Очень прекрасный принц - Алиса Чернышова

Тихонько вздохнув, я снова принялась за чай. Но, видимо, жизнь ещё не исчерпала сюрпризы на сегодня, потому что дверь нашего дома снова открылась. На пороге возник высокий, дородный мужчина в летах, в котором я без особенного труда опознала купца Аджаву. За ним семенила какая-то женщина, закутанная в тряпьё с ног до головы, и мужчина, в котором я, поднапрягшись, таки признала старшего зятя этого милого семейства.

Ой, не к добру…

Кажется, тётя Ленна тоже о чём-то таком подумала, потому что вскочила на ноги и склонилась в полупоклоне.

— Мир сему дому, — бросил Аджава, удостоив сидящую меня косым взглядом. — Женщина, позови своего мужа. Я пришёл говорить о делах. 

— Конечно, — сказала тётя Ленна. — Минутку…

— Я здесь, — дядя вышел из своего кабинета и остановился на пороге. Их с Аджавой взгляды столкнулись, как будто в поединке, но оба выдали вежливые улыбки.

— Какая честь, дорогие гости, — протянул дядя. — Проходите, располагайтесь. Что моё, то ваше! Жена, накрой на стол дорогим гостям! Хочешь отведать бучабати, почтенный сосед?

— Спасибо, Джума, но не спеши. Если всё сладится, то ты меня, конечно, угостишь. Но пока разговора не случится, не будем мы есть за одним столом!

А вот это уже совсем плохо. На островах за одним столом не сидят только с кровниками; там вообще к вопросам кровной вражды подходят очень серьёзно. Но откуда такому взяться? Даже Аджаве, с его весом среди островной диаспоры, нужен хороший повод. Реальный повод. Другого ни Жрецы Единого, ни другие влиятельные островитяне не поймут.

Тётя Ленна, бросив на меня красноречивый взгляд, ускользнула мышкой на кухню. Я встала и отошла в тень, чтобы не раздражать, но уходить не стала. Мало ли что? Если нападут, то будет мне внеплановый ужин. Я — добрая фомора, конечно, но бывают и у меня плохие дни...

— Опасные слова, Аджава, — ответил дядя ровно. — О чём же таком ты хочешь поговорить со мной, что не садишься за мой стол? 

Аджава прицокнул языком:

— Ты, Джума, важный стал человек. Приходить страшно! Да только законов чести для тебя никто не отменял. И для детей твоих. 

Дядя нахмурился:

— О чём ты?

— Я, как честный человек, сговорил свою дочь за твоего птенца. К свадьбе потихоньку готовился. И тут он назад начал сдавать; нехорошо, не по-людски, но я это проглотил. Только вот мальчишке твоему мало было мою Акиву унизить. Он её ещё и обманом к себе заманил и соблазнил. Так вот я тебе и говорю, Джума: или пусть твой птенец женится на моей дочери, или быть кровной вражде. 

Вот это, что говорится, приплыли. 

Дядя нахмурился. 

— Лисси, — позвал он. — Мой ученик был с Буджо в мастерской. Проверь, там ли он, и позови сюда. А сама поднимись, пожалуйста, к себе: нам надо это между собой обсудить. 

— Всё верно, — сказал Аджава важно. — Нечего дочерям слушать такие разговоры! Даже если они певички. 

Ну-ну… Сцепив зубы, я решительно направилась в сторону мастерской, где Бэн с папой увлечённо возились с новой музыкальной шкатулкой. 

— Бэн, — позвала я. — Прошу, скажи мне, что у тебя ничего не было с дочкой Аджавы. 

Он с неохотой оторвался от артефакта и удивлённо посмотрел на меня:

— Нет, — сказал он, — ничего.

— Совсем-совсем? — уточнила я с надеждой.

Бэн поморщился. 

— Ты о том случае, когда она пришла ко мне, да? Ну, может, поцеловались пару раз. Она меня поцеловала, если что. Просто пришла в нашу вторую мастерскую, когда я там работал, села ко мне на колени с сказала, что хочет, чтобы наш брак состоялся.

Вот же гадство!

— А ты что? 

— А что — я? Отстранил её, попытался выгнать, но она не уходила. Плакала, говорила, отец будет её ругать, если она так рано вернётся. Ну я и не стал выгонять: посадил на стул у себя в мастерской, приготовил ей чаю, дал послушать новые мелодии… Мне стало её жаль. Я… в общем, я вспомнил Дайяну. Как её… Не важно, — он сжал кулаки и отвернулся. — Просто я много думал и понял, как иногда девушке бывает тяжело отказать родителям. Вот и всё. А в чём проблема-то?

Я вздохнула.

Неоднозначная, однако, ситуация. 

— Там пришёл Аджава, требует, чтобы ты женился на его дочери. Дескать, ты её соблазнил.

— Что?! — он был искренне возмущён. — Какой Бездны?!

— Бэн. Иди наверх, но не кричи и не злись. Позволь говорить дяде, сам отвечай только по существу. Не ври, всё равно бессмысленно. Понял меня?  

— Понял, — Бэн зло тряхнул головой. — Но это всё какой-то бред! Надо разобраться в этой дурацкой ситуации. Я же сказал ей, что не собираюсь на ней жениться!

Он вышел, сердито хлопнув звуконепроницаемой дверью. 

Мы с папой Буджо переглянулись. 

— Плохо дело, — сказал он. — Если дело дойдёт до клятв, Аджава наверняка задаст вопрос вроде “Случилось ли между вами что-то?” или “Прикоснулся ли ты к ней?”. Ещё и обнаружится какой-то свидетель (наверняка почтенный человек), который подтвердит, что девушка долго была у парня. И всё, картинка сложилась. Мне приходилось наблюдать такие трюки и раньше, увы. 

Я сдавленно простонала. 

— Как же он так влип-то, а? 

Папа грустно покачал головой:

— А откуда мальчишке, выросшему в драконьей стране, знать такие тонкости? Драконы сами, как известно, сторонники свободной любви, их культура воспевает чувственность и не видит в интимных связях ничего преступного. Понятно, что и нравы в Империи вполне свободные. Мальчик мыслит, как имперец; или как коренной вел-лерец. Но на деле ситуация может стать намного сложнее…

Я вздохнула, слабо улыбнулась папе и пошла наверх. Мне надо было оказаться рядом с ребёнком, подумать немного. Когда я проходила мимо комнаты, услышала голос Аджавы: “Как можешь обвинять мою дочь?! Скажи, что не сватался к ней. Скажи, что не прикасался к ней, не обнимал, не целовал! Поклянись! А если не можешь, то и не говори, что женщина тебе виновата!”

Вздохнув, я покачала головой и поднялась в свою комнату. 

— Какой же ужасный день, — прошептала я, упав на кровать.  

Щёку мою обдало морозом. Я удивлённо обернулась и увидела, что лёд на стене сложился в надпись: “Алиссия?”

Я могла бы усомниться в том, кто сейчас со мной говорит, но прикосновение знакомой магии расставило все точки. 

— Или? — выдохнула я удивлённо. 

“Да, он самый. И да, я многого ожидал, но не надписей на стенах. Как ты это делаешь?”

О, так у него тоже…

— Знаешь, не уверена, что это вот прямо я. 

“Ребёнок? Это может быть не очень хорошо. Если он в утробе…”