«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

ноября 1943 г. по апрель 1944 г.) в Северо-Западный Крым этой оперативной группой было заброшено 17 отрядов и групп диверсантов, разведчиков и агитаторов. К моменту решающих боёв за Крым они возросли численно до 646 человек за счёт притока жителей Ак-Шеихского, Ак‑мечетского, Лариндофского, Фрайдофского, Сакского и Евпаторийского районов[998]. Впрочем, справедливо будет отметить, что не все исследователи соглашаются cо столь значительным численным составом партизан и подпольщиков, действовавших в указанных степных районах[999]. К тому же официально КШПД партизанами они признаны не были, хотя себя таковыми считали. Видимо, стоит все же говорить о вооруженных разведывательно-диверсионных группах и подполье. Активизация глубокой разведки начиная с осени 1943 года на территории Северо-Западного Крыма и в его восточной части (Керченский полуостров) была связана напрямую с подготовкой массированного наступления наших войск с целью уничтожения немецко-румынской группировки войск в Крыму и освобождения полуострова. При этом следует отметить, что для борьбы с партизанами и советскими разведчиками немецкое командование к концу 1943 года эвакуировало большинство местных жителей из Керчи, Феодосии, сел Керченского полуострова и побережья в северные и центральные районы Крыма. Вместе с указанной деятельностью войсковых разведчиков, в интересах армии действовала и агентура органов госбезопасности: «За январь 1944 г. Оперативными группами НКВД Крыма, находящимися в г. Керчи, на Таманском полуострове и Севере Крыма, завербована агентура в количестве 10 человек. Северной Оперативной группой в течении января были переброшены через линию фронта на оккупированную территорию Крыма 4 агента. Из них два «Бутенко» и «Бабаева» в районе Геническ-Сальково и два морем из порта Хорлы на территорию Ак-Шеихского района Крымской АССР. 18 января с/г агент «Бутенко» из ходки вернулся, сообщив ряд ценных данных военно-разведывательного характера, которые были переданы командованию Красной Армии на месте»[1000].

Обстановка. Зимой 1944 г. были усилены практически все партизанские формирования – c Большой земли были присланы инструкторы подрывного дела, организаторы отрядов, партийные и комсомольские работники, много опытных офицеров для штабной, оперативно-чекистской и разведывательной работы. Усилилось пропагандистское воздействие на солдат противника и местное население.

Повысилась роль партийных органов. В числе руководящего состава были 2 секретаря Крымского обкома ВКП(б) и 9 секретарей горрайкомов партии, 4 председателя горрайисполкомов, 8 секретарей горрайкомов ВЛКСМ. Партийную и комсомольскую работу в лесу вели политсостав (3 старших батальонных комиссара, 18 батальонных комиссаров, 38 старших политруков и 16 политруков), а также партийные организации (в них состояло на учете 330 коммунистов) и комсомольские организации (578 членов ВЛКСМ)[1001].

Чрезвычайно важным направлением в это время деятельности партизан и подпольщиков стала разведка. Ее эффективность была высока. В третьем периоде она строилась на основе конкретных заданий, получаемых от командования 4‑го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии (ОПА). Огромное значение имело и то, что в тылу врага в Крыму в этот период работало 9 радиостанций, две из них прямо из Симферополя. Они немедленно передавали собранные сведения советскому командованию. Активной была разведка партизан и подпольщиков: только накануне наступления весной 1944 г. советское командование получило от партизан и подпольщиков 4629 радиограмм с разведывательными данными, характеризующими состояние вражеской обороны в Крыму[1002]. Партизаны взаимодействовали и с флотской разведкой, поставляя важные сведения. Так, в середине января 1944 г. по данным партизан, немецкое командование, продолжая переброску войск в Крым, в то же время усиленно эвакуировало морским и воздушным путем через Севастополь на Одессу тыловые части организации «Тодт», имущество, учреждения и различные ценности. А 16 марта 1944 г. партизанская разведка выяснила, что в районе севернее Дальние Камыши и северо-восточнее Аджигол (западный изгиб Феодосийской железной дороги) установлены тяжелые батареи, обстреливавшие морской сектор, вдоль линий железной дороги в направлении на Владиславовку установлено проволочное заграждение в один кол. Информация была передана в РО ЧФ[1003].

Однако именно в конце зимы – начале весны произошли провалы многих подпольных организаций – органы контрразведки противника активно использовало внедренную ранее агентуру. Были и внутренние причины – пренебрежение правилами конспирации и связи. Так были уничтожены крупные организации в Севастополе, Симферополе, на Керченском полуострове. Но подполье до дней освобождения не было ликвидировано, мало того – некоторые группы участвовали в боях и диверсиях против отступающих войск противника (Сейтлерский район, Симферополь, Карасубазар)[1004].

Противник. Кроме противостояния силам Красной Армии на севере и востоке полуострова 17‑й армии приходилось вести ожесточенную борьбу на «третьем фронте» – с крымскими партизанами. Германской военной разведкой в лице различных отделов 1C были определены основные партизанские соединения на оккупированной территории, была введена единая кодированная нумерация и составлены соответствующие карты дислокации, а в пояснительных записках к таким картам приводилось примерное количество партизан в формированиях и данные о командирах. Это относилось и к крымским партизанам. Так, на карте (и в пояснительной записке к карте) «Положение партизанских формирований на Востоке», исполненной по состоянию на 1 марта 1944 г., были упомянуты шесть «бригад» в 2300 партизан и «оперативный центр» (по терминологии, принятой в отделе «Иностранные армии Востока» Генштаба Сухопутных Войск (OKH))[1005].

Повсеместно усиливаются репрессии: «Карательные органы противника особенно усилили режим и стали жестко расправляться с населением, в связи с активными действиями партизан и советских патриотов.

23 декабря 1943 года в 10 часов утра, в совхозе «Красный» советскими патриотами был организован взрыв одиннадцати штабелей снарядов, в результате которого были убиты и ранены ряд немцев, румын и добровольцев.

В связи с этим 27 декабря 1943 года было приказано всем полицейским и немецким патрулям собрать всех нищих (кроме спепых и калек), а также подростков и заключить их в лагерь, находившийся в г. Симферополе по Кантарной улице № 13.

13 февраля с.г. советскими патриотами на станции Симферополь была взорвана водокачка, а в 8 часов вечера 15 февраля на этой станции были подорваны железнодорожные вагоны, груженные тракторами и три цистерны с бензином.

После этого было предложено начальникам полицейских отделений круглые сутки находиться в своих отделениях, установить везде круглосуточные посты и кроме дежурных и постовых, в каждом отделении иметь резерв полицейских для срочной выброски их на места происшествий. При этом каждому дежурившему полицейскому установлены фронтовые деньги в сумме по 10 рублей за сутки.

Кроме этого усилена охрана шоссейных дорог и мостов как полицейскими, так и румынскими солдатами.

В районных центрах, а особенно в городах, систематически проводятся облавы и ежедневно подвергаются арестам сотни ни в чем неповинных мирных жителей.

1 февраля с.г. были арестованы четыре девочки в возрасте 12–13 лет за то, что ими по дороге на совхоз «Красный» в школу на вокзале была найдена газета «Красный Крым».

3 февраля с.г. за читку