Каролина, не показывая ни удивления, ни отвращения.