Браслет Тигрицы - София Александровна Ларина

Каролина хоть и говорит, что после наших встреч он немного успокоился, но он не перестал искать. Был момент, когда он находился в нашем городе, тете пришлось поставить мощный блок на дом. Помню, как она ослабла тогда, но к счастью ей удалось восстановиться за несколько часов.

Ян в последнее время практически не отходил от меня. Удивляюсь его выдержке. Будь я на его месте — послала бы уже куда подальше. Он очень терпелив, мало того, он каждый день утешает и подбадривает меня.

Его присутствие успокаивает… Каждый раз, когда Тая начинает пинаться, меня пронзает острая боль и лишь прикосновения Яна помогают унять ее. Он будто забирает боль себе. Сейчас я понимаю, что без него я бы не дожила до сегодняшнего дня.

Печально осознавать, что я не увижу свою девочку — это разрывает мое сердце. Чувствую, приближение того самого дня, однако я больше не паникую, я давно смерилась с участью.

Ян с тетей не теряют надежду, выискивают способы спасти меня. Тетя, каким то образом проецирует в своем сознании варианты развития событий, говорит, что с каждым разом приближается к нужному варианту. Но я же знаю, что она просто пытается меня утешить. Они оба так стараются для меня…

Когда я начинаю инструктировать их по поводу малышки, они слушать не хотят. Не хотят принимать неизбежное. Злюсь на них из-за этого.

Я написала кучу писем для Таи: на ее каждый день рождения, на каждый новый год, на первый день школы и даже на выпускной. Писала, вытирая слезы через слово. В каждую строчку вкладывала душу и частичку себя. Я хочу чтоб она знала, что я люблю ее и что всегда буду рядом — в ее сердце.

Я не переживаю за ее будущее, уверена, она вырастит достойным человеком, потому что иначе быть не может с таким отцом — как Тимур. Допускаю, что первое время ему будет сложно с малышкой, потому что они будут знакомиться друг с другом, но в конечном итоге, он окутает ее своей любовью. Будет на руках носить, заплетать косички, отгонять женихов…

Вытираю слезы, дописывая письмо для Тимура. Оно получилось самым трогательным и эмоциональным. Текст начинается с извинений, и признаний в любви, а заканчивается инструктажем по воспитанию Таисии. В письме прошу его, чтоб он не прятал способности дочери, так как это сделали со мной. Тая с рождения должна знать, кто она и что ее ожидает.

Я не хочу повторения печальной истории для своей дочери.

Ян

— Ей становится все хуже и хуже! — сообщаю Еве. Сегодня мне пришлось всю ночь спать в постели Алины.

— Ты думаешь, я не в курсе? — шипит она. — Мне нужно еще время!

— ЕГО НЕТ! — не выдерживаю я.

— Что случилось? — спрашивает Алина, потирая свои сонные глазки. Подскакиваю с места и заключаю ее в свои объятия.

— Ничего, просто болтаем! — отвечаю я, а самого трясет. — Как себя чувствуешь? — спрашиваю, подталкивая ее к стулу. Ее нужно накормить, и с каждым днем, это становится все труднее. За свою беременность она набрала лишь килограмм пять, может шесть. Я не спец, но даже я понимаю, что это не нормально. — Нужно покушать! — усаживаю ее.

— Я не голодна! — хнычет она.

— Не спорь Алина! — я не часто повышаю голос, стараюсь держать себя в руках, но порой это просто невозможно.

— Давай Алина! — говорит тетя. — Если не голодна ты — это не значит что сыта Тая!

Это практически всегда действует. Как только речь касается малышки, она становится покладистой.

— Кстати о ней! — она гладит свой животик. Закатываю глаза, понимая, что она опять начнет давать советы. — Я чувствую, что ей уже там тесно, она уже хочет выбраться.

Замираю от ее слов. Каждый день сижу как на иголках, боясь услышать, что роды начались.

— Тебе плохо? Больно? — падаю перед ней на колени.

— Нет, Ян, сейчас все хорошо! — ее ладонь ложится на мою макушку. — Просто предчувствие у меня такое! — поясняет она.

Выдыхаю спокойно, но все же понимаю, что она права — роды рядом. Меня страшит мысль, что ее не станет. Ужасно боюсь потерять ее — ведь мы недавно нашли друг друга. Не могу вынести ее спокойствия, она не борется совсем — давно смирилась.

Нельзя так! Она ведь моя! Моя единственная! Я ведь буду страдать…

Ее ладонь сжимается на моем плече, привлекая внимание. Я продолжаю стоять на коленях перед ней.

— Я чувствую тебя! — шепчет она. — Не делай мне больнее! — просит и это заставляет отрезветь.

— Кушай Алина! — встаю на ноги. — Тебе нужны силы, а мне немого побыть одному. Извини!

Уношу свои ноги, подальше от Алины, не хочу причинять ей еще больше дискомфорта. Уверен, пока меня не будет рядом, Ева позаботится о ней.

Нужно что-то решать!

Нужно каким-то образом вытащить ее невредимой из этой истории.

Вспоминаю, как она мучилась всю ночь, разрывая мое сердце на куски. В последнее время у меня не получается успокоить ее полностью. Она продолжает страдать, ведь рядом с ней нет того самого — истинного, который сумел бы забрать ее боль.

Помню, какой она была спокойной, после сновидений. Это ведь заслуга Темного, это он оживил ее, причем — побывав лишь во сне. Представляю, какое бы он действие произвел на нее, находясь рядом!

Находясь рядом! Ей нужен Темный!

Боже!

Ей нужен ее лев!

Кулаки сжимаются, выть хочется! В голову лезет странная мысль — не дающая покоя…

— Сделай это! — подбадривает волк. — Сделай это ради нее!

Тимур

Сижу в сопли пьяный на диване, на котором впервые пометил свою пару. Я в Сочи, в коттедже, который спроектировала сама Алина. Уже как неделю обитаю тут.

В последнее время я места себе не нахожу, порой задумываюсь, может, места и вовсе нет для меня? Постоянно чувствую тревогу, опасность. У меня не очень хорошее предчувствие и это убивает.

Девять месяцев. Сука, долгих девять месяцев я не держал ее в своих объятиях, не считая снов. За это долгое время, я стал монстром. Нина попросила не ходить на работу, предложила развеяться где-нибудь вдали от людей.

И вот я здесь, заливаю горе вискарем.

Где-то на столе трезвонит мой телефон, сижу, пялюсь в потолок, не обращая на него внимание. Пусть звонит — по хер не всех! Но телефон не унимается, упорно продолжая бесить меня. Подскакиваю с места.

— Разобью его сейчас на хрен! — злюсь я.

Хватаю гаджет в руки и не смотря на номер абонента, швыряю его в стену. Тот с грохотом ударяется