Курок - Пенелопа Дуглас

Подхватив меня с пола, он обвил мою талию руками.

– Ш-ш-ш, – прошептал парень.

Однако я мотала головой снова и снова. Нет.

Пожалуйста, нет.

– Что ты сделаешь? – выдавила я слова. – Чего ты хочешь?

Я попыталась отстраниться, встать, но мозг отказывался функционировать. Ноги контролировать не получалось.

– Я просто хотел подержать тебя, – сказал он. – В последний раз.

Подержать? Что? Его голос казался далеким, словно звучал из стереосистемы в конце длинного тоннеля.

– Просто хотел подержать тебя. – Речь Дэймона зависла где-то над моей головой. Глаза стали закрываться. – И сказать, что мне чертовски жаль…

– Что? – спросила я. Сдавшись, я рухнула в его объятия. – Я не понимаю тебя.

– Не отпускай меня, – прошептал парень на ухо. – Не отпускай.

– Я… – Во рту пересохло. – Я упеку тебя в тюрьму.

Его губы коснулись моей щеки. Мне показалось, что тело Дэймона сотрясалось от беззвучных рыданий.

Но, проваливаясь в сонное забытье, я ясно и четко услышала слова, произнесенные возле моего уха:

– Тогда лучше надейся, что я оттуда никогда не выйду.

Наши дни

Я сидела в театре, слушая последние репетиции ежегодной постановки «Щелкунчика», и вспоминала себя на этой сцене, казавшейся огромной, среди детворы. В памяти до сих пор сохранилось, как я порхала под искусственным снегом, едва обращая внимание на зрителей, потому что созданный вокруг меня мир был слишком красив, чтобы отвлекаться на что-то другое.

Кто-то проскользнул мимо моего места у прохода и присел рядом.

– Как ты? – спросила Рика.

Я лишь слегка улыбнулась.

Ответа на этот вопрос не было. Если скажу «нормально» – прозвучит комично.

Сложив замерзшие из-за прохладного воздуха руки на коленях, я спрятала губы под своим тонким шарфом и выдохнула горячим воздухом в попытке согреться.

– Переезжай к нам, – предложила девушка.

Она уже несколько раз поднимала эту тему после случившегося в парке пару дней назад, но я как будто впала в состояние ступора и не хотела бежать. Я хотела победить.

– Ты и так мне помогаешь, – подчеркнула я. – Я признательна за это.

Вчера у меня состоялась встреча с ней и Майклом по поводу спонсорской поддержки выступления. Сумма небольшая, зато я получу возможность выкарабкаться из сложившейся ситуации самостоятельно. Они вернут свои инвестиции с продаж билетов – если мне повезет продать хоть один, – а остальную прибыль мы разделим. Однако Рика позвонила сегодня, чтобы обсудить новые идеи о туре и, возможно, даже о сотрудничестве с другими недооцененными исполнителями. Она с неподдельным энтузиазмом прониклась этой задумкой. Было приятно, что кого-то радовали мои танцы. Помимо Дэймона…

– Ты выглядишь немного угрожающе, – произнесла девушка. – Словно замышляешь что-то.

– Относительно тура или мужа моей сестры?

Рика прыснула от смеха.

– Какой из этих двух вариантов наводит тебя на мысли об убийстве?

– Я ненавижу его, – сказала я, потянув вниз рукава своей короткой куртки. – Ненавижу то, что он со мной сделал. Дэймон заслужил свое наказание.

Он заслуженно сел в тюрьму.

– Но? – подтолкнула она.

Но мое слабовольное сердце постоянно возвращалось к тому, что парень сказал несколько дней назад в постели, пока я держала ножи у его шеи и ребер. Что он решил, будто мог сблизиться со мной в школе лишь с помощью лжи. Может, Дэймон просто навешал моей матери лапши на уши, чтобы от нее избавиться.

А может, говорил правду. Только от этого его поступки правильными не стали.

– В прошлом многие моменты казались искренними, словно он мог бы быть другим, и я могла бы быть другой.

Дэймон соблазнил меня обманом. Почему у меня возникали сомнения насчет того, каким мужчиной он был?

– Я действительно его ненавижу. Просто хотела бы испытывать ненависть каждую секунду. В «Колфилде» Алекс рассказала мне обо всем, что случилось с тобой, – пояснила я. – Как парни ошиблись, решив, будто это ты опубликовала видео и отправила их в тюрьму, поэтому начали тебе мстить. – Рика промолчала, и я тоже сделала паузу. – Она сказала, что это сделал Дэймон. Но ты, похоже, не возненавидела его. Почему?

Эрика пригласила его и мою семью на вечеринку в честь своей помолвки. Была не против его присутствия в парке развлечений. Судя по сплетням, они обсуждали какие-то бизнес-проекты.

В ответ девушка вздохнула.

– Почему я не возненавидела их всех? Полагаю, даже если ненавидишь кого-то, не обязательно цепляться за это чувство вечно.

Но ведь так неправильно. Как она могла доверять ему? Как могла простить его?

– Я не оправдываю поступки Дэймона, – замешкавшись на мгновение, сказала Рика, – однако… не знаю. Просто вижу шанс. Не могу это объяснить. – Затем девушка продолжила: – Майкл, Кай, Уилл… С тех пор они ни разу меня не разочаровали.

Мне неизвестно, что они сделали с Рикой и что сделал конкретно Дэймон. Я имела возможность сравнить только то, как он поступил с нами обеими. Никогда бы его не простила.

– Он же не причинил тебе вреда, да? – поинтересовалась она, словно ожидая отрицания.

Еще один вопрос, на который трудно ответить. Принуждал ли он меня? Нет.

Угрожал ли мне? Морочил голову?

– Его игры разума жестковаты.

Рика усмехнулась с явным пониманием.

– Да, он профессионал в этом.

Балетмейстер закричала, давая указания, после чего музыка опять заиграла сначала и дюжина пар пуант застучала по сцене, повторяя номер.

– Единственное хорошее воспоминание о Дэймоне сохранилось у меня со времен детского сада, – произнесла девушка. – Мне было три или четыре года. Детали я помню смутно, зато суть – довольно хорошо. В библиотеке меня толкнул другой ребенок и украл мою книгу-панораму. – Она тихо засмеялась. – Дэймон отобрал ее и вернул мне. Он ни разу не заговорил со мной. Мама пригласила его почитать с нами, но ему пришлось уйти с няней, по-моему.

Я представила, маленького Дэймона, который, как обычно, взял ситуацию под контроль. Не знаю, зачем Рика рассказала мне это. Можно подумать, милая история компенсирует то, какой он сейчас.

– Бояться его я начала только в старшей школе. – Ее голос прозвучал задумчиво, словно она сама осознала что-то впервые. – После всего, что происходило с ним дома.

– Это не оправдание, – подметила я.

Рика согласилась:

– Да, не оправдание. Это всего-навсего причина. Всегда есть причины для того, чтобы все было так, как оно есть.