Первое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

Птичий Человек поднял бровь и обратился к Кэлен, кивая в сторону Ричарда:

— Твои слова о том, что не следует давать Искателю повод обнажить меч, оказались верны, как стрела, пущенная лучшим лучником. — Что-то мелькнуло в его проницательных глазах, уголки губ приподнялись в улыбке. Он опустил взгляд на Искателя. — Ты отлично себя показал, Ричард-С-Характером. Хорошо еще, что злые духи не привыкли носить мечи.

— Что он сказал? — спросил Ричард.

Кэлен перевела. Поднимаясь на ноги, он слабо улыбнулся их маленькой шутке и убрал меч в ножны. Затем протянул руку и взял у нее мешочек. Кэлен и не заметила, что продолжает судорожно его сжимать. Ричард положил камень в карман.

— Лучше нам никогда не встречать духов с мечами.

Птичий Человек кивнул.

— А теперь у нас есть дело.

Он наклонился и схватил шкуру койота, покрывавшую плечи Тоффалара.

Как только Птичий Человек сорвал знак власти, тело покатилось в грязь.

Седой вождь повернулся к охотникам.

— Похороните тело, — глаза его сузились, — все тело.

Люди неуверенно переглянулись.

— Старейшина, ты хочешь сказать, все, кроме черепа?

— Я сказал то, что хотел сказать. Все тело! Мы храним только черепа почтенных старейшин, чтобы они напоминали нам о мудрости. Мы не храним черепа дураков.

По толпе пробежал ропот волнения. Это было самое позорное, что можно сделать со старейшиной. Самое страшное бесчестье. Это означало, что жизнь его прошла впустую. Люди кивнули. Никто не стал на защиту мертвого старейшины. Даже те пятеро, что стояли неподалеку.

— Нам не хватает старейшины, — объявил Птичий Человек. Он повернулся, медленно обводя взглядом охотников, потом выпрямился и набросил шкуру койота на грудь Савидлина. — Я избираю тебя.

Савидлин с почтением, как если бы это был золотой венец, коснулся грязной шкуры. Почтением, достойным золотого венца. По лицу его скользнула гордая улыбка, и он кивнул Птичьему Человеку.

— Хочешь ли ты сказать что-нибудь нашему народу, новый старейшина?

Это был не вопрос, а скорее приказание.

Савидлин шагнул вперед и, оказавшись между Ричардом и Кэлен, повернулся к толпе. Он накинул шкуру на плечи, с гордостью посмотрел на Везелэн и обратился к собравшимся. Кэлен оглянулась и поняла, что сюда сбежалась вся деревня.

— О достойнейший из нас, — обратился он к Птичьему Человеку, — эти люди самоотверженно действовали на благо нашего народа. За всю мою жизнь мне не приходилось видеть ничего подобного. Когда мы в ослеплении повернулись к ним спиной, они могли бросить нас на произвол судьбы. Вместо этого они показали нам, какие они люди. Они равны лучшим из нас. — Почти все в толпе закивали. — Я требую, чтобы ты принял их в Племя Тины.

Птичий Человек слегка улыбнулся, но когда он повернулся к пятерым старейшинам, улыбка исчезла. Он умело скрывал свои чувства, но Кэлен успела заметить в карих глазах отблеск недавнего гнева.

— Выйдите вперед. — Старейшины косо переглянулись, но повиновались. — Требование Савидлина необычно. Оно должно быть принято единогласно. Хотите ли вы поддержать его?

Савидлин направился к лучникам и выхватил у одного из них оружие.

Плавным движением он наложил стрелу и, сощурясь, посмотрел в сторону старейшин. Затем натянул тетиву и шагнул к смущенной пятерке.

— Подтвердите требование. Или у нас будут новые старейшины, которые это сделают.

Старейшины стояли, мрачно глядя в лицо Савидлина. Птичий Человек не пытался вмешаться. Наступила тишина. Толпа застыла, как завороженная.

Наконец Калдус сделал шаг вперед. Он взялся за лук Савидлина и мягко пригнул его к земле.

— Пожалуйста, Савидлин, позволь нам говорить по велению сердца, а не под угрозой оружия.

— Что ж, говори.

Калдус приблизился к Ричарду и посмотрел ему в глаза.

— Самое сложное для мужчины, особенно если он уже старик, — тихо заговорил он, давая Кэлен время перевести его слова, — это признать собственную глупость. Вы будете для наших детей лучшим образцом людей Племени Тины. Лучшими, чем я. Я требую у Птичьего Человека, чтобы вас приняли в Племя Тины. Прошу вас, Ричард-С-Характером и Мать Исповедница. Вы нужны нашему народу. — Он протянул к ним открытые ладони. — И если вы считаете меня недостойным, убейте и выберите того, кто вправе требовать этого.

Опустив голову, он рухнул перед Ричардом и Кэлен на колени. Кэлен переводила слово в слово, опустив только свой титул. Оставшиеся старейшины подошли и опустились на колени рядом с Калдусом, искренне подтверждая его слова. Кэлен облегченно вздохнула. Наконец они добились того, что хотели.

Того, что им было нужно.

Ричард стоял над пятью стариками, скрестив руки на груди и опустив глаза. Он молчал. Кэлен не понимала, почему он не скажет, что все в порядке, не поднимет их на ноги? Никто не шевелился. Что он делает? Чего же он ждет? Все позади. Почему он не принимает их раскаяние?

Кэлен заметила, как напрягся его подбородок. Она похолодела. Ярость.

Эти люди встали у него на пути. У нее на пути. Она вспомнила, как Ричард убрал меч в ножны, когда еще сегодня стоял перед ними. Это был конец, и Ричард действительно покончил с ними. Теперь он не просто думал. Он думал о возмездии.

Ричард опустил правую руку на рукоять меча. Клинок медленно и плавно вышел из ножен. Как в последний раз, когда Ричард убрал меч перед старейшинами, воздух наполнился чистым металлическим звоном. От этого звука у Кэлен по спине пробежали мурашки. Она видела, как вздымается грудь Ричарда.

Кэлен бросила взгляд на Птичьего Человека. Тот не шевелился. Ричард не знал того, что по законам Племени Тины эти люди принадлежали ему. И что он вправе убить их, если пожелает. Это предложение было не просто словами.

Савидлин тоже не шутил: он убил бы их. В мгновение ока. Сила для людей Племени Тины означала способность убить соперника. В глазах деревни старейшины были уже мертвы, и только Ричард мог возвратить им их жизни.

Закон непреклонен. Искатель — сам себе закон, он отвечает только перед собой. И не было никого, кто смог бы помешать ему.

Ричард занес Меч Истины над головами старейшин. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Кэлен почувствовала, как в нем закипают гнев, страсть, бешенство. Казалось, все это происходит во сне — во сне, в который она не может вмешаться.

Кэлен вспомнила тех, кого знала. Тех, кто уже умер. Они были неповинны ни в чем. Они пытались остановить Даркена Рала. Денни, все Исповедницы, волшебники, Мерцающая в ночи, а может быть, еще и Зедд, и Чейз.

Она поняла.

Ричард не решал, может ли он убить их или нет. Он решал, может ли он рискнуть и сохранить им жизнь. Может ли он положиться на них в своем поединке с Даркеном Ралом?